Жестяная королева
Шрифт:
Но именно в этой комнате папа наконец-то втянул меня в свой круг общения.
Когда он впервые заговорил о Воинах, я была уверена, что это ошибка. Единственным членом нашей семьи, которому он доверял, был Ти Джей. Папа всегда держал маму, меня и Шелби в неведении. Но визит за визитом, пока я притворялась одним из его адвокатов, он доверял мне все больше и больше. Шлюзы открылись.
В его прошлое.
И в мой гнев.
Потому что именно в этой комнате я узнала подробности смерти моего брата. Что его убил не просто безымянный конкурирующий клуб, а «Тин Джипси».
Папа мог думать, что
Он закончил читать письмо и поднял глаза. Выражение его лица было пустым, за исключением печали в глазах. Тоска по моей маме.
Он любил ее так же сильно, как она любила его.
— Я вернусь не скоро. — Больше не будет ни писем, ни фотографий.
Он кивнул, поколебавшись с бумагами, прежде чем подвинуть их к себе.
— Она думает о тебе, — пробормотала я.
— Я тоже думаю о ней.
— Может быть, однажды она сможет приехать в гости.
— Нет. — Его тон не допускал возражений. — Никогда.
— Но…
— Я не хочу, чтобы она видела меня здесь. Только не таким. Мы попрощались. Как делали каждый раз, когда я покидал ее дом.
Я вздохнула.
— Хорошо.
Он грустно улыбнулся мне, затем кивнул в сторону двери. Время истекло.
Я собрала бумаги, образец брачного соглашения, которым пользовалась на работе, и убрала их в папку. Затем я положила ее в портфель рядом с моим поддельным удостоверением личности.
Технически это было настоящее удостоверение личности. Я выдавала себя за юриста, который работал в папиной адвокатской фирме.
Нэнси Леннокс.
У нас был одинаковый рост и похожее телосложение. Форма ее лица отличалась от моей, но благодаря светлому парику под цвет ее натуральных волос и моим очкам с толстыми стеклами никто никогда не смотрел на меня дважды.
То, что я была Нэнси, позволяло мне приходить и уходить отсюда без вопросов.
— Будь осторожна, — сказал он.
— Ты тоже.
— Я люблю тебя, Нова, — прошептал он.
Я не часто слышала эти слова от своего отца, просто из-за отсутствия возможности. Из-за его клуба, который разделял нас.
— Я тоже люблю тебя, папа.
— Работай быстро.
Папа беспокоился, что по прошествии лет, проведенных в тюрьме, он потеряет свое влияние. Это было обоснованное беспокойство. Люди за пределами этих стен вернутся к своей обычной жизни, и, хотя среди Воинов были те, кто не проведет здесь десятилетия, через пять лет у них будет меньше шансов помочь ему в его битве с «Тин Джипси», чем сейчас.
Но в тот момент многие из них были так же злы, как папа. Так же злы, как и я. Прямо сейчас все было непросто.
Время притупит эти эмоции. Время заставит их забыть.
Если я потерплю неудачу, если я не смогу найти улик, чтобы запереть Цыган и выбросить ключ, папа попросит об одолжении. Он изучит другие варианты.
Часики тикают.
— Я рассчитываю на тебя, Нова.
— Я знаю. Ты можешь.
— Это моя девочка.
Моя грудь наполнилась гордостью. Как долго я ждала его доверия? Сколько лет я мечтала, чтобы он включил меня в свою жизнь? Печально, что его арест стал катализатором, который свел нас вместе. Мне разбивало сердце то, что, находясь в этой комнате, я чувствовала себя ближе всего
к своему отцу.— Я вернусь, когда все будет сделано, — сказала я, поднимаясь на ноги.
— Веди машину осторожно. — Будь осторожна.
— Всегда. — Я подошла к двери и постучала. Охранник появился в окне и отпер замок. Затем, оставив отца позади, меня повели по лабиринту тюремных коридоров к выходу. Добраться сюда было нелегко, но в конце концов я вышла на улицу, под августовское солнце.
Сегодня парковка была почти пуста. По пятницам обычно было тихо. Но завтра, в субботу, здесь будет много народу, так как это будет обычный день посещений.
Я дошла до парковки и села в «Нову». Самым рискованным шагом, который я предприняла, приехав сюда, было сесть за руль собственной машины. Это был единственный предмет, помимо моих отпечатков пальцев, который мог связать фальшивую Нэнси Леннокс с настоящей Джун Джонсон.
Хотя с моими поддельными номерными знаками это потребовало бы некоторых усилий.
К счастью, поскольку я утверждала, что являюсь адвокатом папы, администрация не проводила со мной полный протокол посещения. Они, без сомнения, провели проверку биографии и были удовлетворены настолько, что впускали меня, основываясь только на моем удостоверении личности. Вероятно, потому, что я начала навещать папу только после его осуждения. ФБР и государственный обвинитель в данный момент были заняты другими Воинами и их собственными судебными процессами.
Представляясь Нэнси, я просто приносила документы клиенту, чтобы разобраться с его имуществом. Не то чтобы у него осталось много активов.
Эта уловка не могла продолжаться вечно. Но я буду настаивать на этом как можно дольше.
ФБР может обнаружить, что я не совсем та, за кого себя выдаю, хотя без анализа моей ДНК они никогда не узнают, что я папина дочь. На самом деле ФБР меня в тот момент не интересовало. Худшее, что они могли сделать, — это держать меня подальше от папы.
Нет, больше всего меня беспокоили Эмметт и его друзья в Клифтон Фордж.
Одним из его приятелей был Люк Розен, начальник полиции Клифтон Фордж. Я была уверена, что Люк совместно с ФБР следит за посетителями папы. Они найдут Нэнси Леннокс в списках, но если они решат проследить за Нэнси…
Хорошо, что сегодня был последний визит на некоторое время.
Я села в свою машину, бросила последний взгляд на тюрьму из окна и уехала. В десяти милях от тюрьмы я остановилась на обочине шоссе и убедилась, что за мной никто не следил. Затем вышла и подошла к багажнику.
Мама научила нас с Шелби всегда держать под рукой предметы первой необходимости на случай, если мы когда-нибудь окажемся в затруднительном положении. Сотовая связь в Монтане может быть нестабильной, и на помощь лучше не рассчитывать. Женщинам часто приходится спасать себя самим.
Я никуда не ходила без аптечки. В спортивной сумке у меня была аптечка первой помощи и бутановая зажигалка. Пакеты с грелками для рук, пальто и перчатки. У меня даже был запасной галлон бензина. Это было то, что я держала под рукой в течение многих лет, не для себя, а потому, что Ти Джей, как известно, водил машину до тех пор, пока не сгорала последняя капля топлива в его машине или мотоцикле.