Журнал «Вокруг Света» №01 за 1974 год
Шрифт:
Наконец настала долгожданная минута, и мы приступили к ракам. Фунт свежих шведских раков стоит шесть долларов, и хотя мороженые раки из Турции и Румынии стоят всего два доллара, ни один уважающий себя швед не возьмет их в рот. Ну а патриоты готландцы тем более разборчивы! Марианна даже извинилась: «Прошу прощения. Это не готландские раки, а всего лишь шведские».
Такого рода патриотизм весьма типичен для готландцев. Когда через некоторое время я встретил шефа Марианны — огромного, как все викинги, мужчину, сочетавшего в одном лице художника, моряка и рыбака, — он мне заявил: «Только на Готланде люди свободны. В Швеции они скованы
Это чувство имеет свои глубокие корни. Во времена викингов (IX—XI века) общественное равенство готландцев служило предметом зависти шведов, датчан и норвежцев. Дело в том, что островитяне стали самыми богатыми викингами благодаря торговле, а не грабежу. Когда их соседи отправлялись походом в далекие земли, то непременно останавливались на Готланде и брали здесь на борт лоцманов.
Во многих сагах говорится, что викинги, направлявшиеся в столицу Византии по пути «из варяг в греки», брали с собой не только лоцманов, но и знаменитое пиво, жалуясь при этом на высокие цены, которые назначались за то и другое. Это крепкое пиво (конечно же, с этикеткой «экспорт») было единственно пригодным для многонедельной транспортировки от Готланда до Константинополя. Викинги местами тащили корабли посуху, причем испытание это было настолько тяжелым, что его нельзя было спокойно вынести без поддержки готландского напитка.
Я пробовал это пиво, правда немного выветрившееся, на ферме Фредерика Вага. И должен сказать, что для регулярного потребления его нужна поистине викингская закалка.
Пока готландские мужчины плавали в Константинополь и обратно, их жены прилежно работали на фермах. Усердный труд женщин принес острову славу «фермерской республики». Завидуя успеху островитян на воде и на суше, их соседи-пираты ворчали: «На Готланде свиньи — и те едят из серебряных корыт». В результате набегам соседей не было конца. Едва чужие корабли подходили к берегу, фермеры-республиканцы живо зарывали свои сокровища, большая часть которых так и не была выкопана при жизни хозяев...
Сегодня готландцам редко доводится доплывать до Большого города (как они называли Константинополь), оставив своих женщин на острове. Насколько я знаю, один Эрик Ольсен несколько лет назад совершил путешествие по пути предков. Правда, был он не в Константинополе, а в Герате, в Афганистане, куда ЮНЕСКО командировало его реставрировать мозаичный фасад мечети. Среди сувениров, привезенных им, оказалась и плетка-семихвостка. Выложив ее на стол, он с гордостью сказал: «Этим я воспитываю триста своих жен».
Неожиданно в дверях студии он заметил маленькую решительную женщину.
— Ах да, я забыл. Их у меня 301. Вот самая любимая... Я как раз рассказывал, дорогая, свою любимую туристскую историю, которой он украсит свой отчет о Готланде по возвращении домой...
Из всех своих реставраций Эрик больше всего гордится Ковиком. Это маленькая рыбачья деревня, которая сейчас выглядит так же, как пятьдесят лет назад, лишь с той разницей, что в ней уже не живут рыбаки.
— Люди заботятся о старых церквах и сокровищах викингов, но забывают свою собственную жизнь, — заметил Ольсен. — Я решил восстановить эту деревню по воспоминаниям детства. Мой отец, неимущий рыбак, жил здесь... В этом сарае он держал свою лодку и снасти. Вот его каменный якорь. Были
времена, когда он зарабатывал не больше 300 крон (около 80 долларов по тем временам) в год.До 1920 года на острове было 150 таких рыбачьих деревень, но лишь в немногих из них еще живут рыбаки. Старые сараи теперь переоборудуют в коттеджи для туристов.
Готланд — один из наиболее развитых сельскохозяйственных районов Швеции. Но, несмотря на это, количество фермеров все время сокращается. Не имея средств и возможности применять технику на своих маленьких участках, каждый год примерно 100 семей бросают землю. Многие из них надеются получить пособие по безработице, потому что на Готланде нет для них работы.
Чтобы выжить на этой каменистой земле, фермеру необходимо быть суперменом. Я убедился в этом, побывав на спортивных играх викингов. Моим гидом был фермер Эрик Хедин, который в свои сорок пять лет уже 19 раз из 21 побеждал в спортивном пятиборье.
Особенно силен Эрик в двух видах, которые называются «варпа» и «стангстертнинг». В первом надо попасть четырехкилограммовым каменным диском в шест с расстояния 20 метров. Давний предок нынешнего метания подковы, «варпа», возможно, первоначально служил тренировкой для солдат каменного века. «Стангстертнинг» — это метание бревна. Эрик закинул год назад 23-килограммовый чурбан на восемь с лишним метров — рекорд!
Мы с женой посетили его ферму. Она раскинулась — по масштабам острова — довольно широко. Я поинтересовался, сколько нужно людей, чтобы обработать поле.
— Я, жена, сестра и мама, — сказал он. — Ну и сноровка в метании бревна. Она тоже оказывается нелишней.
Самая крупная ферма на Готланде у Фредерика Вага. Предмет его гордости — 20 редких экземпляров овец: у них по четыре рога — два потолще загнуты вверх, а два тонких — вниз.
Готландские овцы — очень древняя порода с двумя, а иногда четырьмя или даже шестью рогами. Но так как они мешают стрижке, готландцы вывели животных вообще без рогов. Ваг не хочет, чтобы древняя порода вымерла, к тому же он извлекает из этого коммерческую выгоду.
— Я торгую мясом, — говорит он. — А у овец с четырьмя рогами, как у их диких предков, мясо напоминает дичину — темное и сладкое.
Фредерик Ваг выращивает также 150 руссов, маленьких — вроде пони — лошадок, на которых, возможно, ездили викинги. Их размеры свидетельствуют, что могучие викинги прошлого, хотя были и выше южан, которых они грабили, все же значительно уступали ростом сегодняшнему среднему скандинаву.
Соседний фермер Алекс Кеббс выращивает персики, сливы и яблоки, поливая землю морской водой. Ведь вода в Балтике не очень солона — всего два промилля. Балтика была некогда естественным пресноводным озером.
— Я экспериментирую уже тринадцать лет, — говорит Кеббс, — до сих пор соли в листьях я не обнаружил.
Пер-Андрес Крун, фермер, сосед Кеббса, сказал мне:
— Я было совсем решил кончить с сельским хозяйством. Но судите сами — пять лет назад я распахал небольшой холм, и отовсюду заблестело серебро, зарытое восемьсот лет назад.
Это оказался самый большой из всех обнаруженных на острове кладов: несколько слитков и 3000 серебряных монет. Согласно шведским законам Крун, выкопавший клад, был вознагражден восьмой его частью.