Жертвы времени

–Полагаю, это не все? –поддел меня Мастер.

–Конечно. Как на счет постоянных угроз? Мне угрожаешь ты, Рынца, Горан, меня все ненавидят!

–Знал бы ты, сколь многие беды я от тебя отвел, – маг вздохнул, будто желая укорить меня.

–А знал бы ты, – внезапно выпалил я, – как это ужасно чувствовать все время кого-то у себя в голове. Тебя, Мастер!

–А я знаю, – он откинулся на спинку кресла.

–Дракон? – осторожно спросил я, потрясенный внезапной догадкой. – Он постоянно с тобой?

–Яснее, чем ты чувствуешь мое приближение, уж поверь. Я почти не прикасаюсь к тебе, Демиан, и уж точно не сижу в твоей голове. У меня много других забот, но ты прав: связь между нами есть. И сейчас все эти связи вновь пусты, – он выжидающе посмотрел на меня, требуя ответа. Похоже, бой с Оружейником опять выпил меня до дна.

Я покосился на рану на руке, разглядывая отек и красноту. Вернее всего было наложить повязку, но Мастер от чего-то медлил.

–Кто пытается меня убить?

–Что ты ощущаешь, касаясь предметов?

–Страх.

Мастер повернул голову и пустыми черными глазами впился в меня.

–Что ты видишь?

–Не знаю, – со злостью запустил окурок в камин. – Прошлое…, настоящее, а может… будущее. Откуда мне знать? Опыт, который вобрала в себя вещь, или ее судьбу.

–Надеюсь, – медленно начал Мастер и отвернулся, – ты понимаешь, каких затрат это стоит твоему телу? Ты хоть понимаешь, что делаешь?

–Достаточно, чтобы этим пользоваться. Это лучшее, на что я могу растратить себя, это – нечто стоящее!

–Не говори ерунды, Демиан! Умения должны быть точно выверены, иначе они не несут пользы. Скажи, в какой момент все это началось? Неужели, это было еще до того, как я поймал тебя?

–Нет, Мастер. Это началось после ночи, когда я ушел от вас и чуть не умер, – я устроил поудобнее раненую руку, боль в которой назойливо пульсировала. – Ты сам видишь нечто подобное?

Мастер отрицательно покачал головой, что вызвало у меня откровенное удивление. Помолчав, я сказал.

–Первый раз это было так: я ощутил звериный зов и чуть не свихнулся.

–Я тогда заметил, выглядело это любопытно, – согласился маг.

–Значит, ты все знаешь? И понимаешь, что со мной?

Мастер едва заметно пожал плечами:

–Чем дольше ты внутри видений, тем сильнее вред, нанесенный твоему телу на всех уровнях. Расскажи мне, что ты видишь.

–Что тебя интересует? Земля? А может, стены города? Или гобелены на стенах? Я касался всех, которые нашел. Знаешь, что в них? То радость победы, наполненной смертью, опьяняющая радость, которой нет границ и нет места в одном человеке; то любовь, счастливая, захлестывающая, наполняющая до самых краев. От таких гобеленов труднее всего отойти – это ловушки для дураков. Убирая руку, знаешь, что чувствуешь? Разочарование. Остается пустота, хочется лечь прямо там и умереть или… вновь коснуться несуществующего счастья, позволить ему утопить себя в эйфории чувств, звуков, движений. Они полны этим так же, как наша жизнь, но в жизни мы это быстро теряем, а в них влито только это.

Я с непонятной злобой схвати полено и швырнул его в камин так, что вверх поднялось облако искр.

– Или, может быть, тебя интересует меч Оружейника? – повысив голос, продолжал я. – О нет, я знаю, ты хочешь узнать, где я был, взявшись за рукоять твоего меча! Скольких людей ты убил, Мастер? Так много, что и сосчитать не можешь? А я вот теперь могу!

Мастер встал с кресла и, коснувшись пламени, забрал его часть себе на ладонь. Теперь его неверные сполохи сплелись клубком, плывущим на ладони мага.

Я обессилено откинулся на спинку кресла. Наказание за откровенность, за издевку, за правду. Не забывай, что ты пленник!

–Тебе одному меня не удержать, – стараясь говорить спокойно, сообщил я.

–Я бы хотел это сделать, – мягко сказал Мастер, присев на корточки рядом со мной. В голосе его не было гнева, в глазах тоже. Казалось, он нисколько на меня не злится. Я с опаской посмотрел на огонь в его руке.

Что ты чувствуешь, когда касаешься предметов? Страх. Что ты чувствуешь, предвидя боль? Страх. Что ты чувствуешь, вглядываясь в неизвестность? Страх. Что ты чувствуешь, когда думаешь о смерти? Безразличие… Страх! Почему люди не устают бояться? Как им не надоедает бояться? Каждую секунду, каждый день. Чего я хочу? – тот вопрос, который определяет нашу жизнь. – Чего я желаю, о чем мечтаю? Хочу покоя, отстраниться от боли и страха. Мастер стер с раны кровь и продолжил, заставляя меня оторваться от лихорадки мыслей:

–Ты не знаешь меня, Демиан, и не понимаешь, что я сейчас на самом деле держу в руке. Тебя для меня нет, но осталась связь. Иди мне на встречу и тогда я смогу тебе помочь.

Он смотрел на меня в упор.

–Если нужно, можешь взять меня за запястье.

Я не шевельнулся, пригвожденный к креслу его глазами. Он поднес огонь к самому моему лицу.

–Посмотри на него, – убаюкивая мой страх, предложил маг. –Прикоснись. Поверь. Ты привык, что он обжигает, привык, что огонь причиняет боль, но в нем есть тот уровень существа, к которому ты имеешь возможность прикоснуться. Хочешь, чтобы к утру от раны не осталось и следа? Возьми меня за руку…

–Я утону, – прохрипел я.

–Ты останешься здесь и сейчас, тебе некуда падать. Во мне нет пустоты, Демиан, это иллюзия бесконечности. Во тьме есть все и, чтобы найти это, нет необходимости зажигать свечу.

Я вздрогнул, потянулся, будто зачарованный, и осторожно положил пальцы на его запястье.

Ничего не изменилось, Мастер был прав. Его лицо расслабилось, на губах заиграла ободряющая улыбка, энергия, что казалась мне огнем, беззвучно проникла в рану, унимая боль и останавливая кровотечение. Я чувствовал, как стягиваются ткани, но это походило на натяжение кожи, если свести ее пальцами. Маг своими умениями закрыл разрез, оставив на поверхности запекшуюся корку.

–Дальше все пойдет своим чередом, – сказал он, отстраняясь. – Несколько дней и все заживет.

Ты никуда не пойдешь… Я удивленно посмотрел на него.

–Знаю, что тебя тяготит, но к коню ты не пойдешь.

–Ты просто не знаешь, – с замиранием сердца пробормотал я. – О, нет, не может быть… Что они пытаются сделать?

–Не знаю, – Мастер подбросил еще полено, желая прибавить света. – Не думал, что конь тебе так дорог.

–Я тоже этого не знал, – тихо ответил я. –Виной всему прикосновения. Когда я прикасаюсь к живым или предметам, я проникаю в них глубже, чем хотелось бы, и обретаю что-то от них. Это же всего лишь конь, Мастер. Животное!

–И, тем не менее, те, кто убил жеребца, знали, как много Алрен для тебя значит! Нам бы следовало задуматься над этим, они все время идут на шаг впереди.

–Я не пойму, кто может желать мне зла. Сначала убийца на лестнице, потом редкий яд и эта тварь. Скажи…

Я подумал, какое наказание еще ждет меня, после того, что собирался сказать, и несмотря на эту не бодрящую мысль, закончил:

–… это был фантом?

–О! – Мастер резко повернулся ко мне. – Я, кстати, давно хотел спросить: мама не говорила тебе, что подслушивать нехорошо?