Жребий брошен

Где же выход? Ни двери!

Мысли спрятал под замок,

Весь опутан как клубок.

NS864962>>> Funus

Знакомо?

Она что, за мной следит?

Я даже осмотрелся по-сторонам, но ничего подозрительного не обнаружил.

NS864962>>> Funus

Человек — существо социальное. Беда в том, что мы проживаем жизнь не своей личности, а лишь её обломка, который принимает общество. А что же делать с остальной частью? Кто-то её игнорирует, подавляя разными путями нервные цепочки . Кто-то пытается самореализоваться в другом месте, например, здесь, в игре. Но не всегда удачно, верно, Тихий?

Может, это зелье как-то позволяет читать мои мысли? Не может такого быть. Просто… Просто Талара — человек, который тебя понимает. В отличие от тех, с кем я провёл столько времени и доигрался по метания между тремя крайностями. Ой ли? Тобой опять манипулируют, а ты ведёшься! Я ей не нужен. А вот парням из Б.К.Б ещё как нужен.

Funus >>>NS864962

Не всегда удачно, верно. Особенно когда кто-то молча продаёт монополистам чудо-зелье.

NS864962>>> Funus

Корабль из Хризалиса отправится через два часа. Рекомендую воспользоваться этим шансом, другого может и не быть. Флот императора уже готовится к блокаде побережья Поматы. Завтра в провинции будет жарко. Жду тебя в Адакии, нам есть что обсудить.

P . S . Подозреваю, что уже завтра ты изменишь мнение по поводу продажи монополистам зелья «Утешение слабого».

У причалов скромно стояло единственное судно. Типичный торговец: округлые формы, одна мачта с одним-единственным парусом. На палубе пара человек изображала бурную деятельность.

— Сколько стоит одно пассажирское место до Адакии?

Непись, одетый в характерную непромокаемую одежду моряка, быстро выдал ответ:

— Хризалис-Адакия одно место стоит шесть плато. Отправление через полчаса. Лошадей не перевозим!

Усилием воли я отодвинул все сомнения и выложил требуемую сумму:

— Сделка!

Легко поскрипывала мачта. Хризалис с его праздничным шествием становился всё дальше и дальше. На прощание мне мигнул маяк и такая родная Помата окончательно исчезла. Я отправился в трюм, с точке привязки, и вышел из игры.

***

Времени у меня было в обрез. В лучшем случае, мне оставалось несколько дней после окончания праздников. Если клан начнёт побеждать — меня выкинут. Если нет — всё оттягивается до момента, когда я не смогу объяснить, почему до сих пор нет чудесных бутылочек, с которыми можно победить. Впрочем, где райские и где логика.

— Приветствую благодетеля! — обрадовался мне попугайчик — торговец.

Здесь мало что изменилось. Только тревожный колокольчик дополнил сидящий в углу городской стражник.

— Аве, айрис! — бросил он мне.

Через пару секунд появился хозяин заведения:

— О, кто к нам заглянул! Давно тебя не было!

И правда, когда я последний раз входил в дверь под вывеской «Убойное варево»? Не помню.

Тарацент провёл меня в лабораторию. Бизнес шёл в гору: в помещении суетились три бота, еле успевавшие обслуживать целый комплекс разнообразного оборудования.

— Тарацент, а ты процветаешь! Там, на улице народ отстреливают, а тебя это вообще не коснулось. Расскажи, как, если не секрет.

— Не секрет. Просто прикупил привязку для выхода из игры и разместил здесь. Веришь-не веришь, две недели отсюда не выхожу. И дежурного стражника оплатил. Сюда пока не вламывались. Наверно, понимают, что состоятельный домик и нищие кланоборцы слабо совместимы.

Меня усадили за столик, на котором сразу же образовались два мешочка с деньгами.

— Вот, откладывал, ждал, когда ты наконец посетишь это скромное заведение.

— Оставь себе, Тарацент. Не видишь что ли, какой у меня плащ?

— А что же, айрису деньги не нужны? — смутился спагирик.

— Если тебе по карману такой статус, то деньги уже не имеют значение. Просто ходишь и покупаешь всё, что тебе нравится, зная, что серебра хватит на всё, — развеселился я.

— Тогда чем же я обязан такому высокому визиту? — напрягся Тарацент.

— Это сенаторская проверка! Давай, признавайся, сколько у тебя ингредиентов завезены контрабандой!

— Э-э-э…

Только в обморок не упади.

— Да шучу я. У тебя оборудование для анализа есть?

Вы изгнаны из организации «Мишка с большой шишкой».

Причина: Вот ты и допрыгался, ворюга, подсос кланоборцев и просто стукач. Твой папочка свалил в тёплые края. Без него ты никто, поэтому твоей тупой голове присвоен наивысший приоритет уничтожения. Наслаждайся расплатой за всё!

Ну, вот и конец. Закончились метания, теперь всё просто и понятно. Говорят те, кого могут приговорить к высшей мере, не находят себе места до оглашения приговора. И быстро успокаиваются, когда им назначают расстрел. Определённость, вот что умиротворяет.

— Так, что ты сказал? Я не расслышал!

— Да ты пять минут сидишь молчишь! Проблемы со связью? Оборудование так-то есть, говорю. Смотря под какие задачи.

Я выложил на стол две бутылочки. Тарацент присвистнул:

— Вот это урожай! Про первую слышал. Вторую вижу впервые!

— Значит, так. Не употреблять. Лучше вообще, спрячь как можно дальше. Я привяжусь у тебя в комнате и исчезну на несколько дней, хорошо?

— Во что ты меня впутываешь?

— Вот именно. Никто не должен знать, что я вышел из игры здесь. Не знаю, что будет в ближайшие дни, но точно ничего хорошего. И да, на весь мир примерно десять игроков знают, откуда вторая бутылочка, в этой провинции — только я. Сдашь меня — больше ты её никогда не увидишь. Поможешь мне — узнаешь много интересного.

— Так с этого и надо было начинать. Я в деле!

Во что теперь превратится точка Лагранжа? А Рок? Его же выкинут вместе с подчинёнными как использованную мухоловку! Да, ребята, теперь я полностью спокоен. А у вас начнутся беспокойные времена. Я тоже кое-чему научился. Не знаю, прав ли ты Рок, или нет, но я попробую сделать этот мир немного справедливее.

С Роком я поговорил. Заседание в особняке устроил. Остался только последний штрих, последнее совпадение, чтобы окончательно закрыть эту страницу. Весь инвентарь посыпался на пол. Осталась только красная лацерна, сапожки и одна перевязь с ножами.