Зимний Фонарь

— Сложно сказать. Имени своего, как и прошлого, он не отрицал. Наоборот, с готовностью сотрудничал со следствием… К нам он попал вообще из «Кемистри» — сначала как зачинщик бунта, а после и вскрылась вся подноготная. Впрочем, всё это не имеет значения: его так и не казнили. Каким-то образом о казни прознали Чёрные Зори, и предвестница решила сделать одной из своих дочерей такой вот подарок — та и выбрала его, а дальше… Буквально всех, кто был в том наряде, стали находить мёртвыми.

— Вот только какой в этом смысл, если это правда он? Он же выжил.

— Возможно, не это было его целью… Я мало знаю о том деле: только ещё то, что этот был буквально накачан каким-то экспериментальным лекарством. Может, на фоне него у него в голове всё и разладилось.

Перед входом в Дом культуры Корвин обнаруживает цепь со сломанным замком. Двери при этом едва держатся на петлях: их фигурные ручки выломаны и вместе с мусором лежат на полу. Царевна меж тем исчезает во тьме коридора напротив.

— Похоже, мы на месте. Она зашла внутрь.

— Тогда чего мы ждём? — сбрасывая оцепенение, уверенней спрашивает блондинка. Едва она собирается переступить порог, как Рейст выставляет перед ней руку и опускает голову. — Эй, ты чего?

— Ты уверена, что тебе стоит туда идти? Посмотри вокруг, — просит он и отрешённо кивает. Губы его превращаются в тонкую полосу, — мы в очаге Воздействия, и я буквально не знаю, что ждёт нас внутри. Возможно, мне стоит самому сходить за твоим братом? Если…

— И оставить меня одну? — усмешкой парирует Лайне. — Так себе затея, если ты беспокоишься о моей безопасности.

— Здесь хотя бы андеров нет: немёртвых я буквально чувствую лучше, чем живых, — опасливо поглядывая в сторону тёмного коридора, настаивает посредник, — а то, что там… Это что-то сильное. И злое.

— Вот только если ты продолжишь так говорить, то злой уже стану я, — пытается разрядить обстановку девушка и, пригнувшись, пролезает под выставленной рукой. — Ты не думал, что так чувствуешь Царевну?

— Нет, — возражает он и, касаясь женского плеча, предостерегает: — Её я никак не… Послушай, Нази. Я знаю, ты хочешь найти своего брата… и хочешь найти его живым… но не рискуй понапрасну. Если с тобой что-то случится, то город буквально никто из вас не покинет. Ты можешь умереть, и тогда ты уже ничего не изменишь.

Сталь её глаз мутнеет сомнением. Порез впервые не болит. Анастази уже готова отступить, как внутри «Витязя» слышатся грохот, выстрел. Опомнившись, вестница вздрагивает и решительно сбрасывает руку Рейста:

— Нет, — отказывается она, — я так не могу.

Снимает с плеча дробовик.

— Нази… Пожалуйста.

Просьба остаётся неуслышанной. Несколько мгновений Корвин провожает девушку взглядом. Над городом сгущается ненастье. Тоскливо завывает ветер. Когда снег усиливается, мужчина ныряет во тьму.

Шаги эхом разносятся по опустевшему Дому. Когда Лайне и Рейст врываются в концертный зал, то не обнаруживают ничего, кроме пары перевёрнутых столов. Витрины, как и сами выставочные экспонаты, целы; также в сохранности и книжные стеллажи, размещённые в сторонах от прохода. По полу стелется густой туман — просочившаяся сквозь оконную раму элегию.

— Эли? — робко подаёт голос девушка.

Она делает несколько шагов вперёд. Под ногами хрустит бумага. Наклонившись, Анастази видит те самые агитационные листовки. Лежавшие прежде среди тематических брошюр, они практически истлели. Тревожно озираясь, Корвин заходит следом. Двери за ним самовольно закрываются. Щёлкает замок. За скрипом половиц этого никто не слышит.

Вторженцы несмело проходят внутрь зала. Не замечают, как рассеивающийся туман концентрируется за их спинами и принимает облик женщины. Бинты, покрывающие изувеченное манифестом тело, плавно переходят из одеяний в волосы — концы их извиваются точно змеи. Лицо отречённой вытягивается по форме птичьей головы; из клюва капает погонь.

— Осторожно! — Внезапно боковая дверь кладовой открывается, и на пороге появляется Элиот. — Сзади!

Посредник оборачивается. Лицом к лицу сталкивается с птицеподобной женщиной. Несколько мгновений та смотрит на него. Склоняет голову набок. Корвин теряется, когда видит пустые глазницы. Не Царевна, но схожей природы.

Вцепившись в горло Корвина, отречённая швыряет его в сторону сцены. Опорная стена трюма разлетается в щепки — мужчина не сразу приходит в себя. Тогда немёртвая поворачивается к Анастази. Та испуганно пятится. Натыкается на закрытую дверь.

Кадильница от близости отречённой раскалывается: уголь замерзает.

— Ты правда думала, — обращается к ней андера и, приближаясь, расправляет плечи, — что это остановит меня, даже если смерть не смогла?

В порыве отчаяния Анастази швыряет в немёртвую остатки кадильницы. Отречённая ловко уворачивается. Только после девушка берётся за оружие. Руки её дрожат.

— Почему ты хочешь убить нас?

— Убить? — с наигранным удивлением переспрашивает незнакомка и тыльной стороной ладони проводит по щеке вестницы. К удивлению последней, прикосновение не причиняет вреда. — У каждого из вас был шанс оставить этот город, но вы выбрали остаться… вы уже мертвы.

Внезапно гремит выстрел. За ним следует второй. Несколько пуль летит в отречённую: одна задевает плечо и падает ледышкой, другая проходит сквозь туман расплывшейся материи и впечатывается в стену. Всего в паре сантиметров от Анастази. Девушка едва успевает отвернуться от летящих в неё осколков штукатурки.

— Корвин Рейст, — растекающимся в эхо голосом обращается к тому отречённая. Она неумолимо движется на его. Тело её при этом неестественно удлиняется — так, будто изображение растягивают в высоту. Пальцы заостряются до когтей. — Я долго тебя искала.

— Серьёзно? — хмыкает мужчина и поднимает ствол. — Что-то я в этом сомневаюсь.

Стреляет. Успевает сделать несколько выстрелов, прежде чем немёртвая добирается до него. Выбивает оружие. Окропляет посредника сочащимся из ранений дымом — кожа некрочтеца губкой впитывает субстрат.

Анастази тем временем заряжает дробовик. Вставляет патроны и, взмахом руки вправив ствол, пытается прицелиться. Материальность отречённой вновь нестабильна; женщина зажимает Корвина в углу. Без права на выход… и ошибку. Прищуривая глаз, вестница зажимает спусковой крючок. Дробь незначительной крошкой касается андеры, и она с шипением подаётся назад.

— Корвин! — взывает к замешкавшемуся мужчине Анастази. Опомнившись, тот тянется за потерянной винтовкой. — Быстрее!

Андера медленно разворачивается. Пытаясь пошевелить раненой рукой, издаёт сдавленный хрип.