Жернова богов

— Вы мудры, Эфа. Зачем тогда Вам Дея?

— Ей тринадцать… Это значит, она еще не прошла посвящения и не ядовита. Она молода и вынесет наше посвящение ядами. Она сама желает стать частью моего народа. Более подходящей здесь нет.

— Но, как лорд Островов, я имею право потребовать ее в локу после исполнения четырнадцати лет для поцелуя Халиши.

— Можете… Но, ведь можете и не потребовать.

— Наши традиции исключают это.

— Мы двигаем свои традиции, Вы — подвиньте свои. И Ваша сестра не сгорит в печи. Она будет счастлива с моим сыном. Приобретет надежную семью и никогда не будет предана.

— Я подумаю. До завтра.

— Подумайте… Но убедительно Вас прошу, — снижает она голос. — Не оглашать наших договоренностей балахонам.

— Почему?

— Они играют против нас. Вы можете еще этого не понимать. Фрейи наивны, как дети, ослепленные соками своих бабочек. Но дети Мер-Гура знают, что на большой земле один правитель. И только острова пока еще могут позволить себе не склоняться перед ним. Так поддержим же власть и свободу друг друга…

Изящно поклонившись оставляет меня одного.

Союз с Ракатангой? Почему бы и нет.

Спускаюсь по лестнице на уровень келий. Слышу у окна внутреннего сада звонкий смех Деи. Ей приятен Крайт… Она часто говорит о нём. Эфа обещала ей свою опеку. А это очень много! Оставить Дею без поцелуя Халиши?

Именно он дает такую тотальную власть бабочкам!

Пусть моя сестра и ее будущий муж останутся свободными от моей участи. Ракатанга. Ладно. Это все гораздо лучше, чем сгореть в печи или попасть в Лакаст, Наввару…

— Не прикасайтесь ко мне! — вдруг слышу я звенящий женский голос.

В нем надрыв, за которым женщины иногда прячут страх и отвращение. Оглядываюсь. Недалеко у окна, обвитого лозами винограда старшая княжна Ора. Та, которая не видит. И два брата Борро.

Они заговорщицки переглядываются, откровенно пялясь на ее вырез, открывающий молочного цвета красивую грудь.

— Княжна не благосклонна к Борро? Почему?? Борро выделяет Ор, — пытается перехватить ее за пальчики один из братьев.

Она рывком выдергивает руку. Слепо выставляя перед собой вторую.

— Ор не выделяет Борро.

Вьются братья вокруг нее как два шкала вокруг раненой, но еще живой лани.

Как она могла остаться одна?..

— Я хочу дождаться брата в одиночестве.

Подхожу ближе. Киваю братьям Борро.

— Ладимир поручил мне сопроводить княжну до кельи. Инфанты Борро не возражают?

Лидия, словно видит меня, и с облегчением тянет мне руку. Подхватываю ее пальцы. Вести княжну за талию, как часто водят ее братья — нучтиво. Поэтому я кладу ее руку на свой локоть и отвожу от инфантов.

— Вы неправду сказали. Я жду Света, а не Ладимира.

— Неправду. Но мне показалось Борро были не учтивы с Вами.

— Вам не показалось.

— Я отведу Вас, хорошо?

— Подождите… — вдруг останавливается она, разворачиваясь ко мне лицом. И смотрит на меня. Уверен, что смотрит!

— Вы не слепы…

— Я гляжу иначе, — беспокойно хмурится. — Кто же Вас так?…

Сводит брови и нерешительно касается пальчиками моего лица. Замираю…

Ее ладони нежно гладят, как будто она хочет стереть с него что-то.

— Что Вы делаете?…

— Вы весь в паутине! Зачем Вас так… кто?… — пальчики спускаются на шею, словно действительно пытаясь с меня снять что-то. — Вам больно?.. Кто это сделал?… Она словно въелась! Не убрать! Это паук…

— Бабочка… — поправляю я, понимая о чем она говорит.

Действительно «глядит». По иному, но видит!

— Паук!! Паучиха. Видела во сне… она Вас кормила собой… и теперь вы отравлены и оплетены…

— Паучиха?

— Да! Вы очень страдаете… — на ее лице я тоже вижу страдание и что она искренне сочувствует мне, ее дымчатые голубые глаза словно два омута.

— Это бабочка, а не паучиха.

— Некоторые твари, чтобы выживать, меняют свой облик, уподобляясь другим насекомым. То, что Вы называете бабочками… Это паучихи!

— Вы видите лучше других, княжна.

— Останьтесь со мной здесь. Мы дождемся Света, и он поможет Вам.

— Боюсь, мне не помочь, Лидия. Но я очень…

Не знаю… Благодарен, наверное, что хотя бы кто-то, хотя бы частично смог разделить со мной то, что происходит.

— Спасибо…

— Поможет, — берет она меня за руку. — Брат снимет вашу боль. Он волховитый, он умеет.

— Лидия!!

— Я здесь.

Свет подходит к нам ближе, растеряно глядя на наши сомкнутые руки. Мне хочется оправдаться, что это не моя вольность и я не хотел порочить как-то его ласковую красавицу сестру. Но в его взгляде нет осуждения.

— Брат, помоги ему…

Хмурясь присматривается ко мне.

— Не разумею, где источник Вашего страдания? — удивленно смотрит на меня Свет.

— Я и сам не могу обнаружить его.

— Он везде! — обрисовывает в воздухе пальчиками мой силуэт Лидия. — Он — паутина, сеть… въелась…

— Я попробую… — рука княжича ложится мне между лопаток.

Несколько мгновений… и закрывая глаза я не могу сдержать вздох облегчения.

Ломота, тошнота, жар и слабость вдруг отступают. И я так измучен ими, что уже забыл как это — жить без них. А сейчас вспоминаю! Хорошо жить. Очень хорошо жить без них!!! Очень хочется жить!

Вдыхаю глубоко и свободно! Губы дергаются в улыбке.

— Спасибо! — в порыве целую пальцы Лидии.

Свет убирает руку.

— Легче?

Киваю.

Сжимаю в ладони прохладные пальчики Лидии. Это очень приятно. Очень приятно чувствовать хоть что-то вместо того, во что я был утоплен с момента отъезда с Островов.

— Но это ведь вернется?

— Пока источник страданий не заживет — да, боль будет возвращаться.

— Как скоро?

— Завтра. Но, пока мы здесь, я могу Вам помогать.

— Вам чего-то это стоит, княжич Свет? Это сложно дается Вам? Потому что если это так, то я хотел бы… Острова могут дать что-то ору взамен.