Змея и Крылья Ночи

— Это я сделал?

— Это не имеет значения, Райн. Мы должны идти.

Его выражение лица говорило, что это имеет значение, но я не хотела думать об этом прямо сейчас.

— Если я слезу с тебя, — сказала я, — ты побежишь за белкой?

Я была благодарна, увидев знакомое, многострадальное раздражение.

— Иди к черту, принцесса.

Было немного приятно слышать, как он снова ругается на меня.

Я решила, что принимаю этот ответ, и поднялась на ноги. Райн встал на ноги сразу после меня. Теперь он двигался медленно, дергаясь, когда его левая нога грозила под ним провалиться. Двигаясь, я не заметила, что он весь в крови.

Мое сердце остановилось. Судя по всему, Тенерожденный, с которым он сражался до этого, успел нанести несколько ударов.

— Ты ранен.

— Похоже на то.

Я посмотрела на небо. Темное, но тускло-розовое. Рассвет был не за горами.

— Давай найдем место для отдыха, — сказала я, когда мы начали идти. — Потом мы решим, что делать дальше.

Райн беззвучно проворчал в знак согласия. Но через три шага стало очевидно, что он с трудом передвигается. Я отступила назад и подтянулась под его руку.

— Я в порядке, — прорычал он.

— Ты явно не в порядке.

Его челюсть сжалась, как будто он хотел возразить и знал, что не может.

И дело было не только в ноге, я знала. Я слышала это в его слабом голосе. Он был ранен и был все еще голодным.

Нет, Райн был очень, очень не в порядке. И он безропотно принял мою помощь.

Глава

38

Мы нашли убежище в пещере, образованной некоторыми обвалившимися камнями. Конечно, она не отличалась роскошью Лунного дворца, но была темной и глубокой, с множеством мест, где можно спрятаться, и только одним входом, который нужно охранять. Мне было интересно, сколько участников уже стали жертвами отравленной добычи. По пути к пещере мы не встретили ни одной живой души, только одного бьющегося в конвульсиях кролика. Я завела нас в пещеру так глубоко, что свет снаружи не проникал к нам. Мы добрались до укрытия как раз вовремя. В небе уже блекло розовел рассвет. В пещере было так темно, что Райну приходилось бормотать мне наставления, пока мы шли, потому что я ничего не видела. К тому времени он уже тяжело опирался на меня. Когда мы нашли место для остановки, он практически рухнул на стену.

— Разведи нам немного огня. Хорошо, что ты все это время тренировалась.

Я слышала ухмылку в его голосе. А еще в его голосе слышалась усталость.

Практика или нет, но мне было трудно постоянно использовать свою магию. Но когда я подумала о том, что чувствовала, столкнувшись с очевидной слабостью Райна, Ночной Огонь легко пришел на кончики моих пальцев. Лицо Райна, впалое и осунувшееся, проступило из темноты.

Я отвернулась и сосредоточилась на создании своих маленьких световых шаров.

— Не думал, что увижу тебя снова, — сказал он.

— Мм.

Я даже не знала, как объяснить себе, почему я пошла за ним, не говоря уже о том, чтобы объяснить это ему.

— Это было глупое решение, — сказал Винсент в глубине моего сознания, и, честно говоря, я была с ним согласна.

Но я не жалела об этом.

— Спасибо, — сказал он.

Я неловко сдвинулась с места и была благодарна, что у меня есть чем занять руки. Что я собиралась сказать? Пожалуйста?

— Я был бы… — Он тяжело сглотнул. Я сделала еще один маленький шарик из Ночного огня, теперь он был достаточно светлым, чтобы я могла видеть каждое движение его лица.

И увидеть каждый признак слабости.

Он одарил меня болезненной улыбкой.

— Ты была права, принцесса.

— Мы не обязаны обсуждать это сейчас. — Я сказала это резче, чем хотела.

— Нам стоит это сделать. Я хочу этого. Я просто… я в долгу перед тобой, не так ли?

— Ты мне ничего не должен.

— Сиськи Иксы, Орайя. Дай мне, черт возьми поговорить с тобой.

— Ты и так едва можешь говорить.

— Раньше меня это не останавливало.

Мне удалось рассмеяться, несмотря ни на что. Это больше походило на вздох боли. И по ощущениям тоже.

— Мне очень жаль, — сказал он.

Мои руки застыли на середине движения, зависнув вокруг сферы света.

— Прости меня, — сказал он снова. — Ты была права, когда сказала мне уйти.

Извинение поразило меня как удар. Так прямо и непосредственно. Никакой борьбы воли или эго.

— Я не хотел, чтобы ты видела меня таким, — продолжил он. — Поэтому я притворился, что этой версии меня не существует. Но она существует. И я… я не хочу, чтобы люди видели это. Я не хотел, чтобы ты это видела.

Я не гребаное животное, выплюнул он мне вчера. И сейчас вдруг гнев в его голосе прозвучал так похоже на стыд.

Мне не нравилось что-то чувствовать. Эмоции были постоянно изменчивыми и лишены логики, и они не давали мне возможности вонзить в них свой клинок. Но сейчас я чувствовала их слишком много, они бурлили почти на поверхности моей стальной внешности.

Я ничего не сказала. Ночной огонь светился чуть ярче, неравномерными вспышками.

— Нам нужно что-то делать с твоими ранами, — сказала я.

Он был не просто ранен. Он умирал от голода. Вампиры могут исцеляться очень быстро, но он не сможет исцелиться, когда ему так необходима кровь.

Я посмотрела на него. Его взгляд был устремлен вдаль. В темноте я почти ничего не видела, но его зрение, вероятно, было направлено на тропинку, ведущую из пещеры.

— Мне нужно вернуться туда.

Я усмехнулась.

— Не будь чертовым идиотом.

Будучи здоровым, он мог бы выдержать час при солнечном свете, возможно, больше, если бы была облачность, хотя это было бы болезненно. Но в таком состоянии? Не было никакой возможности.

— Тогда… возможно, мне придется попросить тебя поохотиться за меня. — Он сказал это так, словно ему было физически больно это делать.

— Эти животные отравлены. Ты видел, что они сделали с остальными.

— Тогда, может быть, лучше умереть здесь, — сказал он, — чем там, будучи не в себе.

Тишина мгновенно заполнила пещеру. И в этой тишине мой разум прокручивал нашу ситуацию, прослеживая пути между нашими вариантами. Решение встало на свои места как новая непоколебимая истина.

Я встала лицом к стене пещеры. Расстегнула верхнюю пуговицу кожанки. Затем вторую.

Я преодолела половину пути, когда Райн заметил, что я делаю.

— Нет. Нет, это исключено.

— Ты сам это сказал. У тебя нет выбора.

Мой голос звучал так, будто исходил от незнакомца. Как будто я наблюдала за собой со стороны. Я не могла поверить, что делаю это. Мои руки были липкими от пота, сердце билось слишком быстро.

И все же у меня не было никаких сомнений. Вообще никаких.