Журнал «Вокруг Света» №01 за 1990 год

24 марта, 21-й день. Пересекли 84-ю параллель. Мороз и ветер давят, словно видят в нас своих врагов. Невольно закрадываются мысли о том, что человек в Арктике никогда не сможет чувствовать себя хозяином...

Беспокоит состояние Володи Онищенко, вот уже четвертый день он мучается от приступов радикулита. Сейчас идет без санок, с полупустым рюкзаком. Пока крепится, но можно ли надеяться на улучшение его состояния? А ведь нам во что бы то ни стало необходимо увеличить темпы движения. Впереди еще 650 километров...

Очень тяжело идет Володя Петлах. В конце ходового дня подолгу не может «восстановиться». По общему его состоянию чувствуется, что малейшее увеличение нагрузки для него недопустимо. Ситуация серьезная.

29 марта, 26-й день. Сегодня мы остались вдесятером. Два дня назад, около пяти часов утра, события приобрели драматический характер. Выходя из палатки, потерял сознание Володя Петлах и упал в тамбуре. Если бы не дежурный, Саша Рыбаков, который в это время уже поднялся и начал готовить завтрак, мы об этом могли бы узнать слишком поздно. При минус 35° раздетому человеку долго не продержаться.

Что пришлось пережить в те минуты, непросто передать словами...

Дало сбой сердце. Серьезный сбой. Вывести Володю из состояния болевого шока удалось только благодаря немедленной инъекции. После случившегося оставалось лишь ждать прибытия санрейса, немедленно вызванного нами по рации.

Вместе с Володей на Большую землю решено было отправить и Владимира Онищенко. По физическому состоянию ребят было видно, что нагрузка для них близка к предельной, небезопасна для их здоровья. Отправлять же ребят без сопровождающего было нельзя. Им пришлось стать Леониду Сафонову.

28-го мы попрощались с ребятами и стали готовиться к продолжению маршрута.

30 марта, когда наконец появилось солнце и удалось сделать астрономические определения, мы были просто на грани отчаяния: к середине дня едва достигли широты, на которой остановились лагерем 26 марта — 84° 17. Это означало, что четверо суток мы крутились на одном месте, как белка в колесе, и все из-за встречного дрейфа...

6 апреля, 32-й день. Сегодня 80-я годовщина достижения человеком Северного полюса. В наши дни мало для кого эта дата может представлять интерес, но для нас это праздник.

Остановились на обед у гряды мощных молодых торосов, укрывшись от неприятного сырого ветра. Не успели сготовить суп, как услышали характерный гул, почувствовали, как вибрирует под нами льдина, испытывая напор соседних полей. Началось торошение. С каждой минутой оно все сильнее. Только разлили суп по мискам — услышали треск. Выскакиваю из палатки. Глыбы рушатся совсем рядом. Полундра!!!

В одно мгновение все вылетают из палатки. Лихорадочно выкручиваем ледобуры, на которых она установлена, выдергиваем лыжи, оттаскиваем палатку со всем содержимым, рюкзаки и санки метров на 50 через расходящиеся трещины в безопасное место. И вновь принимаемся за обед. Спасенный дежурным суп за это время даже не успел остыть. Несмотря на наше паническое бегство и кажущуюся неразбериху — никаких потерь, если не считать трех кусков сахара, которые потерял сегодняшний дежурный Федор Конюхов.

Покидая стоянку, отметили, что там, где вначале стояла наша палатка, распласталась ледяная глыба весом в несколько тонн, рухнувшая с вершины наступавшей гряды. Когда же наконец можно будет хоть немного расслабиться, забыть, что под нами четырехкилометровая толща воды? Реально ли вообще мечтать об этом здесь, за 85-м градусом северной широты? А впереди еще половина пути...

11 апреля, 38-й день. Всю ночь, атакуя палатку снежными залпами, дул сильный низовой ветер с юга. К утру ветер усилился, успев поменять направление на противоположное. Наш синоптик, Саша Рыбаков, в утренней сводке погоды сообщил: температура— 32°, ветер северный 15—18 м/с, видимость не более 50 метров. В таких условиях далеко не уйдешь, только намучаешься, да и поморозиться ничего не стоит.

Принимаем сложное в нашей ситуации решение — останавливаемся на пурговку. Укрепляем снежную стенку, усиливаем палаточные растяжки и вновь забираемся в спальный мешок. О том, что пурга гонит нас вспять, пока думать не хочется. Впервые за все это время мы получили наконец моральное право отоспаться — ведь в сутки спим 5—5,5 часов. Честно говоря, мы даже рады непогоде. Обо всем остальном будем думать после, а сейчас — скорее спать!

12 апреля, 39-й день. Погода наладилась. Ветер стих, морозно. Необыкновенный, по-весеннему солнечный день. Идется легко, с настроением. Выровнялась и дорога. Однако пурга не прошла бесследно. Появились свежие трещины, разломы. Их успело занести снегом, так что теперь на нашем пути множество опасных ловушек.

Не проходит и получаса, как в одну из них влетает Федор, шедший впереди. К счастью, он провалился у самого края трещины и его удалось быстро подхватить, помочь освободиться от санок и рюкзака. Вымокли только ноги, а могло быть значительно хуже.

Словно и не отдыхали вчера: свинцовая усталость с самого утра. Во время коротких остановок между переходами ребята молча валятся на рюкзаки. Разговоров не слышно. Во всем чувствуется какая-то напряженность. Понимаем, что отстаем, опаздываем. Все мысли о том, как наверстать, чтобы хватило оставшихся продуктов, бензина, дней... Все еще надеемся на попутный дрейф или хотя бы на то, чтобы прекратился встречный. Усталость все больше сказывается и на отношениях внутри группы. Повысилась раздражительность, все сложнее удается сдерживаться от перепалок по пустякам. Картина знакомая и, пожалуй, неизбежная. Хорошо, что все мы друг друга давно знаем и прекрасно сознаем, в чем причина таких «перемен» в нас.

15 апреля, 42-й день. Цепи торосов на нашем пути чередуются с широкими каналами полыней, затянутых влажной корочкой зыбкого льда. Лыжи и санки вязнут в просоленной снежной каше, сковывая движения. Впереди, выбирая наиболее рациональный и безопасный путь, обычно идем мы с Федором. Сказать по правде — это гораздо тяжелее. У направляющего в постоянном напряжении не только ноги, но и нервы. Велик груз ответственности. Больше шансов и угодить под лед.

Тяжело идет Саша Рыбаков, жалуется на боли в желудке, усталость. Разгрузили. Выбросили еще одни санки, распределив все между остальными. Теперь Саша первый, кто остался без санок.

Дорога вроде стала попроще, но идется очень тяжело. Кажется, бежать бы да бежать, а ноги не бегут, плечи ноют под рюкзаком, санки — словно якоря...

Когда переходили через очередную трещину, затянутую молодым льдом, неожиданно началась подвижка. Поползли, быстро расширяясь, черные змеи трещин. Часть группы осталась на исходном берегу, а шедшие впереди уже успели выбраться на надежный лед. На наше счастье, трещина ломаная, зигзагообразная, так что оставшиеся перебрались по образовавшимся ледовым пробкам.

21 апреля, 48-й день. Достигли конечной точки нашей экспедиции 87-го года — 87°32 северной широты, ставшей последним рубежом Юры Подрядчикова. Сегодня день светлой памяти о нашем товарище. Свою мечту о полюсе он завещал сыну. И Андрей с честью выполняет заветы отца, аттестуясь Арктикой на зрелость, мужество и человечность. Без этих качеств человеку здесь не выжить.

Позади около тысячи трудных километров, почти пятьдесят изматывающих дней и ночей, но самые трудные дни оказались впереди...