Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Шрифт:

(Позже станет известно, что маршал Кулик попал в окружение, ему на выручку были брошены специальные группы поиска; обнаружили Кулика в одном из сел: в целях маскировки, чтобы его не узнали немцы, он напялил на себя крестьянский зипун и лапти. Кулика доставили к маршалу Тимошенко, в то время уже командовавшему Западным фронтом. — А.3.).

Рано утром наконец дал о себе знать генерал армии Павлов. И первый, кто его услышал, был Василевский.

— Сейчас с вами будет говорить начальник Генштаба! — предупредил он командующего фронтом. А Жукову сообщил по другому телефону: — На проводе генерал армии Павлов!

В разговоре с Павловым Жуков был строг и категоричен. Он потребовал не допустить прорыва немцев

в районе Бобруйска и Борисова.

— Стоять насмерть! — громко говорил в трубку Жуков. — Таково требование товарища Сталина!..

Павлов заверил, что бросит на врага все силы, какие у него есть под рукой, но эти города не сдаст.

Однако положение резко ухудшилось буквально на другой день. 28 июня немцы ворвались в Минск, захватили Бобруйск и вели бои на подступах к Борисову. Наутро Сталин приказал Жукову вызвать Павлова в Ставку. Уже тогда Жуков понял, что дело швах. Командующий немедленно прибыл в Генштаб. Георгий Константинович не узнал его. Лицо белое как стена, истощённое, в глазах пустота.

— Для чего меня вызвали? — грубо спросил он, глядя Жукову в лицо. — На фронте сражаются мои войска, и я должен быть с ними!

Жуков сказал, что Ставка хочет разобраться в том, что случилось на Западном фронте и почему враг так легко теснит наши войска и продвигается вперёд.

— Не дури, Георгий, скажи правду, мы же друзья! — горько усмехнулся Павлов.

Жуков не знал, что ему ответить, потому что и сам ещё до конца не разобрался в этой самой правде.

Ставка отстранила Павлова от командования фронтом, его арестовали. Командующим Западным фронтом был назначен нарком маршал Тимошенко, его заместителем — генерал-лейтенант Ерёменко.

Василевского поразил арест Павлова, и от Жукова он этого не скрывал.

— Что теперь с ним будет? — спросил Александр Михайлович.

— Должно быть, «вышка», хотя Сталину своего согласия на этот счёт я не давал, — грустно произнёс Жуков. — Мехлис назвал Павлова предателем, я сам слышал. А сей доверенный вождя знает, что говорит...

— Просчёты Павлова очевидны, но он же не враг, чтобы ему давать «вышку»? — не унимался Александр Михайлович.

Жуков, однако, перевёл разговор в другое русло:

— Товарищ Сталин назначил генерала Ватутина начальником штаба Северо-Западного фронта, Николай Фёдорович уже поехал принимать дела. Так что теперь ты, Александр, один остался у меня заместителем. Даю тебе первое задание...

Василевский сердито прервал его:

— Георгий, я же просил назначить меня в штаб какого-нибудь фронта, и ты обещал это сделать!

— Извини, я тогда пошутил, — печально ответил Жуков. — Твоё место в Генштабе, и никуда я тебя не отпущу! Так что забудь... А задание тебе такое: переговори с командующим Юго-Западного фронта генералом Кирпоносом, скажи, что Ставка ждёт его доклада, где и какие армии ведут бои. — Жуков вручил Василевскому карту. — Сделай на ней пометки, а то мне через час снова идти в Кремль!..

Василевский поспешил на узел связи.

На днях в связи с бомбёжками столицы Генштаб перевели на улицу Кирова — станция метро Кировская. Здесь и оборудовали узел связи, рядом с ним находились кабинеты Сталина и Жукова, а в середине зала за столиками трудились работники Генштаба. Возле лифта Василевский встретил членов ГКО во главе со Сталиным. Вождь улыбнулся, кивнув Молотову:

— Вот он где, твой «дипломат»! — Сталин поздоровался с Василевским за руку. — Где вы изволили всё это время пропадать? И куда вы идёте сейчас? Ведь объявлена боевая тревога!

Вопрос вождя не обескуражил Василевского:

— Я, товарищ Сталин, по-прежнему работаю в Генштабе. Жуков поручил мне переговорить с командующим Юго-Западным фронтом.

— Плохи там дела, товарищ Василевский, — грустно произнёс Сталин и как-то неловко тронул пальцами усы. — Хорошо. Идите выполняйте поручение товарища Жукова.

Генерала Кирпоноса на месте не оказалось. Начальник штаба фронта генерал Пуркаев, давний знакомый Александра

Михайловича, на все его вопросы дал исчерпывающие ответы, а когда речь зашла о том, сможет ли фронт остановить врага, ответил коротко: «Мы все готовы лечь под пули, только бы выстоять!» Василевский хотел было возразить: мол, зачем ложиться под пули, главное — надо врага одолеть, но не смог для Пуркаева найти ободряющие слова, лишь выдавил: «Максим Алексеевич, регулярно информируйте Генштаб. Желаю вам успеха». В кабинет шумно вошёл Жуков. Сняв фуражку, бросил её на стол.

— Жарко, чёрт побери! Александр, дай попить чего-нибудь холодного.

— «Боржоми» хочешь?

— Годится! — Жуков рывком открыл бутылку и осушил её до дна. Холодок прошёл по всему телу. — Вот теперь другое дело. Что там у Кирпоноса?

— Войска отступают. На карту я нанёс линию фронта...

Жуков о чём-то задумался.

— Что тебя волнует? — спросил Василевский.

— Судьба генерала армии Павлова. Его, начальника штаба фронта генерала Климовских, начальника связи генерала Григорьева и командующего 4-й армией генерала Коробкова будет судить Военная коллегия Верховного суда СССР.

— Значит, всем «вышка»?

— Наверняка. А помочь Павлову и его соратникам не в моей власти.

Позвонил генерал Поскрёбышев. Василевский снял трубку. Оказывается, его вызывал Верховный.

Приказ о создании Главного управления формирования и укомплектования войск Красной Армии — Главупроформ — мною подписан, — произнёс Сталин, едва Александр Михайлович вошёл к нему. — Жуков говорил, что это было ваше предложение, и, надо сказать, рациональное. Полагаю, что этим мы немного разгрузим Генштаб и вы сможете сосредоточить своё внимание на оперативных вопросах. А начальником Главупроформа назначим армейского комиссара первого ранга товарища Щаденко, заместителя наркома обороны. Вы не против? — В глазах вождя мелькнула лукавая усмешка.

— У вас на кадры намётан глаз, — поспешил ответить Василевский.

Усмехнувшись, Сталин спросил не то с юмором, не то с издёвкой:

— Вы так считаете?.. Идите.

С переговоров вернулся мрачный Жуков.

— Кирпонос себя заживо хоронит! — ругнулся он. — Уверял меня, что Киева они врагу не сдадут. Как бы не так! А кто ему подпевает? Никита Хрущёв! Что он понимает в военном деле! Будь моя власть, я бы этому Никите дал под зад!

— Товарищ Сталин подписал приказ о создании Главупроформа...

Жуков взял документ и пробежал его глазами.

— Это то, что надо! Твоя идея, Александр, пришлась Верховному по душе. А вот на фронтах побед нет. Пока нет, — поправился Жуков. — У главкома Будённого два фронта, и оба буксуют...

Хуже была обстановка на Юго-Западном фронте, она продолжала накаляться, и это держало Ставку в напряжении. Сталин то и дело вызывал Жукова к себе, реже — Василевского, уточнял некоторые моменты боевых действий на опасных участках фронта, но утешения не находил. Ему стал очевиден замысел врага — захватить Киев! Видимо, с этой целью в конце июля немцы ослабили натиск группой армий «Центр» на столицу, а через несколько дней 2-я танковая группа Гудериана [6] и 2-я армия приказом Гитлера были повёрнуты на юг. Василевский на рабочей карте сделал тщательный анализ обстановки, уточнил разведданные и только тогда доложил Сталину свои соображения — Жукова в Генштабе не было. Сталин внимательно выслушал его и сказал:

6

...2-я танковая группа Гудериана. — Гудериан Хайнц Вильгельм (1888-1954), генерал-полковник немецко-фашистской армии (1940). Участник Первой мировой войны. В начале Второй мировой войны командовал танковым корпусом, с 1940 г. — 2-й танковой группой, с 1941 г. — 2-й танковой армией. После поражения под Москвой в декабре 1941 г. отчислен в резерв.

Поделиться с друзьями: