Журавлик - гордая птица

Белла и Эдвард находились на автостоянке рядом с ледовой коробкой, ожидая приезда Эммета. Так уж вышло, что братья Каллен вместе с Изабеллой и детьми приехали на каток, используя для этого машину Эма, потому что посчитали, что нет смысла гонять туда и обратно сразу два транспортных средства. Вернее, так посчитал Эммет и умудрился убедить младшего брата оставить свой автомобиль возле дома Изабеллы. Когда вся компания собралась возвращаться домой, выяснилось, что Женя приехала сюда на такси, и Алекс, тихонько дёргая отца за рукав, очень громким шёпотом предложил отвезти Евгению домой. Эму ничего не оставалось, как согласиться. Смущенно приоткрыв перед девушкой заднюю дверцу автомобиля, Эммет, не поднимая глаз, мотнул головой, словно предлагал Жене забраться внутрь. Повисло неловкое молчание. Но когда Дубова, не желая навязываться, начала тихо протестовать и уверять всех, что прекрасно доберётся сама, Эммет вдруг поднял на неё сердитый взгляд и тихо рыкнул:

— Или ты сядешь, или я сам усажу тебя в этот проклятый автомобиль! И нечего геройствовать! Мне не трудно отвезти тебя.

Женя, как ни странно, послушалась и быстро скрылась на заднем сиденье машины. Алекс юркнул туда же вслед за ней. Эммет, прежде чем завести свой джип и тронуться с места, пообещал вернуться за остальными не более, чем через полчаса.

И теперь Эдвард и Белла, уже давно сменившие ботинки с лезвиями на обычную обувь, топтались на стоянке. Аня сидела на корточках поблизости. Она устроилась под высоким фонарём и в круге света чертила палочкой по поверхности ближайшего сугроба, пытаясь вывести на рыхлом снегу очертания знакомых ей букв. Рядом с Эдвардом вдруг послышалось громкое «Ой!». Секунду спустя выяснилось, что Саша забыл свой защитный шлем, который так и остался лежать на льду, после того, как мальчик снял его вопреки недовольству родителей. Шлем был новым, и Саша никак не мог привыкнуть к нему, постоянно норовя избавиться от неудобного защитного аксессуара. Он помчался обратно на каток. Эдвард стоял, держа Беллу за руку, и ждал возвращения сына. Но когда Саша шагнул в проём ограждения, чтобы ступить на лёд, по спине Каллена вновь пробежал холодок от уже знакомого ощущения чужого взгляда. Мужчина завертел головой, оглядывая толпу и пытаясь вычислить того, кто по непонятной причине уделял ему слишком много внимания. Белла, озабоченная беспокойным поведением своего спутника, встревоженно вглядывалась в его лицо. На какое-то мгновение мальчик исчез из поля зрения Каллена. Но краем глаза Эдвард успел заметить стремительное движение около бортика. Одновременно с этим раздался детский крик — Саша, заскользив ногами по льду, упал на спину, ударившись головой об угол в проёме ограждения. Белла отчаянно вскрикнула и одновременно с Эдвардом понеслась к мальчику. Каллен, подбежав первым, рухнул на колени рядом с Сашей. Тот пытался подняться, неловко взмахивая руками. Эдвард стал лихорадочно ощупывать тело сына, ища повреждения и постоянно спрашивая, где болит. Когда стало понятно, что руки и ноги у Саши целы, он, придержав спину сына, аккуратно прислонил его к стенке бортика. Эдвард осторожно стянул с головы ребёнка шерстяную шапочку, только теперь заметив, насколько та уже успела пропитаться кровью, и резко втянул носом воздух, когда увидел глубоко рассечённую кожу на затылке Саши. Самым ужасным было то, что рана была большой и сильно кровоточила. Куртка на спине ребёнка в считанные секунды успела пропитаться алой жидкостью.

— Господи, сынок, — запричитала Белла. — Нужно «скорую»!

— Я уже вызвал! — раздался чей-то голос из толпы.

Эдвард увидел стоящего недалеко незнакомого мужчину, который с сочувствием разглядывал испуганного мальчика.

— Я вызвал скорую, и диспетчер посоветовала приложить к ране холодную влажную ткань, — пояснил незнакомец.

— Но… — прошептала Изабелла испуганно, — рана открытая. Может попасть инфекция и…

— Белла, — Каллен сжал её пальцы, — нужно остановить кровотечение. Это важно сейчас.

— Да где ж мы возьмём эту тряпку?! — заплакала Изабелла, отчаянно оглядываясь вокруг себя и не обращая внимания на толпу собравшихся зевак.

— Мам, не плачь, — шепнул Саша, — я потерплю.

— Сыночек мой, ты только не теряй сознание! «Скорая» сейчас приедет, потерпи.

Эдвард начала снимать с себя куртку.

— Ч-то ты делаешь? — изумлённо воскликнула Белла, заикаясь.

Каллен, молча отбросив пуховик в сторону, стянул толстовку и остался в одной футболке. Он окинул материал толстовки оценивающим взглядом и бросил её на лёд, отрицательно мотнув головой. Не обращая внимания на широко распахнутые от удивления глаза Изабеллы, мужчина быстрым движением снял и футболку, оставшись с голым торсом. Эдвард одним движением разорвал футболку на две половины. Одним куском ткани он очень осторожно замотал голову сына, закрыв рану. Кожа мужчины сразу покрылась мурашками от холода, но, не обращая на это внимания, он вскочил на ноги, высматривая что-то за территорией катка. Он накинул толстовку обратно, а куртку аккуратно подсунул под Сашу, чтобы тот не сидел прямо на льду. После этого Эдвард исчез за ограждением, но быстро вернулся, неся оставшийся фрагмент футболки, который был скручен наподобие небольшого мешочка и наполнен снегом. Каллен бережно приложил холодный свёрток к голове мальчика поверх наспех сооружённой повязки, которая успела пропитаться жидкостью красного цвета. Саша тихонько простонал, от чего по щекам Беллы снова потекли слёзы.

— Мам, — жалобно пискнула Аня, до этого момента стоявшая немного в стороне с дрожащими от испуга губами. — А Саня не умрёт?

— Нет, успокойся, котёнок, — Изабелла постаралась успокоить дочь, но это давалось ей нелегко, так как её и саму колотило от страха.

Женщина заметила, что руки Эдварда начали трястись, и поспешила взять из его пальцев холодный компресс. Снежные комки, завёрнутые в ткань, начали таять от тепла человеческого тела, и Изабелла, перевернув узелок другой стороной, снова положила его поверх повязки на Сашину голову.

— Эдвард, — Аня смотрела Каллена полными слёз глазами, — я боюсь.

— Иди сюда, — мужчина посадил Анюту на свои колени и обнял. — Всё будет хорошо, малыш, не волнуйся. Твой брат поправится.

Анюта обняла его за шею и уткнулась носиком ему в плечо.

— Как это произошло? — обратился Каллен к сыну.

— Я не знаю… Я уже зашёл на каток, но в этот момент кто-то пронёсся мимо меня и… сбил с ног. Я не удержался на ногах и начал падать на спину, — слова давались Саше с трудом.

— Он просто сбил его, — снова вмешался тот же мужчина, который вызвал «скорую». — А потом понёсся дальше и даже не обернулся.

— Сбил?! — переспросил Каллен, обращаясь к невольному свидетелю того, что случилось с его сыном несколько минут назад.

— По крайней мере, у меня создалось именно такое впечатление, — продолжал объяснять тот. — Он ехал очень быстро, а, поравнявшись с мальчиком, сильно толкнул его. И потом унёсся, даже не обернувшись и не сбавив скорость. Знаете, это просто не укладывается у меня в голове, и если бы ситуация не казалось настолько абсурдной, то…

— Продолжайте, пожалуйста, — выдавил Эдвард, стиснув зубы в попытке контролировать закипающий гнев.

— В общем, у меня сложилось впечатление, что он сделал это нарочно.

Толпа зевак возмущённо загудела.

Белла резко вскинула голову и встретилась глазами с Эдвардом. Они поняли друг друга без слов, потому что в этот момент подумали об одном и том же человеке.

— Он? — спросила она одними губами.

— Потом поговорим, — так же еле слышно ответил Эдвард.

— Ты не успел его разглядеть? — осторожно спросил Каллен сына.

Саша покачал головой, выражая отрицание.

— Он был в капюшоне, который закрывал почти всё лицо, — снова пояснил всё тот же незнакомый свидетель из толпы. — Да и пролетел стремительно… Где уж мальчику было рассмотреть его внешность…

Договорить они не успели, потому что темноту зимнего вечера разрезал свет от мигалки «скорой помощи», остановившейся неподалёку. Пока бригада медиков приближалась к ним, Эдвард успел связаться по телефону с Эмметом, попросив его приехать как можно быстрее, чтобы присмотреть за Аней. Игнорируя многочисленные вопросы Эма, встревоженного расстроенным голосом младшего брата, Каллен повторил просьбу, а потом просто повесил трубку, боясь растерять последнее самообладание в том случае, если бы ему пришлось описывать всё, что случилось.

Один из докторов, осмотрев Сашу, поспешил успокоить Беллу с Эдвардом, сказав, что имеет место глубокое рассечение кожных покровов, но кость, скорее всего, не задета. Так ли это на самом деле, должно было показать полное обследование.

— Хорошо, что вы почти остановили кровь, — одобрительно кивнул Эдварду врач. — Быстро среагировали. Уже сталкивались с травмами подобного рода?

— Да, — сухо кивнул Каллен, подумав о бывшей работе в полиции, — приходилось когда-то.

Белла сжала его пальцы и вымученно улыбнулась.

— Нужно как следует обработать рану и наложить швы. Необходим рентген. К тому же мальчика должен осмотреть специалист, чтобы определить, нет ли сотрясения, — заметил врач. — Мы везём его в больницу.

Рядом со «скорой» затормозил джип Эммета. Ему понадобилось всего несколько секунд, чтобы оказаться рядом с ледовой коробкой и, растолкав толпу зевак, приземлиться на колени рядом с племянником. Он успел как раз к тому моменту, когда медики заканчивали последние процедуры перед отъездом в клинику. Эдвард так кратко, как только мог, рассказал брату, что произошло. Он даже не стал одёргивать родственника, когда Эм слишком громко начал высказываться в адрес Сашиного обидчика, награждая того довольно красочными эпитетами. Во-первых, Эдвард сейчас был слишком сильно сосредоточен на состоянии здоровья собственного сына, чтобы следить за языком Эма, а во-вторых, он и сам бы с удовольствием придушил того, кто посмел сотворить такое с его мальчиком. Каллена так сильно трясло от ярости и гнева, что он с трудом контролировал себя, до боли впиваясь ногтями в кожу, когда стискивал руки в кулаки. Немного успокоиться ему помогла Аня. Она снова обняла его и спрятала личико в воротнике его толстовки. Отчаянно прижавшись к нему, она стиснула свои маленькие ладошки у него на шее и начала что-то тихо бормотать. Что именно, Каллен так и не смог разобрать из-за прорывающихся сквозь шёпот всхлипываний. Тепло её тела подействовало на мужчину лучше любого успокоительного.