Журнал «Вокруг Света» №12 за 1979 год

...Связал и не рад. Плоховато, по-моему, вышло.

В сущности, получилось как заказано. Ко мне — исполнителю — претензий быть не может. Три бруса пакетом, средний — который покороче — зажат боковыми так, что на торце образовалась вилка. В ней должно вращаться рулевое весло, и все бы ладно, только уключина квадратная, а стержень весла круглый.

Нерационально. Неграмотно. Шумерские корабелы не одобрили бы.

С веслами нам не везет. При первом же взгляде на них форма показалась мне странной. Вернее, наоборот, слишком обыкновенной, характерной для гребных: тело постепенно утоньшается от рукоятки к лопасти. Но нашими — не грести, а рулить. Им нужна толстенная шеища, а не шейка!

Поделился соображениями с Хейердалом. Тур признался, что его тоже кое-что смущает: пожалуй, малы лопасти. Подождем, однако, что скажет Норман. Норман придет и решит.

Диагноз Нормана был суровым: «Напортачили на Гамбургской верфи!» Прогноз обнадеживающий: «Мигом исправим». Насупился, почертил на бумажке, и вот уже третью неделю немец-столяр Цилих, разысканный в окрестностях Эль-Курны, приводит рули в желаемый вид.

Ставит накладки, приспосабливает толщинки — ответственная операция, тем более в полевых условиях, без станков и лекал. А я всякий раз, как наблюдаю его священнодействия, думаю: вдруг мы поспешили? Весла клееные, упрочненные, делали их на Гамбургской верфи профессиональные мастера, — может, добавочная массивность, о которой мы печемся, им не на пользу?

Дух «Ра» витает... Столько в прошлых плаваниях намучились с веслами, что ни в коем случае не хотим повторений печального опыта, жаждем обезопаситься.

Или возьмем, к примеру, палубный обеденный стол. За ним должны усесться одиннадцать человек. Внутри необходим ящик. Столешница непременно откидная. Крепеж стандартный, типа «Тигрис»: сверли дырки, вырубай пазы, пропускай канаты. Но канат растягивается, доски шатаются, а стол тем не менее обязан выдержать качку!

Вдоль стола — от борта до борта — широкая скамья. Сиденье откидное, внутри ящик. У носовой хижины — скамейка-завалинка. У кормовой — еще две. Кухонные полки. Инструментальный сундук. Угольники, стойки, доски, рейки, бесконечные дырки, пазы, узлы... А не лучше ли переплыть океан верхом на бревне?

Что ж, по всей видимости, мы не отплывем никогда... Продолжаем понемногу приобретать различные полезные навыки. Овладеваем столярным, плотницким, шорным, малярным делом, далее кузнечным, швейным, гончарным...

Пойдут по белу свету легенды о странном племени знатоков ремесла, основавших в Нижнем Двуречье слободу Хейердаловку. Гиды станут объяснять экскурсантам: «Справа Тигр, слева Евфрат, посредине — ковчег, знаменитый тем, что строится чуть ли не с прошлого потопа и, вероятно, опоздает к следующему».

Да, кажется, корпус корабля собирается пускать корни в дно...

«Саутгемптон», мачта и прочее

Сегодня наконец-то повеяло ветром странствий.

Во-первых, мы получили от соответствующих инстанций разрешение выходить в эфир. Норман обрадовался, тут же развернул рацию, на пробу послал позывные — и почти сразу: «Юрий, твои!» Наши сигналы принял Валерий Агабеков, радиолюбитель из Ессентуков. Слышал он нас прекрасно, мы его — тоже, он произвел какие-то хитрые манипуляции, соединился с Москвой и... вызвал мой домашний телефон!

Во-вторых, спустили в реку надувную лодку. Надо было проверить и ее, и подвесной мотор. Ходили с Асбьерном по Тигру кругами, гоняли двигатель на разных оборотах и пришли к неутешительному выводу: новенькая наша лодка, такая легкая и симпатичная, для океана совершенно не годится.

Транцевой — кормовой — доски на ней не предусмотрено, мотор трепыхается на резиновых ушках. Дашь газ — идет более или менее нормально, сбросишь — корму моментально захлестывает. «Зодиак», с которым мы имели дело на «Ра», гораздо надежнее. Тур обещает, что в Бахрейн или Оман, на какую-то из будущих наших стоянок, его подвезут.

Оман, Бахрейн... Неужели мы все-таки стронемся с места?

Кстати, о парусе. До сих пор откладывал рассказ о нем, а почему, сейчас объясню.

Однажды, вскоре после приезда в Эль-Курну, придя зачем-то в рест-хауз, я увидел, что пол ресторанного зала сплошь застелен раскроенной парусиной. Затевалось крупное портняжничество. С какой целью? Что происходит, Норман?

Норман стоял насупленный, деловой, в настроении «опять-я-всех-спасаю». Из отрывочных реплик его следовало, что площадь нашего штатного грота скоро увеличится раза в полтора.

— Вот это да! К чему такая громадина?!

— Саутгемптон! — изрек Норман, подняв палец.

Хорошо, об эксперименте в английском городе Саутгемптоне я слышал — там исследовались гидродинамические свойства модели «Тигриса». Опыт вроде бы нужный, полезный, но для чего все-таки перешивать паруса?

— Смотри. — Норман кивнул в сторону окна.

За широким стеклом плыла по Тигру местная лодка. Ее парус летел над водой как аэростат, а сама лодка в сравнении с ним казалась букашкой.

— Вопросы есть?

Да, действительно... Если у маленькой лодки огромный парус, почему бы и нам не иметь соответствующий?

Минуло три недели. О парусе пока не вспоминали, знали только, что работа движется. Наконец определились ее плоды, и я могу поведать следующее.

Нет и не будет нового, составного, гигантского грота, с тросами, заделанными в кромку, с надлежаще рассчитанной формой «пуза» — шитье парусов требует немалого искусства, и даже очень храброму портняжке оно дается не вдруг.

Не будет и прежнего, штатного грота — он распорот, распотрошен, к жизни его не вернуть.

Лишились мы также половины запасной парусины, вместо нее бесполезные обрезки.

С чем же мы, выходит, остались?

С легким, однослойным, хлипким, взятым на всякий случай, для попутного ветерка, для спокойного моря. С ним — что нам остается? — и пойдем.

...Пока поднимали мачту, представлялось, что закрепить ее — пустяки. Но за мачтой настала очередь вантин. Стали их натягивать, и уже чудилось, что, наоборот, пустяком был подъем мачты.

Внесли на борт хижины, и тут выяснилось: бамбуковые стойки слабы, не держат, нужен дополнительный наружный каркас.

Парадоксальное чувство: старт чем ближе, тем дальше.

Судовым работам, в основном такелажным и плотничьим, нет конца. Параллельно разбираем складские залежи, сортируем продовольствие, делим его — весьма условно и приблизительно — на суточные рационы. Параллельно запасаем питьевую воду, тысячу двести литров разливаем по канистрам, добавляем, чтоб не портилась, консервант. А лекарств докупить?! А фонари керосином заправить? А...