Злобный рыцарь
Шрифт:
Разумеется, Денисов никому из них не сказал, каким ценным флинтом обладает - еще не хватало. Все нужно как следует продумать. Особенно то, как перенести все эти планы в голову Лемешевой и как достать денег на их исполнение. Для него при жизни это были семечки, но для Ани сумма занебесная. Елки, как неудобно-то хранить бедного флинта!
– Так...
– бормотал Костя, при фонарном свете просматривая собственные записи, - так, так... Господи, белиберда какая-то, я ничего не понимаю!..
Разумеется, он прекрасно разбирался в том, как должна выглядеть женщина. Но вот каким образом все это достигается - совершенно неясно. Такая куча составляющих! Если постепенно вдалбливать своему флинту в голову каждую деталь - на это же уйдет лет сто! А если сразу, да еще принимая во внимание
Неподалеку пробежала еще одна физкультурница, на голове которой, издавая унылые блюзовые звуки, сидела крупная мрачняга, вяло болтая неряшливыми крыльями и проливая настолько крупные слезы, что Костя рассмотрел их даже с такого расстояния. Вокруг физкультурницы всполошено прыгала ее хранительница, испуганно ругаясь и неумело тыча в мрачнягу какой-то палкой, с писком отскакивая, как только навстречу палке выстреливала длинная когтистая лапа. Судя по наряду, хранительница была мальком.
– По глазам бей!
– снисходительно крикнул Костя, предварительно убедившись, что вокруг его собственного флинта нет никакой опасности и он, Денисов, может позволить себе немного отвлечься.
– Бей по глазам - они сразу хватку ослабляют. И сшибай тут же - вне флинта они намного слабее и медленнее!
– Я ее боюсь!
– взвизгнула в ответ девчонка.
– Вон какие лапы!
– А у тебя палка, дура! Бей давай, а то не скинешь потом! Да бей как следует, а не тычь - это ж не вареная картошка! Можешь еще засмеяться понатуральней - они от этого бесятся и теряют ориентацию.
– У нее когти!
– А ты орешь противно!
Девчонка затихла, и некоторое время Костя ничего не слышал, только удаляющиеся ахи и злобное мрачняговское шипение. Девчонка и ее флинт уже почти скрылись за поворотом, когда до Денисова долетел приглушенный расстоянием восторженный крик:
– Отцепилася!.. Упала и култыхается!
– Ну и валите оттуда, пока она не очухалась!
– рявкнул Костя.
– И не подпускай ее! Если за десять минут не прицепится - сама сдохнет!
– ...шо!..
– послышалось из-за елей, и Костя усмехнулся:
– Молодежь!.. И где ухитрилась подцепить в такую рань?!.. Дыши глубже! Заканчиваем кружок - и домой, у нас еще куча дел!
– Костя дружелюбно похлопал Аню по макушке и снова уткнулся в свои записи, то и дело поглядывая по сторонам.
– Светло-коричневый от края верхнего века... господи, ерундой занимаюсь какой-то!..
Вдалеке возле фонаря мелькнул одинокий гнусник, и Костя проводил его настороженным взглядом, потом обернулся на приближающийся топот и удивленно приподнял брови.
– Вы чего обратно-то бежите?
– А она не по кругу бегает, а взад-вперед, - сообщила девчонка, подскакивавшая впереди своего флинта.
– А гадючка эта там валяться осталась! Спасибо за помощь!
– Помощь...
– проворчал Денисов.
– Одни идиоты кругом! Интересно, кто ее наставник? Похоже, тоже какой-то кретин!
– Апчхи!
– бодро ответил его флинт.
– Будь здорова!
Еще одна нелепая обязанность - хранитель в подобной ситуации обязательно должен желать своему флинту здоровья. Дело было не в вежливости - якобы, флинт, которому здоровья не желают, более уязвим для бродячих порождений типа падалок и гнусников. Впрочем, Костя пока никакого документального подтверждения этому не видел и подозревал, что все дело тут в хранительском суеверии.
Хмыкнув, он снова попытался вчитаться в свои записи, сохраняя при этом равновесие, но тут же чуть не выронил бумаги и не свалился с лемешевского плеча, когда со стороны дороги в снежную утреннюю безмятежность ворвалось жуткое смешение звуков: шипение, щелканье, истошный вибрирующий вопль и громкое густое урчание. Ничего подобного Денисову еще слышать не доводилось, и, слегка обомлев, он, все же, не замедлил взять наизготовку ракетку и верную скалку и спрыгнул на землю. Порождения издавали этот набор звуков или
кто другой - одно было ясно - где-то совсем рядом происходит масштабная потасовка и, судя по интенсивности шума, количество участников потасовки переваливало за десяток.Самыми правильными действиями в этом случае было немедленно развернуть своего флинта в противоположную сторону и, уже сидя на его плече, издалека посмотреть, что же там творится. Но Костей уже овладело свойственное большинству представителей человечества жгучее любопытство. К тому же, флинт, невзирая на уговоры и приказы, все равно не разворачивался, а продолжал неровно бежать прямиком к источнику звуков, шумно выдыхая клубы пара и поправляя сбивающуюся на затылок шапочку. Вскоре Костя увидел посреди дороги темную бесформенную массу, которая бешено каталась от бордюра к бордюру, и, обогнав Аню на несколько метров, остановился, пытаясь понять, что же это такое. В этот момент нечто переместилось в полукруг хиленького фонарного света и тут же перестало быть загадочным - на укатанном машинными колесами снеге барахтался крупный дорожник, накрепко сжимавший в своих щупальцах пухлое бородатое существо пронзительно рыжего цвета, бестолково размахивавшее толстыми короткими лапами. Несмотря на то, что дорожник выглядел изрядно измочаленным, бородатое существо явно проигрывало, и движения его становились все более и более вялыми, а истошные вопли уже начали истончаться до тонкого хрипа.
– Черт!
– Костя даже подпрыгнул на месте.
– Домовик! Блин! Аня, стой! Остановись! Мне надо... Слушай, передохни!..
Но тут Аня и сама остановилась, привалившись к стволу платана и пытаясь отдышаться. Заглянув в ее раскрасневшееся лицо и убедившись, что его флинт не собирается в ближайшее время протянуть ноги, Костя вновь перенес свое внимание на дерущихся. Домовик - это прекрасно, только как отделить его от разъяренного дорожника и при этом не лишиться какой-нибудь конечности? Дорожников он все еще побаивался - и не без оснований - по рассказам наставника осьминогоподобные духи дорог в отношении хранителей вполне безобидны и добродушны, но хранитель, сунувшийся к дорожнику по тому или иному поводу, рискует быть расплющенным и перемолотым в фарш. Поэтому Костя, выбравшись на дорогу, начал с того, что осторожно ткнул дорожника в голову концом скалки, после чего тут же получил щупальцем поперек груди и полетел кувырком. Кто-то закричал ему с балкона ближайшего дома:
– Ты чего к нему лезешь, придурок?! Жить надоело?!
– Дурацкий вопрос...
– пробормотал распростертый на снегу Денисов, приподнимая голову, и тут увидел возле бордюра ковыляющую к его флинту мрачнягу. Порождение перемещалось, точно пьяное, шатаясь из стороны в сторону, волоча за собой изодранные крылья и слабо попискивая. Вероятней всего, это была та самая мрачняга, которую недавно согнала со своего флинта бестолковая девчонка, и Костя, приняв вертикальное положение, широко улыбнулся. Он никогда не думал, что встреча с мрачнягой доставит ему столько радости.
Изловить порождение было делом несложным - мрачняга даже почти не сопротивлялась, и Костя, как следует встряхнув ее, снова подскочил к дерущимся. Дорожник на сей раз был наготове, и в сторону Денисова сразу же выстрелило щупальце, но Костя проскочил под ним и ткнул мрачнягой дорожника в голову - как раз под круглыми глазами - туда, где, по его предположению, у дорожника располагался рот.
– На!
Дорожник, не тратя время на удивление и обдумывание причин денисовского поступка, тут же обвил мрачнягу сразу тремя щупальцами, и спустя мгновение она почти целиком исчезла в распахнувшейся среди густой шерсти пасти. Предсмертный писк порождения сменился уютным чавканьем, и Костя, воспользовавшись тем, что щупалец, державших вяло трепыхающегося домовика, поубавилось, а хватка оставшихся заметно ослабла, схватил домовика за первое, что подвернулось - за длинную растрепанную бороду. Домовик издал пронзительный кошачий вопль, дожевывавший мрачнягу дорожник вспомнил, чем занимался до этого, и попытался было вновь оплести противника щупальцами, но Костя, забросив скалку за спину, перехватил упитанное туловище домовика и рванул изо всех сил. Щупальца соскользнули, и Костя в обнимку со спасенным домовиком улетел за бордюр, чуть не врезавшись в дерево. Дорожник не стал их преследовать, а остался сидеть посреди дороги с чрезвычайно озадаченным видом, продолжая чавкать. Казалось, он пытается сообразить, был ли совершившийся обмен равноценным.