Зимние наваждения

Не вихрь — взрыв: кто бы думал, что она так умеет! Ромигу метнуло вверх, оземь, снова и снова… Он успел выставить быструю защиту, сберёг голову, остался в сознании. Перешёл в боевую трансформу, сделав тело упругим и жёстким, сжался в комок, прикрывая самые уязвимые места. Обезумевший вихрь бил и швырял его, как мячик, врывался в лёгкие — норовил разодрать изнутри, не давал ни мгновения на надёжные защитные арканы. Почему не атакующие? Сбивать превращение нельзя, пока они в круге, иначе вся затея грифону под хвост!

«Вильяра, выходи из круга!» Стихия то ли не слышала, то ли проигнорировала. Она трепала нава всё яростнее, всё изобретательнее и, наконец, оглушила. Он «поплыл», отмечая краем сознания: если Вильяра хочет просто убить, настало время для последнего удара. Но, кажется, она решила сделать смерть ненавистного Иули долгой. Не изощрённо, по-навски, но как умеет. «Вильяра, выходи из круга!» — вотще. Значит, если он сам её отсюда не выведет, обоим конец.

Легко сказать, выведет! Сам-то уже едва ориентируется в пространстве.

Нет, осталась верная примета: от белого Камня к тёмным Ромига должен лететь, падать, волочиться без сопротивления. Обратно — упираться: всем телом и магией. Вильяра потянется следом за ним. В кругах Зачарованных Камней, сойдя с центра, неизбежно следуешь к выходу. По крайней мере, в нормальных кругах.

Он понял, что сработало, когда вместо каменного пола впечатался в сугроб. «Стой, Вильяра! Всё закончилось!» — нет, не слышит. Начал строить аркан, чтобы сбить, наконец, её превращение — прилетел спиной на торчащее из-под снега каменное ребро. У навов очень крепкие кости, однако хрустнуло, прожгло болью — Ромига не удержал концентрацию. Только и смог позвать: «Альдира, останови её!»

***

Вильяра-вихрь убивала проклятого Иули, не торопясь, со смаком. Его одежда давно разлетелась клочьями, тело почернело, изменилось в тщетной попытке противостоять стихии. Он ещё колдовал, строил щиты, которые она с наслаждением ломала, иногда — вместе с костями врага. Вильяра не понимала одного: почему омерзительное существо, порождение пещерного мрака и ночных кошмаров, совсем не огрызается? В его убийственных навыках Вильяра не сомневалась, и Камни равнодушно питали силой их обоих. Иули ещё мог ударить её. Возможно, сбить превращение и тем уничтожить.

Да, Вильяра жива, пока остаётся стихией. Она не желает снова и снова задыхаться от боли, ловить выпадающие потроха, значит, двуногий облик больше не для неё. Кто-то обещал её исцелить, но заманил в ловушку и отдал на растерзание Онге. Кто-то говорил про наваждения и велел с ними сражаться — она сражается. Почему проклятое наваждение больше не желает сражаться с ней? Кто и зачем отчаянно зовёт её: «Вильяра, выходи из круга?» Стихия туговато соображает, ей нечем и незачем. Она летит на крыльях ярости к смерти: врага, своей… «Кричавка драная, очнись!»

«Вильяра, выходи из круга!»

Ну, нет! Проклятый Иули! Он слабеет, но так и обороняется, не нападая! Кажется, творит собой нечто странное, она не понимает, что…

Снег. Высь без потолка. Позади, в густом тумане, смыкаются каменные ворота. Как, она уже вне круга? Пора останавливаться? А стихия не желает, стихия только вошла во вкус. Да, ей по вкусу чёрная, ядовитая кровь Иули… И другой, красной тоже хочется отведать. «Стой, Вильяра! Всё закончилось!»

Не дождётесь! Она удачно приложила Иули о скалу и на долю мига задумалась: поиграть с ним ещё или добить? Кажется, полудохлый враг дозрел до того, чтобы огрызаться…

Кто-то свежий, равный ей по мощи налетел откуда-то сбоку. Такая же одушевлённая стихия, вихрь по имени Альдира. Закрутил, сжал, высасывая силу, гася ярость, усмиряя Вильяру-вихрь по праву и долгу наставника. Она ещё поотбивалась от него сгоряча! Не сразу сообразила, что дерётся уже двуногая с двуногим — вело её хуже, чем с марахской травы. Дикая сила едва умещалась в теле, распирала, тянула в разные стороны, Вильяра уже не понимала, куда.

Нарочито ровный голос наставника:

— Вильяра, ты выздоровела?

— А? Что?

До неё дошло, наконец, через миг испуга и растерянности, что она стоит на своих двоих, живая и целая. Только голова — кругом, но это же пройдёт?

Глава 9

***

Попасть на Пращурову Длань мудрый Альдира смог лишь тогда, когда Иули и Вильяра с неё исчезли, а на месте, где они сидели, начало расти облачко тумана. Туман источал угрозу и норовил растечься по всей Длани, поэтому колдун, отступив к обрыву, спел «летучую». Вихрь не нуждается в опоре под ногами, и большинство опасностей ему нипочём.

А туман всё клубился, дотёк до краёв, свесил с обрывов мохнатые хвосты. Медленно светало. Мудрый вился над Дланью, как кричавка над огородом. Вот и первые лучи солнца позолотили слоистое облачко, оно уже не казалось зловещим… Пока не выметнуло смерч, в котором Альдира едва опознал Вильяру. Мудрый ринулся к ней сквозь клочья разлетающегося тумана. Услышал зов Нимрина, но даже не сразу понял, что за чёрный комок она гоняет и швыряет? Узнал по ауре и понял: Иули пока жив, но это ненадолго. Вильяру, в самом деле, пора останавливать!

Вихрь налетел на вихрь, они сплелись и заплясали над вершиной утёса. Вильяра набрала столько бешеной, стихийной силы, что даже Альдира, со всем его опытом и могуществом, не сразу смог её осадить. Вернул двуногий облик себе и ей, одновременно. Не был уверен, исцелилась ли она? Побоялся хватать и держать слишком крепко — а зря! Дикая девчонка с Ярмарки больно саданула ему коленом, отскочила, замерла со сжатыми кулаками, готовая к продолжению драки.

Альдира сдержал рвущиеся наружу ругательства, тихо спросил:

— Вильяра, ты выздоровела?

— А? Что? — и, видимо, вспомнила. Сгорбилась, прижала ладони к животу, чтобы через несколько вздохов, ощупав себя, потрясённо выговорить. — Я выздоровела. Я цела.

Вскинула руки, огласила снега ликующим кличем, переходящим в «летучую». Заплясала вокруг мудрого, сверкая снежной пылью на солнце — и тут же вернулась. Крепко обняла его, повисла на шее: здоровая, счастливая, пьяная силой. Он обнял её в ответ, поднял, закружил…

— Ой, Альдира, смотри!