Злобный рыцарь

– Что за ерунда?!
– насмешливо сказал Влад, но его глаза настороженно забегали.

– Ну, не знаю, вот такая вот ерунда, - Аня развела руками.
– И Петя с красной "Таврией" тоже такая ерунда! И бумажек нет, и до переучета далеко... Нам и вправду прекратить орать?

– Так, - сказал Влад, поспешно хватаясь за телефон, - разбирайтесь сами! Я щас... и отнесу тебе коробку, потому что скоро... А ты, Вика, блин, иди работать!

– Чего делать?!
– потрясенно переспросила рыжая. Яна от души засмеялась, а Гриша обиженно посмотрел на Костю.

– Эй, эй, Костян, что за дела?!

– Я вообще ничего не знал!

– отрезал Денисов, утирая сизь из разодранной щеки, и взглянул на Людку, от которой ярость исходила мощными толчками.
– Ну как, коллега, продолжаем па-де-де?

– Чего продолжаем?
– мрачно спросила коллега, горестно оглядывая свое платье, стараниями противника превратившееся в лохмотья.

– Придурок!
– прошипела Вика - предусмотрительно тихо, чтобы возлюбленный не услышал, и передвинулась вместе с табуреткой так, что полностью загородила проход.
– А ты, уродина, здесь работать не будешь - это я тебе гарантирую! Ты ни дня больше в моем магазине не останешься, поняла, крыса?!

– В твоем магазине?
– Аня насмешливо приподняла брови.
– Эк тебя занесло!

– Жаль, что Марат тебя тогда не прирезал!
– рыжая зло сощурилась.
– Сильно много умничаешь в последнее время. Такие, как ты, должны пахать - и радоваться, что у них вообще есть работа! Я по минутам буду записывать, во сколько ты приходишь! И сколько раз бегаешь на перекур с Людкой, и сколько раз чай пьешь! Что ты ржешь - думаешь, дирик станет слушать твои россказни про меня?! Да я ему практически родственница - а ты - никто, скотина рабочая! Иди товар проводи!

В лице Ани что-то дрогнуло, и Костя, бросив встрепанную хранительницу, кинулся было к своему флинту, который сейчас явно нуждался в его поддержке, но теперь уже Людка заступила ему дорогу, двигаясь так же стремительно и ловко, как и раньше, в то время как он уже ощущал себя довольно измотанным. Хранительница улыбнулась ему змеиной улыбкой, и Костя понял, что они сейчас проиграют. Никчемная по сути битва, которая ничегошеньки не всколыхнет в окружающем мире, но имеющая для них с флинтом огромное значение. Потому что ничего подобного раньше не было. И, если Аня сейчас просто опустит голову и пойдет работать, ничего подобного в дальнейшем больше не будет. Он точно это знал. Случай с Эдиком был самообороной. Случай с Маратом - отчаянное желание помочь подруге. Сейчас никакой физической опасности не было. Была только решимость, уже начавшая тихо угасать. Было только желание поднять голову, которая уже начала вновь покорно-обреченно склоняться.

– Черт с ней, с работой!
– в бешенстве рявкнул Костя и, извернувшись, ухитрился перехватить Людку и, продолжив ее движение, швырнуть в дверь. Мелкая хранительница удивленно стукнулась об одну из створок и шлепнулась на пол, а Костя уже проскочил сквозь витрину и схватил своего флинта за плечи густо измазанными в сизи пальцами - царапаться Людка умела на совесть.
– Не смей лезть обратно в угол! Это она никто! Рядом с тобой ее вообще нет! Ты слышишь меня?!

Людка уже вскочила на ноги, суетливо и смешно запихивая обратно в разодранное декольте вывалившуюся грудь, и Костя, отпустив флинта, развернулся к ней, готовый к третьему раунду и размышляя над тем, сколько еще выдержит. И тут Аня ровно сказала:

– Да, наверное ты права. Товар в первую очередь.

Отойдя, она наклонилась, выудила из пака высокую пластиковую баночку сметаны и, окликнув товароведа, помахала ему баночкой.

– Кстати, Влад, двадцатипроцентная на пятнадцать копеек подорожала. Сколько теперь ставить?

– Ага, - машинально отозвался Влад и защелкал клавишами калькулятора.
– Десять двадцать пять.

– Не так уж и много, - задумчиво произнесла Лемешева и пошла обратно к Вике, которая, вновь подтягивая к себе журнал, смотрела на нее с торжествующим презрением, - вполне могу себе позволить.

На ходу она сдернула крышечку с банки, сорвала фольгу, и Вика насмешливо поинтересовалась:

– Что - пожрать захотелось?

– Вовсе нет, - спокойно ответила Аня, останавливаясь рядом и глядя в ее запрокинутое лицо.
– Я провожу товар.

Она перехватила баночку под донышко и без всякого картинного размаха коротко, с силой впечатала вскрытую горловину в самый центр лица продавщицы, отчего баночка с треском смялась гармошкой, и во все стороны весело плеснули белые струйки. Влад издал потрясенный горловой звук и уронил телефон, а вышедший из коридора Владимир резко остановился, после чего почему-то развернулся и убежал обратно. Яна свела ладони в резком хлопке, приветствуя новый способ проведения товара, а Костя восторженно сказал:

– Класс!

Вика, хрюкнув, кувыркнулась с табуретки, своротив затылком стенд с чипсами, и тяжело грянулась на пятую точку. Смятая баночка с хлюпаньем отделилась от ее лица, прокатилась по дорогой кофточке, добавив к серебристо-голубому жирный сметанный узор, и шлепнулась на пол. На мгновение в магазине воцарилась глубокая тишина. Вика приоткрыв рот, монотонно моргала склеивающимися от сметаны ресницами, и Косте казалось, что он слышит влажный звук, с которым ресницы хлопают друг о дружку. В центре лица продавщицы громоздился большой оползающий белый ком, прихвативший и щеки, и верхнюю губу, и внутренние уголки глаз, нос же и вовсе полностью исчез под сметаной, отчего продавщица походила на подтаявшего снеговика. Аня медленно, удивительно спокойно обошла ее и теперь стояла в проходе между холодильниками, зябким жестом положив левую ладонь на правое плечо и глядя на опрокинутую коллегу. Ее хранитель сразу же понял смысл этого жеста. И успел улыбнуться, прежде чем Людка, что-то прорычав, метнулась вбок, присела, выдернула из-под холодильника с пельменями свою хоккейную клюшку и вне себя от бешенства ринулась к мятежному оператору. Клюшка, взлетев, уже почти опустилась на затылок Ани, но тут ее перехватила подставленная скалка, и клюшка, сухо щелкнув, отскочила в сторону.

– Не лезь!
– зло сказал Костя, чуть отводя назад левую руку с мечом.
– Опасность нашим флинтам не грозит! Это их дела! Пусть сами разбираются!

– Ты мне не указывай!
– прошипела девчонка, свободной рукой утрамбовывая в платье свой бюст, который от замаха вновь весело вырвался на свободу.

– Людка, он прав!
– прикрикнула Яна.
– Как мы сможем вместе работать, если все время будем собачиться?! Вы и так уже достаточно друг дружку отметелили! У нас рабочий день, в любую секунду покупатели зайдут! Заканчивайте!

Вика медленно выпрямилась, потом поднялась, уцепившись за столешницу, и сметанный ком, проворно съехав с ее лица, шлепнулся на пол. Она несколько раз чихнула, потом попыталась что-то сказать, но звуки не получались. В магазин вошла Людмила, пряча телефон, и остолбенела, потом потрясенно всплеснула руками:

– Девки, вы ополоумели, что ли?!

Вика вяло махнула ладонью, обтирая лицо, потом поднесла ее к глазам. Казалось, она до сих пор не может ни понять, ни принять происшедшего. Аня, продолжая держать ладонь на плече, хрипловато спросила:

– Желаешь что-нибудь еще сказать рабочей скотине?

Из коридора выглянул Владимир и, бросив взгляд на Вику, присвистнул, потом глянул на заляпанный пол и заметил:

– Кошака бы сюда какого-нибудь - вот бы порадовался! Учтите - я это убирать не буду!

– Я уберу, - бросила Людмила, быстро разобравшаяся в ситуации.
– Вика, а ты не расстраивайся, такие маски очень полезны для кожи.

– Я расскажу директору, - Вика снова мазнула ладонью по лицу.
– Я сейчас же все расскажу директору. Она ненормальная! Сначала Марата, теперь меня...