Жертва обязательств

Двое подручных уложили Антона на живот и споро скрутили ему руки за спиной. Потом подхватили пленника и подняли, но продолжали держать за локти. Оглядевшись, Антон увидел, что и Никитин уже стоит со связанными руками между двух боевиков. Взгляд у Бориса был какой-то мутный, как в расфокусе, самого его пошатывало, а по лицу и шее текла кровь, все левое плечо белой форменной рубашки покраснело. Похоже было, что бровь рассечена. Третий из конвоиров все так же держал его на прицеле.

– Палтус, ты помнишь Азамата?

Азамат Ширкоев... Антон его отлично помнил. Семь лет назад группа подполковника Сипягина после серии неудач все же вычислила его. Сам он не был террористом, но был их глазами и ушами. Очень молодой и очень одаренный парень, хакер-самоучка. Его могло ждать большое будущее в сфере IT, но парню не повезло. Его старший брат, убежденный и преданный сторонник одной из исламских террористических ячеек, втянул Азамата в такой переплет, выйти из которого сухим было уже невозможно. Азамат не был религиозным фанатиком, и у Антона были свои планы на него. Но вышло иначе: при не выясненных до конца обстоятельствах Ширкоев повесился в камере через неделю после ареста. Когда Антон попытался узнать подробности произошедшего, ему твердо указали, что задачей подполковника Сипягина было поймать преступника, а дальнейшее его не касается. Антон попробовал получить хоть какую-то информацию по своим неофициальным каналам, но результатом этого явились вызов на ковер к генералу через голову непосредственного руководителя и грандиозная выволочка. Это только укрепило Антона в его подозрениях, но попытки узнать что-либо он оставил. Осталось лишь какое-то смутное чувство вины, долго не отпускавшее его.

– Ты его помнишь?
– не унимался главарь. Теперь он стоял прямо перед Антоном и сверлил его взглядом сквозь прорези в маске.

В голове Антона вертелся адский хоровод. И тут он наконец сообразил. Это была даже не догадка, а абсолютная уверенность. Ну конечно же! Парень, купивший злополучную взорвавшуюся восьмерку: то ли Руслан, то ли Рустам...

– Рустем Ширкоев, - в голосе Антона не было вопроса, он знал, что не ошибается.
– Я хорошо помню твоего брата, Рустем.

– Еще бы, ведь он был особенным. Он был талантливым, строил грандиозные планы, - бандит подался вперед, руки его сжались в кулаки.
– А вы его убили!

'Ну да, а ты втянул его во все это дерьмо, ангел небесный!' - вслух этого Антон говорить не стал, ему вовсе не улыбалось снова корчиться на полу. Не найдя безопасного ответа, он счел за благо промолчать.

– Что, Палтус, язык проглотил?! Давай, оправдывайся, говори, что это случайность, несчастный случай или что еще вы там придумали?

Антон пожал плечами:

– А зачем, Рустем? Тебе нужен повод ударить? Да бей так, без повода, тебе не привыкать.

Террорист дернулся вперед и схватил Антона левой рукой за ворот рубашки. Жалобно звякнув о плитку пола, отскочила оторвавшаяся пуговица. 'Сейчас прилетит!' - Антон напрягся в ожидании удара. Даже двое державших его боевиков слегка подались в стороны. Но Ширкоев только с силой оттолкнул от себя пленника:

– Не беспокойся, ты свое получишь. Я позабочусь об этом!

– Рустем, мы здесь, теперь выполни и ты свою часть сделки: отпусти детей.

– Вы как обычно считаете себя умнее других!
– Ширкоев махнул рукой в сторону Никитина: - Это вообще кто, Палтус? Речь шла о начальнике полиции области.

– Подполковник полиции Борис Никитин, его заместитель. Генерал стар и не совсем здоров.

– И не такой самоуверенный дурак, как ты, Палтус, чтобы прийти сюда.

– И не такой дурак, как я, - кивнул головой Антон.

– Ответь мне, почему ты спрятал своего щенка? Ты что-то почуял после взрыва? Ты не мог ничего знать, никто не знал.

– Максим заболел.

– Ты меня идиотом считаешь?!
– Ширкоев снова горой навис над Антоном.

– Да нет, не считаю, - Антон устало пожал плечами. Если ему не верили свои, почему ему должен был верить противник?
– У Максима утром поднялась температура, веришь ты в это или нет.

– Что же тогда заставило тебя прийти сюда, Палтус? Я все никак не могу сообразить, ты глупее или хитрее, чем я думал.

– Не знаю, Рустем, тебе виднее.

– Зачем ты пришел?
– Ширкоев в упор смотрел на Антона. Глаза его, возможно, из-за черной маски казались очень темными.

– А разве у меня был выбор? Приоритетом всегда является жизнь заложников. Ты угрожал, время шло...

– Ну, генерал ваш, к примеру, нашел выход, - усмехнувшись, Ширкоев кивнул в сторону Никитина.

– На то он и генерал...
– Антону живо вспомнилось выражение лица начальника полиции, с которым тот процедил, выйдя из автобуса и поравнявшись с Антоном: 'Так ты, полковник, никогда генералом не станешь.'

– Да ты у нас герой, оказывается.

– Дети, Рустем, отпусти детей. Мы еще успеем поговорить.

– Отпущу, Палтус, но не всех. Поскольку твой малец вдруг заболел, а у меня были планы на него... Так вот, раз его здесь нет, да и полиция решила отделаться от меня подешевле, я считаю нашу договоренность недействительной. Но в знак своей доброй воли я отпущу девочек, а мальчишки пусть остаются вместо твоего, Палтус. Вы захотели пошутить со мной, отчего же мне не пошутить в ответ.

– Рустем, ведь мы же договорились.

– Я уже все сказал, - Ширкоев повернулся к Антону спиной и бросил своим спутникам: - Пошли!

Спустившись по лестнице в цокольный этаж, они оказались в довольно просторном помещении, в стены которого были вмонтированы большие аквариумы. Несколько аквариумов разной формы стояло посередине помещения. В углу зала на полу сидело человек тридцать: около двадцати взрослых взрослых, остальные дети. Их охраняли пятеро боевиков, одетых в уже знакомый Антону камуфляж. Чуть в стороне от остальных пленников сидел одетый в синюю форму охранника ЧОПа мужчина лет пятидесяти со здоровенным темно-фиолетовым синяком под левым глазом и связаными за спиной руками. Заложники были явно напуганы, но раненных кроме охранника вроде бы не наблюдалось. Все они внимательно разглядывали вновь прибывших. Когда на лестнице появился Никитин, одна из женщин всхлипнула и прикрыла рот рукой, кто-то из детей заплакал. Антон обернулся, его напарник и правда выглядел неважно: бледный, как молоко, пол лица залито кровью. Похоже, досталось ему по голове изрядно. Антон понимал, что и сам производил не лучшее впечатление: со связанными за спиной руками, прихрамывающий на правую ногу, светло-голубая рубашка испачкана и наполовину вылезла из-за пояса брюк, левая скула ссажена. Меньше всего он сейчас походил на героя и спасителя для этих людей.

По приказу командира двое боевиков усадили Бориса рядом с ЧОПовцем. Встретившись взглядом с Антоном, Никитин еле заметно через силу улыбнулся и чуть прикрыл глаза.

– Гляди, Палтус, это пираньи, - Ширкоев указывал прикладом автомата на один из аквариумов посреди зала.
– Они так похожи на вас: нападают всегда большой стаей, не давая жертве шанса на спасение. Тебе стоило бы взять их имя...

– Слишком претенциозно. Палтус мне нравится больше, хотя и не я его выбирал.

– Я смотрю, ты осмелел, - террорист покачал головой.
– Что ты на это скажешь?

Главарь провел их мимо заложников ко входу в подводный туннель в главном аквариуме. Антон заморгал глазами, привыкая к полумраку. Вдоль стен туннеля спиной к аквариуму на равном расстоянии друг от друга сидели дети и всего несколько взрослых. Над их головами под сводом аквариума в ряд были прикреплены какие-то темные свертки. У Антона похолодело внутри, когда он сообразил, что в них находится.

– Бомбы, Палтус. Тоннель заминирован, - Ширкоев махнул рукой вдоль потолка.

– Дядя Антон!
– детский голос, прозвучавший из середины тоннеля, принадлежал белокурому вихрастому пареньку.