Жертва ума

Ему очень повезло и долго рыться в пыльных томах не пришлось. Нужная книга, оказавшаяся биографией Флавия, нашлась в самом дальнем углу и почему-то в разделе детской литературы, куда он залез совершенно случайно. Хану нагло забросил ноги на спинку дивана и приступил к ее изучению.

Там было написано, что Флавий был великим духовным учителем, жившим сто пятьдесят лет назад, который всю свою жизнь посвятил практике учения линии 'шенпо' и как считается, достиг его высшей реализации. Он написал множество собственных книг и комментариев на труды известных и прославленных мастеров прошлого. Большую же часть своего времени, он проводил в уединении в своей ретритной пещере в горах, имея в достаточном количестве съестные припасы, которые в избытке доставляли ему его ученики и последователи. В последний год своей жизни, он намеревался уйти в трехлетний одиночный затвор с запретом на его посещение, поэтому имел все необходимое, что могло бы поддержать его жизнь на протяжении этого времени.

Однако, на следующий год случился большой неурожай и сильный голод по всей стране. В связи с этим, во многих местах вспыхивали голодные бунты. Встречались даже случаи каннибализма. Обезумевшие от отчаяния люди ели траву и вымирали целыми семьями. Тогда в селении, которое находилось ниже по склону, кто-то вспомнил о том, что у Флавия должно храниться большое количество продовольствия и люди поднялись к нему в пещеру, чтобы отобрать все это. Среди них были даже его ученики, но голод оказался гораздо сильнее их любви к наставнику.

Когда они добрались до пещеры, учитель уже ждал их. Пока они ссорились и дрались за его запасы, он благословлял их и умолял успокоиться. Когда же все разошлись, Флавий оставшись один, вошел в глубокую медитацию и покинул свое бренное тело.

Теперь эта пещера является местом поклонения памяти великого йогина, а его нетленные останки перенесены в храм последователей его духовной линии и почитаются как святые реликвии.

Хану закрыл книгу и поставил ее на место. Самое главное было прочитано еще в аннотации - штаб-квартира ССБАУНЛПиБ и является этим самым храмом. Он изо всех сил пытался сложить в уме пеструю мозаику из кусочков: 'Теперь, хорошо бы еще понять, каким образом, линия 'шенпо' умудрилась достичь такого могущества и расцвета, что стала выдавать сертификаты подлинности всем остальным духовным учениям, словно монгольский хан ярлыки на княжение? А Марта, как раз говорила о том, что 'перенос сознания' один из немногих оставшихся ритуалов и феноменов, сохранившихся только в линии 'шенпо'! Значит, их необыкновенный взлет, как раз и вызван 'ритуалом', который доступен только для них'.

Ему все меньше нравилась вся эта история. Теперь стало понятно, почему он был столь ценной добычей, но Хану был совсем не рад своей ценности, как был бы не рад пушной зверь хорошему качеству собственной шкуры. Но какую ценность приносит этот ритуал? Какая от него польза?

Тестирование, тоже выглядело чрезвычайно важным для Бюро, а Инна, из шкуры вон лезла, чтобы затащить его на него. Но, ведь все это, лишь только прелюдия перед пресловутым 'кармомографом'. Непонятно, а что в действительности делают с его помощью? 'Взвешивание заслуг' для 'удовлетворения моих любых духовных потребностей', как невинно ему плел Эддичка, было явным разводом для того, чтобы без особого шума заманить его сюда. Но, вот где их прибыль? Видимо, процесс еще не закончен и она должна как-то выплыть в конце. В финале процесса, его, видимо, и ждет та самая западня из записки от Марты, у которой есть какие-то свои причины игры против Бюро.

Эти мысли не добавили Хану уверенности. Это по-прежнему, было больше похоже на игру вслепую, причем он был в ней не игроком, а лишь пешкой. Пусть и очень важной. Но, он в глубине души, все же надеялся, что проходной.

10

Время в библиотеке пролетело незаметно, как впрочем, и ужин. Хану был слишком занят своими догадками и машинально побросал содержимое тарелки в желудок. Он даже не помнил вкус еды, вместо нее бесконечно жуя в уме те же унылые мыслеформы.

Без пяти девять, к его двери быстро приблизился звук шагов, больше похожий на легкий перестук копытцев. Их обладательницей, оказалась неожиданно сменившая имидж Инна, в черном вечернем платье с открытой спиной, на шпильках и в полной боевой раскраске. Разница с ее обычным стилем была настолько разительной, а сама она так убийственно эффектна, что пораженный Хану, первые несколько секунд только молча и беспомощно хлопал глазами. В его голове тревожно заверещал антивирус с требованием немедленного вызова противоядия, но был попросту проигнорирован. Осквернять такую невероятную красоту Хану сейчас посчитал святотатством, пусть даже и только в собственном уме.

– Как я тебе, нравлюсь?
– сказала Инна и быстро повернулась, показав рельефную, но изящную спинку и явно наслаждаясь эффектом.

– Мм... ты великолепна, - он вымученно, еле выдавил из себя эту банальность, поскольку губы не слушались.

Девушка подарила ему ослепительную улыбку 'всепобеждающего сияния совершенства' из своих особых запасов и взяв его рукой за локоть так, чтобы он мог почувствовать ее высокую грудь, уверенно повела уже беспомощную и очарованную жертву по направлению к лифту.

Она перешла снова на 'ты' и все эти метания, видимо четко обозначали границы допустимого. И до чего же 'допустили' его сейчас? Было ли это ее личным ее отношением к нему или все же служебной обязанностью с согласованием, пошаговым инструктажем и планированием? Не здесь ли кроется та самая засада? Это и есть то 'важное мероприятие', обещанное ему сегодня Гридиком? Сожрет его счастливым, сразу после соития, как самка богомола своего партнера по сексу?

– Пошли. Не волнуйся, я тебя не съем, - видимо прочитав все на его лице, сказала она, буквально втолкнув Хану в лифт.

Они поехали на верхний этаж и повернув налево, вышли на длинную, украшенную цветами террасу, видимо огибающую все здание по его периметру.

Хану перевел взгляд на плавные и парализующие мозг изгибы, чуть свисающей вперед на перилах, стройной фигуры и подумал, что сейчас, наверное, был бы не против и того, чтобы Инна его, действительно съела. Химия тела властно требовала от ума уступить руль управления его инстинктам, и он совсем не был уверен в том, сколько еще может продержаться до полной капитуляции

Уже начинало темнеть. Старательно выводили свои трели цикады и сверчки, в воздухе быстро порхали комочки летучих мышей и изредка глухо лаяли вдалеке собаки, успешно конкурируя с ревом невидимых лягушек в болоте. На небе уже стали видны первые звезды и большая, с хорошо различимыми темными оспинами кратеров, такая узнаваемая и родная Луна.

Для Хану это было подтверждением одной из версий, выданных Гридиком - это совсем не чужое место где-то на краю Вселенной. Тот же самый мир, но видимо, в альтернативной его версии, находящийся как бы в параллели. Было бы интересно посмотреть карту мира и учебник истории, чтобы узнать где они разошлись, если такой момент вообще был.

Все это сопровождала та сказочная, романтическая и наполненная покоем атмосфера переходящего в ночь вечера, которая обычно бывает в момент, когда начинают замолкать голоса спешащих домой детей, повсюду появляются обнявшиеся влюбленные парочки и стайки спешащих на вечеринку подростков.

Но сейчас, несмотря на все усилия и громкоголосие мелкой живности, было как-то неестественно тихо. Хану, все это время, пожиравший глазами силуэт девушки, даже не сразу понял в чем дело, пока наконец, до него дошло - на улицах не было ни единого человека. Не было даже караула дежурных верзил, которых он приметил сегодня через окно во внутреннем дворике. Он уже недоуменно посмотрел на Инну, которая была готова к вопросу.