Злое наследие

Его люди уже через день после прибытия взялись возводить форт на другом берегу реки и выбрали очень даже подходящее местечко, как раз между огородами и лучшим из ближайших полей. Бестии пока не мешали им, может быть, были обескуражены яростным отпором, а может, их смущали ясные солнечные дни. Дожди собирались лишь изредка, и пасмурная погода держалась всего день-два, и то без уверенности.

– Лето просто на загляденье, – сказал Изъеж.

– Говоришь так, словно недоволен этим.

– Почему же недоволен? Доволен. Если не грянет какая-нибудь беда, вроде урагана или града, мы соберём отличный урожай. Но самое лучшее лето обычно бывает перед самой суровой зимой. Вот что меня беспокоит.

А ещё бывает просто тёплое лето. – Роннар помолчал. – Я понимаю, чего ты боишься. Но мы с самого начала знали, чем рискуем. Можешь попробовать вывести своих сельчан отсюда в Вейфе Мятлу и дальше на восток, если хочешь. Если боишься. Но я останусь здесь.

– О чём разговор?! Мы останемся на своей земле и будем стоять за неё насмерть, если придётся. Тем более теперь, когда все поняли, что бестии тоже смертны. Но если знать, что зимой ждут трудности, можно попытаться подготовиться к ним.

– Готовиться в любом случае придётся. Зима будет военной.

– Да уж тут и к ворожее не ходи – и так понятно. Если хлеб приходится убирать, держа топор под рукой, то что же будет зимой! Бестии не боятся холодов.

– Нам нужно сходить к Ишмефорту. Посмотреть, что там да как.

– Два дня пути, если гнать телегу изо всех сил. Самое меньшее три, если следовать с оглядкой.

– Уже весной нам придётся думать о том, как расширять свои земли, и именно в направлении Ишмефорта. Если там не окажется гарнизона бестий, что почти наверняка, то разумным будет именно такой расклад: на западе наши воины будут стоять в Ишме, на востоке – в Далгафорте, а между ними разместятся более мелкие укреплённые посёлки. Но это если нам хватит бойцов на такой вариант.

– Думаю, хватит, – поразмыслил староста. – Ближе к зиме мужики начнут стягиваться охотнее, уже с собранным урожаем и со всем скотом. Большинство из них не хочет трогаться с места, пока зерно ещё на стебле и пока получается избегать встреч с бестиями.

– Ты откуда это знаешь?

Всё те же сигналы дымом. Нам отвечают и тоже сообщают новости. Есть посёлки, спрятанные в лесах настолько надёжно, что пока бестии их не нашли. Многие там надеются отсидеться.

– Отсидеться? В смысле, дождаться, пока мы очистим Иоману от врага?

– Думаю, да, – усмехнулся Изъеж. – Любой хочет всего и сразу, и чтоб не напрягаясь.

– Как бы они, хитроумные, не дождались себе в гости бестий, которые вырежут всю новонайденную деревню от человека до курицы.

– Такие тоже есть. Посёлки, которые раньше аккуратно отправляли послания, а потом внезапно перестали. Теперь уж не узнаешь, что там случилось. Деревня дальняя, пока мы до неё доберёмся нашими темпами, не один год пройдёт. – Староста поскрёб грудь, зевнул. Видно было, что судьба соотечественников, сглупивших и, скорее всего, поплатившихся за это, мало его беспокоит. – Жизнь сурова, но жить надо. И действовать надо. Предлагаю поставить ещё один форт – вон на том холме. Оттуда удобно будет контролировать дальние поля, и снопы можно будет сперва свезти туда. Ближе, а значит, меньше зерна потеряем по дороге.

– Согласен. Эй, Габеш, – распоряжаться тебе нравится, так ты у меня возглавишь дальний форт, я думаю.

– Лучше б ты туда этих новых отправил. Самое для них место, – проворчал бывший атаман, и Роннару стало ясно – уже успели сцепиться. Видимо, Герлах сразу дал понять, что колени склонял только перед поборником, а до мятловцев ему дела нет, и повиноваться им он не будет. Габеша, привыкшего распоряжаться именем предводителя, это, конечно, зацепило. Но ничего. Потягаются ещё, может, в морды друг другу двинут разок – и поладят.

– Новые себе сами форт возводят. И правильно делают. Тот берег тоже надо контролировать. Я б ещё подумал и о том, чтоб навести мост. Ну, да неважно. Ты со своими ребятами и с теми мужиками, кто рискнёт, будете обустраивать оборону за долиной, на овечьем холме. Начинай уже обдумывать, что и как. Ясно?

– Понял. Сделаем.

– Да, с тобой не забалуешь, – одобрил староста, когда Габеш отправился по своим делам.

Роннар молча щурился в небо, пытаясь понять, надолго ли установилась хорошая погода. Озимые были собраны, а значит, сроки уборки яровых вот-вот наступят, а снимать их с поля надо очень быстро. Ненастье может привести к тому, что убираемый или уже убранный хлеб отсыреет, а это, считай, означает, что урожай пойдёт псу под хвост. Из отсыревшего ячменя ещё можно успеть сделать пиво, а испорченная пшеница пойдёт только на корм скоту. И то не любому и не всю зиму.

Надо было продумать постройку самое меньшее двух овинов, где будут сохнуть снопы. Нужны амбары для ссыпки обмолоченного, причём в таких местах, где их будет проще защищать. Надо закончить возведение фортов, потому что поздней осенью и зимой уже ничего не построишь. Проследить за заготовкой дров и сена. Сорганизовать кузницу. И обороняться, обороняться, обороняться от бестий.

Он только сейчас начинал осознавать, какой тягостный груз ответственности взвалил себе на плечи. Это хорошо звучит: взять земли под свою руку, позаботиться о народе, который их населяет. Действительность же куда заморочнее, и романтической красоты в ней мало. Как продумать необходимые работы, чтоб мужики успели выполнить их все, и ещё при этом обеспечить максимальную безопасность трудягам? Как предусмотреть все неожиданности и в боевых вопросах, и в хозяйственных? Изо всех сил Роннар старался продемонстрировать спокойствие, и со временем даже привык к новой маске. К счастью, Изъеж и другие опытные в сельских вопросах помощники не требовали от него гениальных хозяйственных идей. Работы они старались распределять сами, а от поборника ждали в первую очередь защиты.

К моменту уборки яровых бестии стали захаживать в долину Далгафорта аккуратно каждое утро, словно по расписанию, и иногда ещё по вечерам. Долгое сражение они не выдерживали, так, трепали нервы и словно бы прощупывали местных жителей – когда устанут? Когда сдадутся на милость пришлецов? Но мужики злились и не сдавались. Вместо полуденного отдыха, который полагался крестьянам даже в самую страду, приходилось трудиться, потому что колос мог начать осыпаться, дорога была каждая минута. А по вечерам ещё строили плетни по периметру поля – из– за них так удобно осыпать бестий стрелами или просто прятаться!

Оба поборника впервые в жизни взялись за полевые работы. На счету оказались все руки, даже самые слабые. Раненые таскали снопы или укладывали их в телеги, малые дети подбирали упавшие колоски – каждый был при деле. Аригис, быстро оклемавшийся после ранения, усердствовал больше, чем следовало, пока Роннар его не осадил.

– В любой момент могут наскочить бестии. Ты нужен нам крепким, в силах. Давай-ка действовать разумнее. Снопы таскать сможет каждый.

– Маловато тут каждых… Но ты прав. Как думаешь – успеем убрать? – Аригис щурился вдаль.

– Что – чуешь врага?

– Нет. Но посмотри, как густятся тучки. Вдруг непогода.

– Что поделаешь…

Природа, к счастью, пощадила мужественных иоманцев: даже если в конце лета она проливала дождь на поля, то быстро выпускала из туч солнце, которое исправляло причинённый вред. Торопились все, еду готовили всего раз в день, в остальное время обходились тюрей. Меньше всего отдыха доставалось на долю Роннара, который вкалывал и дрался днём, а по ночам лечил раненых. И в конце концов, как только хлеб оказался в переполненных до крыш овинах и других приспособленных под сушильни сараях, отстранился от полевых работ, хотя их ещё было много. Поборник куда полезнее свежим, готовым к бою в любой момент.