Журавлик - гордая птица

Услышав тихое покашливание, женщина вздрогнула и отвернулась, слегка покраснев. Набравшись храбрости, она подняла на Каллена смущённый взгляд. Мужчина застыл на месте и резко втянул в себя воздух. Его зрачки расширились, от чего глаза сейчас казались почти чёрными. Вспомнив о недавней ссоре, Изабелла почувствовала сожаление, но поймала себя на том, что не может подобрать ни одного слова, чтобы начать разговор. Тихо пожелав мужчине спокойной ночи, она поспешила выскользнуть из гостиной и юркнула в ванную комнату, намереваясь принять перед сном душ. Белла горько усмехнулась, когда поняла, что воду стоит сделать холоднее, дабы у разгорячённого тела появилась возможность остудиться, а в голову смогла вернуться хоть одна приличная мысль.

Уже лёжа в постели, Изабелла вновь и вновь возвращалась к их с Калленом размолвке. Да, теперь они снова были вместе. Но осознание того, что вернуться в Россию Эдварда заставила потребность найти убийцу Насти и Розали, причиняло боль.

«Глупая, — мысленно корила себя Белла, — его приезд привёл к вашему примирению. Чего тебе ещё нужно?!»

Она не заметила, в какой момент слёзы всё-таки хлынули из глаз, стекая по щекам и заливая подушку, и не понадобилось много времени, чтобы тихие всхлипывания перешли в рыдания, которые Изабелла попыталась приглушить натянутым на голову одеялом.

========== Глава 17.часть 2. “Всегда была твоей…” ==========

Неяркий свет от ночника

Мерцает на хрустальной коже.

Глаза в глаза… В руке рука…

И по-другому быть не может!

Дыханья звуки в тишине,

Обрывки фраз и поцелуи,

Сплелись две тени на стене,

В безумстве пламенном танцуя.

Сердца единый ритм нашли,

Повелевая их телами.

И, оторвавшись от земли,

Они летят над облаками.

Эдвард сидел на одеяле, откинув голову на спинку дивана. Он сомневался, что вообще сможет уснуть этой ночью — на душе было слишком тяжело, а голову никак не хотели покидать тревожные мысли. Он поднялся и покинул гостиную, решив проведать детей. Поправив Анино одеяло и выключив ночник в Сашиной комнате, Каллен подошёл к двери, ведущей в комнату Изабеллы. Не решаясь постучаться, он раздумывал, как поступить. Мужчина с тоской приник лбом к дверному косяку, снова ругая себя за то, что так и не смог нормально поговорить с Беллой. И теперь он стоял здесь, смущённый и растерянный, словно мальчишка, мечтая оказаться рядом, чтобы просто увидеть её глаза и убедиться, что, как и прежде, нужен ей, что она не отказалась от их совместного будущего из-за глупого недопонимания.

Внезапно до слуха Каллена донеслись какие-то странные звуки. Они шли из комнаты Изабеллы. Белла плакала! Из-за него! Горькие, безудержные рыдания по ту сторону двери, несмотря на то, что были приглушёнными, слышались достаточно чётко. Больше не сомневаясь и не ожидая приглашения, которое, он знал, всё равно сейчас не получит, Каллен зашёл в комнату. Белла лежала на боку, спрятав голову под одеяло, всхлипывая и тихонько подвывая. Её сильно трясло. Эдвард прилёг рядом с ней, обняв обеими руками со спины, и бережно привлёк к себе. Белла вздрогнула, поняв, что произошло, и Каллен уже приготовился, что получит отпор. Но она вдруг прижалась к нему всем телом и зарыдала ещё горше. Он аккуратно стянул с головы Изабеллы одеяло и прижался лбом к её спутанным волосам, быстро зашептав:

— Если бы ты знала, Crane, как часто я видел тебя во сне там, в прошлой моей жизни! Почти каждую ночь я просыпался в холодном поту, помня, как ты снова покидаешь меня, уходишь не оборачиваясь. Как много раз я хотел приехать, чтобы просто увидеть тебя, хоть издалека! И я приезжал. Один раз… Увидел тебя рядом с мужем и, как я тогда подумал, с ВАШИМ сыном, и решил исчезнуть, поняв, что опоздал. Мне казалось, что со временем боль уляжется, и я смогу жить нормально, смогу забыть тебя. Но… В очередной раз просыпаясь утром, понимал, что это невозможно. Потом я женился, надеясь, что со временем это поможет унять боль. Это была ещё одна моя большая ошибка. Стало только хуже. В конце концов, мы развелись. С тех пор я оставил попытки создать с кем-либо серьёзные, длительные отношения, потому что каждую девушку, появлявшуюся на моём пути, я невольно сравнивал с тобой. И сравнение это, родная, всегда было в твою пользу.

Каллен заметил, что Изабелла больше не всхлипывает и внимательно прислушивается к его словам, изредка отвлекаясь на то, чтобы быстрым движением руки стереть с лица бегущие слёзы.

— Любовь к тебе была, пожалуй, одним из немногих островков постоянства, оставшихся в моей жизни к моменту, когда я встретил Корнева в той грязной подворотне, — продолжал Эдвард свою исповедь. — Я бы всё равно приехал. Это был только вопрос времени. Я бы не выдержал и рано или поздно приполз на коленях к твоему порогу, хотя бы для того, чтобы вымолить прощение за своё давнее бегство. Я боялся… Любить человека много лет, находясь вдали от него — это страшно. Но прийти с запоздалым раскаянием и понять, что тебя давно никто не ждёт — гораздо страшнее. Я не видел тебя, мучаясь от неизвестности на расстоянии, в глубине души позволяя себе надеяться, что ты не забыла обо мне. И я боялся потерять эту надежду. Ведь вероятность того, что ты давно отреклась от меня, была слишком велика. По крайней мере, так мне тогда казалось…

Белла молча нашла в темноте руку Каллена. Она переплела его пальцы со своими, прижав их соединённые руки к своей груди. Он провёл губами по её волосам, втянув носом их аромат, и стал легонько покачивать Изабеллу, всё так же крепко её обнимая.

— Когда Эммет решил вернуться в ваш городок, я подумал, что сама судьба решила дать мне пинка. Отправляясь в этот город для поисков Дмитрия, я понимал, что встречу там тебя. Но я хотел этой встречи! Господи, я ждал её, невзирая на то, что ты могла быть давно счастлива с другим человеком. И в этом случае я бы просто отошёл в сторону и постарался бы не показываться тебе на глаза, какой бы ценой это мне не далось. Узнав, что ты свободна, я решил бороться за твоё сердце, чтобы вернуть тебя.

— И ты справился, — шепнула Белла охрипшим от долгих рыданий голосом и, повернувшись к Эдварду, спрятала лицо в основании его шеи.

— Не плачь больше, — с мукой в голосе попросил Каллен, подняв их сцепленные руки и поцеловав пальчик с обручальным кольцом.

— Прости меня, — шепнула она, задевая его кожу горячим дыханием. — Это было глупо — устраивать скандал на пустом месте. Я ведь тоже не делала попыток связаться с тобой все эти годы, чтобы сообщить о сыне.

— Признаюсь, было больно, когда я узнал о существовании Саши, пропустив столько лет из его жизни.

— Я знаю, ты сильно разозлился на меня за это…

— Crane, — остановил Беллу Эдвард, отстранив от себя и пытаясь разглядеть в полумраке её лицо, — остановись. Наверное, было бы очень легко обвинить во всём твою мать, сказав, что это она разрушила наши с тобой мечты. Но это было бы нечестно. Я мог бы… Нет, не так. Я ДОЛЖЕН был встретиться с тобой после того разговора с Маргаритой и выяснить всё, глядя тебе в глаза. Вместо этого я просто сбежал. Отчасти мне понятны мотивы того, почему ты скрыла от меня ребёнка. По твоим ощущениям я выглядел эгоистичным подонком, который бросил девушку и исчез, ничего не объяснив.

— Я должна была десять раз подумать, прежде чем лишать Сашу родного отца, — виновато прохрипела Изабелла.

— Господи, что мы наделали! — с отчаянием проговорил Каллен, снова с силой прижав Беллу к себе. — Сколько времени мы потеряли, живя каждый в своём коконе! Но больше я не дам тебе ускользнуть! Буду настолько близко, насколько это вообще возможно! Пожалуйста, скажи, что ты мне веришь!

Вместо ответа Изабелла приподняла голову и прижалась к его губам, и этот поцелуй не был нежным и робким. В нём было столько отчаянной страсти, что Каллен в первые секунды опешил от такого напора, но, опомнившись, с готовностью приоткрыл собственные губы, перехватывая инициативу, и глубже проник в её рот. Он прошёлся языком по нёбу Беллы, вызвав этим её тихий стон. Она обняла его за шею и переплела собственный язык с кончиком его языка. Они так сильно впивались друг в друга губами, что иногда эти прикосновения причиняли лёгкую боль. Руки их жили собственной жизнью, блуждая по телу партнёра. Эдвард так и остался раздетым до пояса с тех пор, как вышел из ванной. И сейчас оголённую кожу на его спине и груди приятно покалывало от прикосновений тёплых пальцев Изабеллы. Он наклонил голову и прошёлся губами по её ключичной ямке. В ответ на это она резко выдохнула и вцепилась ногтями в его поясницу, стремительно прижавшись к нему и тихо застонав, когда поняла, как сильно он хочет её. По телу Каллена пробежал заряд тока, заставив мужчину задрожать и застонать. Белла застонала в ответ и ещё теснее прижалась к Эдварду, расположив одну ногу между его коленей. Он снова резко дёрнулся и перевернул Изабеллу на спину, нависая над ней и тяжело дыша. Каллен опустил голову чуть ниже, прижавшись к ней щекой. Подбородком Эдвард задел тонкую лямку её шёлковой сорочки, и она послушно сползла вниз, открывая взору мужчины идеальной формы грудь. Он осторожно спустил и вторую лямку, а потом, с молчаливого согласия Изабеллы стянул сорочку с её тела. Каллен приподнялся и окинул представшее перед ним зрелище восхищённым взглядом. Белла только охнула, заметив, как зрачки Эдварда расширились от сдерживаемого желания, и, обхватив его голову обеими руками, потянула к себе, чтобы снова ощутить прикосновения таких желанных губ к своей коже. Каллен с готовностью откликнулся на её молчаливую просьбу. Действуя то губами, то языком, он скользил по её плечам, шее и груди, оставляя на них влажные дорожки, которые едва мерцали в лунном свете, проникавшем в комнату через полупрозрачную пелену оконного тюля. Еле справляясь с собственным участившимся дыханием, Белла потянулась рукой к джинсам Эдварда. Она на ощупь отыскала застёжку и быстро рванула язычок «молнии» вниз, услышав благодарный стон — сделай она это минут на пять позже, «молния» на дениме мужчины могла разлететься на фрагменты, не выдержав напряжения. Тяжело сглотнув, Каллен оторвался от Беллы и, присев на край кровати, стащил с себя джинсы вместе с боксёрами. Отбросив одежду в сторону, он снова вернулся к девушке, расположившись рядом. Опираясь на локоть, пальцами свободной руки мужчина несколько раз ласково провёл по пылающей щеке любимой. Эдвард долго изучал её лицо, в полутьме пытаясь считать всю гамму эмоций, испытываемых Изабеллой в эти мгновения. Потом он нашёл её глаза, в которых сейчас было столько же желания, сколько и в его собственных, и тихо произнёс: