Жертвоприношение

А ведь и правда, что это я паникую? Но мне все же очень хотелось выяснить до конца, что меня связывало с еретиком.

— Деймон, — я прикрыла глаза, с удивлением отмечая внутреннее волнение. — Почему Лилиан назвала меня предательницей? Что я сделала?

Сальваторе несколько секунд смотрел на меня не мигая, а потом выдал с присущей ему прямолинейностью:

— Ты втюрилась в Паркера по уши, спала с ним и защищала его от Бонни и Лилиан. То есть ты рехнулась, спятила, помешалась…

— Хватит, — качнула я головой, прислушавшись к своим ощущениям. Но ничего не произошло. Я была потрясена услышанным, без сомнения, но картинки уничтожены, а это означало, что чувствовать что-либо по отношению к еретику, я больше не могла. — Хм, как странно. Я думала, узнав правду, мне станет плохо или стыдно, но мне совсем не стыдно.

Деймон поднялся и, проходя мимо меня, пробормотал, подавшись ко мне:

— Вот именно, ты тогда так и сказала Бон-Бон, а уж ей это совсем не понравилось. Ты не чувствовала своей вины перед подругами, кстати, одобряю.

Но я знала, что ничего он не одобряет. Это такой способ подбадривания у Сальваторе старшего. Иначе он не умеет. Вечно всем хамит, язвит направо-налево, а потом получается, что всех вдруг спасает. В этом весь Деймон Сальваторе.

***

Я гнала по шоссе, что проходило через лес, на огромной скорости, стремясь поскорее добраться до Портленда. Я не была уверена в том, как поступаю: правильно ли, а быть может, это самый глупый мой поступок? Однако мне нужно было встретиться с Паркером. Я узнала о доме, в котором он жил до того, как убил свою семью — об этом мне Бон тоже поведала, — из обыкновенной криминальной хроники за девяноста четвертый год.

Я очень надеялась, что эта поездка не станет последним, что я сделаю.

Страха перед Каем я не чувствовала, однако следовало помнить, какой он, но кроме этого, мне было важно достучаться до него и уговорить вернуть мне воспоминания. Я точно не знала и не понимала, почему это так много значит для меня, но, уезжая из Мистик-Фоллс, я никому ничего не сказала.

Припарковавшись на лужайке у одиноко стоящего дома, я застыла, стиснув пальцами руль и думая, а как вообще разговаривать с социопатом и психом? Опять сердце отозвалось гулким боем в груди, так, что мне пришлось хорошенько отдышаться и взять себя в руки. Я жутко занервничала и разволновалась. Почему приближаясь к еретику, я реагирую на него будто юная девица? Допустим, я любила его, но неужто все было настолько… страшно?

Неожиданный стук по стеклу слева от меня заставил вскрикнуть и в ужасе уставиться в серо-голубые лучистые глаза.

— Привет, долго собираешься тут сидеть? — улыбнулся Кай, немного щурясь в лучах заходящего солнца, а розовато-красный свет падал на его лицо, подчеркивая приятные черты. — Не удивляйся, я слышал твое сердцебиение. Вот это уже больше похоже на ту Кэтти.

Цокнув я толкнула дверцу машины, тем самым вынуждая Паркера отойти в сторону, и встала напротив него, говоря:

— Ты ведь уже догадался, зачем я приехала?

— Нет, просвети, — Кай произнес это так, как если бы вообще видел меня насквозь, то есть по сути его ответ означал полную осведомленность о моих терзаниях и сомнениях.

— Ладно, — кивнула я и захлопнула дверцу машины. — Отличное место, — проговорила я с неуверенной улыбкой, оттягивая беседу и боясь ее начинать.

Паркер промолчал, наблюдая за мной и за тем, как я мнусь перед ним, сжимая пальцами тонкую кофточку, и без того растянутую.

Я кусала губы, скользя взглядом по коттеджу и не решалась посмотреть еретику в глаза, а еще я чувствовала внутри себя тоску и одиночество, и они пожирали меня, потому что я хотела задержаться тут и вообще никогда не уезжать. Это так пугало меня, что я начала шумно выдыхать, а Паркер сказал:

— Опять ты это делаешь.

— Что? — не поняла я, все же посмотрев на еретика.

— Жрешь себя. Ничего не поменялось, Кэт. Говори, что хотела, и уезжай, — достаточно грубо выпалил Паркер, так быстро сменивший милое выражение лица на суровое.

— Кай, верни мне память. Я не хочу ходить с белым пятном в голове.

— Охо-хо, да ты вообще отчаянная! — обалдев покачал головой Паркер.

— Я серьезно…

— Слушай, — вдруг озлобленно прошипел еретик, ткнув мне пальцем в грудь. — Ты меня достала! Вначале ныла, чтобы я оставил тебя, жертвовала собой ради подруг и снова ныла. Теперь хочешь разрушить стену и снова таскаться за мной?

— Я… — мне не удалось ответить, потому не знала, что отвечать. — Прости, — на всякий случай выпалила я. — Если чем-то обидела.

— Пф… — фыркнул еретик и уперся руками в бедра. — Ты серьезно, что ли? Считаешь, что способна меня обидеть? Ну, ладно, удачи, детка. А теперь, извини, мне пора выгуливать собачку и поливать цветочки, — съязвил Кай, разворачиваясь и направляясь к дому. — Шоссе вон там, — махнул вдобавок рукой.

Я должна была как-то разговорить его, а потому, лихорадочно соображая, выпалила:

— Я ведь любила тебя?

Паркер остановился и резко обернулся. Он прищурился и двинулся на меня, произнося:

— Я смотрю, ты быстро учишься у своих подруг хитрым штучкам, но со мной это не прокатит.

— Я знаю, — моргнула я, подаваясь к нему. — Знаю, Кай, поэтому и говорю прямо. Я ведь любила тебя, и ты меня не убил и присматривал за мной. Я благодарна тебе. Серьезно, Кай, спасибо. Просто хочу вернуть все, как было. Мне ведь неизвестно, что ты скрыл, я хочу жить нормально.

— Да что с тобой за фигня, Кэт?! — проорал еретик, и я невольно попятилась. Он заметил это и злобно, даже, мне показалось, обиженно усмехнулся. — Ты самоубийца, ясно? Ты всадила нож в свое горло, чтобы спасти меня от вампиров! Ты спала со мной! Ты признавалась мне в любви! А я… — Паркер с горящим взглядом безумца уставился на меня, встав почти вплотную. — Я вспарывал тебя, играл с тобой, держал в плену, издевался, короче говоря, наслаждался твоим обществом, крошка, — захохотал еретик, как психически больной, и я четко ощутила, что мои конечности холодеют от ужаса. Как я вообще могла его любить? Он ведь ненормальный. — Оу, еще забыл упомянуть твою попытку разбиться на машине, ты неслась прямо на грузовик. Сумасшедшая девчонка, — в каком-то извращенном восхищении и щурясь выдал Кай, а потом отошел назад, разводя руками и восклицая. — Можешь проваливать, Кэтти, мне чертовски хорошо без тебя и твоего нытья.

Я была так изумлена припадками еретика, что стояла на месте и не двигалась, лишь следя за ним глазами.

— Кэт, — притормозил он и посмотрел на меня внимательным взглядом, качая головой. — Ты что, теперь боишься меня?

— А можно не бояться? — выдавила я удрученно. — Это ради тебя я пошла на все то, что мне рассказала Бонни?

— Ну, она и половины не знает, — подмигнул еретик, а я со злостью подбежала к нему и понесла прямо в лицо:

— Подонок! И трус! Что, думаешь, я не вижу, как тебе страшно от одной только мысли, что я вернусь со своими чувствами? Это не я тебя боюсь, а ты меня! Я не слепая, Паркер! К тому же связь помогает ковыряться в тебе, я чувствую твой ужас. Ты не умеешь признавать своих слабостей, и мне все равно, каким ты станешь, я хочу немедленно вернуть себе память! Сделай это! Если тебе на меня плевать, ты вернешь ее!

— А-а-а! Убирайся! — так ужасающе злобно проревел сорвавшийся Кай, что меня почти оглушил этот крик, а когда еретик изо всех сил пнул ногой капот моей машины, вернее, отцовской машины, мои глаза полезли на лоб. Бампер отвалился от удара, заскрипел металл — автомобиль превратился в нечто помятое, как после небольшой автокатастрофы. Не то чтобы неисправимо, но этого хватило, и я огорченно и перепугано уставилась на Паркера, который стискивал кулаки и смотрел на меня крайне враждебно. — Мы говорили об этом, — процедил он. — Но повторю еще раз: я никогда не стану таким, каким хочется тебе. Мне плевать, что там будет с твоей памятью после снятия внушения, и уберу я это только тогда, когда сам решу. Ты измучила мой мозг своими терзаниями. Лучше убирайся, пока я не решил запереть тебя в подвале. И вообще, приедешь еще раз, откручу тебе голову.

Я хотела ответить, но за спиной припарковалась патрульная машина, и я удивленно уставилась на Донована, направляющегося к нам.

— Отлично, — прорычал Паркер, и выдал громко. — Офицер, эта чокнутая вломилась ко мне и грозилась изнасиловать. И еще кое-что, — еретик, откровенно потешаясь, громко прошептал. — У нее травка в правом кармане.

— Ты в порядке? — проигнорировав шутовские выходки Кая, спросил у меня Мэтт, и тут же он ответил на мой немой вопрос. — Бон попросила поехать за тобой. Она знала, что ты помчишься сюда, — и уже Паркеру. — Отойди, приятель, иначе выстрелю.