Жизнь и учение св. Григория Богослова

Теме боговидения посвящена часть Слова 28–го (2–го О богословии), где Григорий, говоря о различных явлениях Бога ветхозаветным праведникам, доказывает, что ни один из них не видел Бога в Его бестелесной и невидимой сущности; они могли только видеть Бога в человеческом облике:

Великий патриарх Авраам, хотя и оправдался верою [1315] и принес Богу необычную жертву, прообраз великой Жертвы, [1316] однако же видел Бога не как Бога, но напитал как человека; [1317] он похвален как потивший (Бога) в меру своего постижения. Иаков видел во сне высокую лестницу и восхождение ангелов, [1318] он таинственно помазывает камень… и называет то место" "вид Божий" " [1319] в честь Явившегося на нем… Он борется с Богом, как с человеком, — была ли это борьба Бога с человеком или, может быть, сравнение человеческой добродетели с Богом… Но ни он, ни кто-либо другой после него из двенадцати колен, отцом которых он был, до сего дня не похвалился, что вместил всецелую природу Божию или всецелый вид Бога. [1320]

1315

Ср. Рим. 4:3; 3:28; Евр. 11:8–9.

1316

Ср. Быт. 22:2. Рассказ о жертвоприношении Исаака традиционно воспринимался как прообраз искупительной жертвы Христа–Спасителя.

1317

Ср. Быт. 18:6–8.

1318

Ср. Быт. 28:12.

1319

Ср. Быт. 28:17–18.

1320

Сл. 28, 18, 7–24; SC 250, 136–138 = 1.402–403.

Для человека возможно ощущение присутствия Божия, возможно созерцание Бога в неких таинственных символах и образах, возможно, наконец, мистическое восхищение и пребывание с Богом на" "третьем небе" "; при всем том Бог продолжает оставаться невидимым и сущность Его непостижимой. Всякое явление Бога, как подчеркивает Григорий, есть лишь некое присутствие Того, Кто по Своей природе безмерно величественнее любого Своего видимого проявления, но и это присутствие бывает невместимым для человека, и об этом частичном и неполном опыте человек не в силах рассказать словами:

И для Илии не сильный ветер, не огонь, н землетрясение, как слышишь из истории, но некий тихий ветерок обозначил Божие присутствие, [1321] но не природу Божию… Не удивляешься ли ты, во–первых, судье Маною, а затем апостолу Петру? Один не выносит видения явившегося ему Бога и потому говорит: погибли мы, жена, ибо видели мы Бога, [1322]– чем показывает, для человека невместимо даже явление Бога, а тем более Его природа. Другой же не пускал в лодку явившегося Христа и поэтому отсылал Его от себя… [1323] Что же сказать об Исаии и о Иезекииле, созерцателе величайших тайн, и о прочих пророках? Один из них видел самого Господа Сафаофа, сидящего на престоле славы, но и Его видел окруженным, славимым и скрываемым шестикрылыми серафимами… [1324] Другой же описывает колесницу Божию — херувимов, и над ними престол, и над престолом твердь, и на тверди Явившегося, а также какие-то голоса, движения и действия. [1325] Но было ли то дневное явление, созерцаемое только святыми, или нелживое ночное видение, или представление нашего ума, [1326] когда будущее предстает, словно настоящее, или другой какой-либо вид пророчества — этого я не могу сказать… По крайней мере ни те, о которых мы говорим, ни кто-либо другий после них… не видел и не изъяснил природу Божию. Если бы Павел мог открыть, что заключали в себе третье небо [1327] и путь к нему, — восхождение или восхищение, — тогда, может быть, узнали мы о Боге нечто большее… Но поскольку это было неизреченно, то почтим и мы молчанием. [1328]

1321

Ср. 3 Цар. 19:11–12.

1322

Ср. Суд. 13:22.

1323

Ср. Лк. 5:3–8.

1324

Ср. Ис. 6:1–3.

1325

Ср. Иезек. 1:22–27.

1326

Букв."владычественного в нас" ".

1327

Ср. 2 Кор. 12:2–4.

1328

Сл. 28, 19, 1–20, 5; 138–140 = 1.403.

Таким образом, и богопознание, и боговидение являются уделом человека на вершинах его мистического опыта, однако лишь в той степени, в какой это вообще возможно для человеческой природы. Видение Бога становится возможным для того, кто очистил себя, достиг состояния обожения и пребывает в молитве. Однако и в этом случае человек созерцает Бога лишь" "сзади" ", то есть ощущает таинственное присутствие Господа, остающегося непостижимым, неизъяснимым, недоступным, невместимым и невидимым.

3. Обожение

В богословской и мистической системе Григория идея обожения занимает абсолютно центральное место: она — cantus firmus всего корпуса его сочинений, от Слова 1–го, произнесенного на заре его богословской деятельности, до Слова 45–го, написанного им на закате жизни. При рассмотрении темы обожения у Григория Богослова мы выделим три аспекта: христологический, сотериологический и эсхатологический. В соответствии с этим тема обожения будет сначала рассмотрена в контексте учения Григория о Боговоплощении; затем — в контексте его учения о спасении человека через Церковь и таинства, через следование нормам христианской нравственности и аскетический образ жизни; наконец, мы укажем на то, как идея обожения повлияла на эсхатологическое видение Григория.

Обожение во Христе

Терминология" "обожения" ", используемая в сочинениях восточно–христианских Отцов Церкви, заимствована главным образом из греческой философской традиции, однако само учение об обожении имеет библейское происхождение. Представление о людях как" "богах" ", [1329] учение об образе и подобии Божием в человеке, [1330] темы усыновления Богу, [1331] причастности человека Божественному естеству [1332] и Божественному бессмертию [1333]– все это легло в основу святоотеческого учения об обожении.

1329

Ср. Пс. 81:6; Ин. 10:34.

1330

Ср. Быт. 1:26–27; Рим. 8:29; 1 Кор. 15:49; 2 Кор. 3:18 и др.

1331

Ср. Ин. 1:12; Гал. 3:26; 4:5 и др.

1332

Ср. 2 Пет. 1:4.

1333

Ср. 1 Кор. 15:53.

Учение об обожении человека воплотившимся Богом содержится уже у Иринея Лионского, по словам которого Сын Божий" "сделался тем, что и мы, дабы нас сделать тем, что и Он" ". [1334] "…Для того Слово Божие сделалось человеком и Сын Божий — Сыном Человеческим, — говорит Ириней, — чтобы человек, соединившись с Сыном Божиим и получив усыновление, сделался сыном Божиим" ". [1335] Иными словами, благодаря Боговоплощению человек становится тем же по" "усыновлению" ", чем Сын Божий является по природе. Тема обожения во Христе получила дальнейшее развитие в трудах Климента Александрийского и Оригена. Терминология обожения употреблялась и в среде никейцев IV века, в частности, у Афанасия Александрийского, которому удалось выразить учение об обожении в еще более лаконичной форме, чем это делал Ириней:"(Слово) вочеловечилось, чтобы мы обожились" ". [1336]

1334

Против ересей 5 (предисл.).

1335

Против ересей 4, 19, 1.

1336

Афанасий. Слово о Воплощении Бога Слова 54.

Однако именно у Григория Богослова тема обожения становится центральной и именно после него она станет сердцевиной всей религиозной жизни христианского Востока и идеей, вокруг которой будут вращаться основные вопросы догматики, этики и мистики. [1337] Как отмечает ученый,"ни один христианский богослов до Григория не употреблял термин" "обожение" "(theosis) столь часто и последовательно, как это делал он; и в терминологическом, и в концептуальном смысле он шел далеко впереди своих предшественников в постоянном обращении к теме обожения" ". [1338] Уже в его первом публичном выступлении темы образа Божия, уподобления Христу, усыновления Богу и обожения человека во Христе становятся основополагающими:

1337

Ср. Попов. Идея обожения, 213. Об обожении см. Gross. Divinisation; Lot-Borodine. Dйification; Mantzaridis. Deification; Nellas. Deification; Russell. Deification.

1338

Winslow. Dynamics, 179.

…Отдадим Образу сотворенное по образу, познаем свое достоинство, почтим Первообраз, уразумеем силу таинства [1339] и то, за кого Христос умер. Станем, как Христос, ибо и Он стал, как мы: станем богами благодаря Ему, ибо и Он — человек ради нас. Он воспринял худшее, чтобы дать нам лучшее; обнищал, чтобы мы обогатились Его нищетой; принял образ раба, чтобы мы получили свободу; снисшел, чтобы мы вознеслись; был искушен, чтобы мы победили; был обесславлен, чтобы мы прославились; умер, чтобы мы были спасены… Пусть человек все отдаст, все принесет в дар Тому, Кто отдал себя в выкуп и в обмен: никакой дар не сравнится с тем, чтобы человек отдал Ему самого себя познавшим силу таинства и сделавшегося для Христа всем, чем Он сделался ради нас. [1340]

1339

В данном случае под" "таинством" "понимается праздник Пасхи.

1340

Сл. 1, 4, 9–5, 12; SC 247, 76–78 = 1.18.

Целью Боговоплощения, — говорит Григорий в Слове 2–м, — было" "сделать (человека) богом и причастником высшего блаженства" ". [1341] Своими страданиями Христос обожил человека, смешав человеческий образ с небесным. [1342] Закваска обожения сделала человеческую плоть" "новым смешением" ", а ум, приняв в себя эту закваску,"смешался с Богом, обожившись через Божество" ". [1343]

Формулы Иринея и Афанасия возникают в сочинениях Григория в разных модификациях:"Будучи Богом, Ты стал человеком, смешавшись со смертными; Богом был Ты от начала, человеком же стал впоследствии, чтобы сделать меня богом после того, как Ты стал человеком" "; [1344] "(Христос) сделал меня богом через Свою человеческую (природу)"; [1345] "(Слово) было Богом, но стало человеком, как мы, чтобы, смешавшись с земными, соединить с нами Бога" "; [1346] "Как человек, (Слово) ходатайствует о моем спасении.., пока не сделает меня богом силою Своего вочеловечения" "; [1347] "Поскольку человек не стал богом, сам Бог стал человеком.., чтобы посредством воспринятого воссоздать дарованное, уничтожить осуждение всецелого греха и через Умертвившего умертвить умертвителя" ". [1348]

1341

Сл. 2, 22, 14–15; SC 247, 120 = 1.32.

1342

PG 37, 1313 = 2.94.

1343

Письмо 101 (1–е Кледонию); SC 208, 56 = 2.12.

1344

PG 37, 971 = 2.52.

1345

PG 37, 762 = 2.43.

1346

PG 37, 471 = 2.130.

1347

Сл. 30, 14, 8–11; SC 250, 256 = 1.438.

1348

PG 37, 465 = 2.130.

В" "Словах о богословии" "Григорий делает существенное уточнение к формуле Афанасия: человек становится богом" "настолько же, насколько" "Бог стал человеком. [1349] Таким образом, устанавливается прямая связь не только между Воплощением Бога и обожением человека, но и той мерой, в какую Бог стал человеком и человек становится богом. Григорий делает это уточнение в противовес ереси Аполлинария: если Бог не стал всецелым человеком, то и человек не может всецело стать богом. В одном из стихотворений, направленных против Аполлинария, Григорий идет еще дальше и ставит Боговоплощение в прямую зависимость от обожения человека:"Бог настолько (стал) человеком, насколько меня делает из человека Богом" ". [1350] Вера в полноту человеческой природы во Христе, таким образом, предполагает веру в обожение всецелого человека, состоящего из ума, души и тела; и наоборот, идея обожения предполагает веру во Христа как полноценного человека с умом, душой и телом.

1349

Сл. 29, 19, 9–10; SC 250, 218 = 1.426. Ср. толкование преп. Маскима Исповедника: Амбигва; PG 91, 1040 A-D.

1350

PG 37, 471 = 2.130.