Знак чудовища

–  Надолго?

–  Еще не знаю. Я буду тебе писать, рассказывать как дела. Гонцы… Гонцы нынче работают хорошо, поверь мне. Но я не могу остаться. Я не желаю быть заложником этой твари, что пытается захватить мое тело.

–  Понимаю.
– Арли подняла голову, и тан увидел, что по ее щекам текут слезы.
– Я тоже заложница. Ты видел все сам. Меня мучит жажда крови, я не могу выйти на улицу днем, не могу коснуться серебра. Не могу жить так, как мне хочется. За силу всегда надо платить. Но мне не нравится быть тем, кто я сейчас. Я ничего не могу с этим поделать, остается только терпеть, но…

–  Но ты не меняешься, - закончил тан.

–  Сигмон, я буду ждать тебя. Долго. Столько, сколько потребуется. И я…

Он наклонил голову. Поцелуй вышел долгим. А второй - еще дольше. Потом, обнявшись, они смотрели, как над холмами тают последние искры заката.

–  Ты не сможешь поехать со мной?
– спросил тан, заранее зная ответ.

–  Нет. Из меня плохая спутница, я буду тебе только мешать. Я не смогу находится там, в том мире. Он для меня чужой и я для него чужая.

–  Понимаю, - шепнул Сигмон.
– Здесь я тоже чужой. Не смог бы тут жить. Здесь все относятся ко мне хорошо, но это совсем не мой мир.

–  Это неправда! Тебя здесь все любят, даже толстяк Роумо.

–  Послушай, Арли! Ведь вы не чудовища. Теперь я знаю, старые сказки лживы. Вы такие же, как эльфы или гномы, вы просто другой народ. Вы живете, любите, умираете… Просто вы другие.

–  Другие, - согласилась вампирица.
– Но гномы не едят людей. Вроде бы.

–  Вы могли бы с кем-нибудь договориться, найти общий язык. А кровь покупать - поверь, нашлось бы много охотников сменять свою кровь на деньги. Ведь люди и эльфы, в конце концов, договорились. И с гномами наладилось. Конечно, была война рас, но теперь мы все живем в мире…

Сигмон вдруг припомнил полуэльфа Рона с петлей на шее и умолк.

–  Война, - прошептала Арли.
– Некоторые из Старших магов помнят ту войну. Они рассказывали мне - такое нужно знать каждому из нас. Это было ужасно. Кровь заливала землю вязким потоком. Кровь гномов, людей, эльфов… Нас тогда было совсем мало, наш род чуть не погиб. В то время Дарелен и поселился на этой земле.

–  И вы стали скрываться?

–  Мы скрывались всегда. С людьми нельзя договориться, ты слишком хорошо о них думаешь. Поверь мне, во время войны лучше быть чудовищем, ожившим ночным кошмаром, чем существом другой расы - отличной от человека. Если бы мы открылись людям, сказали, что мы тоже народ, - нас бы истребили. Быстро и жестоко. Как истребляли эльфов и гномов. Но их было много, они сумели сохранить род. А нас бы уничтожили всех до единого.

–  Но сейчас…

–  И сейчас. Если Риго заявит соседним государствам о том, что мы - новый народ, что вампиры будут плодиться и размножаться…

–  Королевства объединяться, и сотрут Дарелен с лица земли, - мрачно продолжил Сигмон.

–  Лучше мы останемся ночными кошмарами, - Арли горько усмехнулась.
– Персонажами страшных баек и историй. Через много лет мы растворимся среди людей, смешаем кровь, станем Младшими, а потом наш род прекратиться. Но это будет еще очень не скоро. Нет Сигмон, мы живем в разных мирах и им не сойтись.

–  А нам с тобой?

–  Мы не миры. Мы всего лишь Арли и Сигмон, не человек и почти человек. Ведь это так?

Тан ответил поцелуем, таким долгим, что закату хватило времени окончательно погаснуть в наступившей темноте.

–  Нам придется, наверно, найти ничейную землю.
– Сказала Арли, отрываясь от его губ.
– Там где не будет ни вампиров, ни людей.

–  Дом.
– Поправил Сигмон.
– Наш дом. Но не сейчас.

–  Потом.
– Согласилась она.
– Пусть будет так.

–  И еще, - сказал Сигмон, - тебе нужно знать. Я разговаривал с Шаилом. Он намекал мне, что такой правитель как я, мог бы долго править графством. Очень долго.

–  Я знаю, - кивнула Арли.
– До меня доходили слухи. Так ты еще из-за этого собрался в дорогу?

–  Да. Я боюсь за Риго. Не хочу быть фигурой в чужой игре, фишкой, скользящей по доске. Эти игры не для меня.

–  Не волнуйся, - сказала она, касаясь его щеки, там, где еще виднелась белая ниточка исчезающего шрама.
– Все будет хорошо. Делай, что нужно. И помни, тут у тебя есть друзья. И не только я и Риго - многие благодарны тебе, за то, что ты избавил нас от Терата. И в первую очередь - его наследники. Многие восхищены твоей силой. Ты очень популярен в замке. Можно сказать, у нас тут на тебя мода.

Арли улыбнулась и ткнула его пальцем в грудь:

–  Младшие заказывают себе кольчуги, похожие на твою кожу. Старшие учатся драться ногами, а дамы, похоже, скоро начнут заказывать твои портреты для будуаров.

Сигмон улыбнулся. Вампирицы, осаждавшие его в последние дни, желали вовсе не портретов. Но Арли об этом не обязательно знать.

–  Знаешь, как тебя прозвали?
– спросила она, заметив, что тан улыбнулся.

–  Как?

–  Узник Дарелена.

–  Подходит. Скоро меня начнет бросать в дрожь при виде любой цепочки. Иногда мне кажется, что сидеть в тюрьме - моя судьба. Не знаю, как так получается, но рано или поздно, я оказываюсь в темнице. И худшая из них - моя собственная шкура.

–  Но цепи, это ведь не темница? Я не хочу, чтобы ты боялся их. Посмотри…

В наступившей темноте видно было плохо, но тану удалось рассмотреть, что вампирица держит на ладони цепочку.

–  Что это?

–  Твой герб. Я не могу дать тебе титул и занятных предков, но, как правитель графства, могу дать тебе герб. Наклонись.

Сигмон послушно опустил голову и ощутил, как прохладный металл, охватил шею. Он поднял руку и коснулся пальцами цепочки. Он тускло блестела, словно отдавая лунный свет.

–  Неужели это серебро?

–  Белое золото. Оно похоже на серебро, но безвредно для нас. Теперь, тан Узник Дарелена, у вас есть свой герб. Носите его с собой, и никогда не снимайте, помните о правителе, что подарил его вам. Пока род Сальва правит Дареленом, вы желанный гость в нашем графстве. Пожалуйста, помните об этом во время путешествия, тан. И помните, что вас тут ждут.

–  Арли!

Он снова обнял ее, крепко, как только мог. Прижал к себе, чувствуя, как бьется ее сердце. Тихо, робко, едва заметно, но - бьется.

–  Когда ты уезжаешь?
– прошептала Арли, коснувшись губами его уха.

–  Хотел сегодня. Прямо сейчас. Но на дворе уже ночь и я не знаю…

–  Все верно. Не стоит затягивать прощанье. Но, любезный тан, не проводите ли меня до опочивальни? Мой день только начинается, и все же…

Поцелуй вышел долгим. Дольше, чем все предыдущие.

–  Графиня, - прошептал он, отрываясь от сладких губ.
– Позвольте проводить вас до опочивальни.

–  Сделайте одолжение, любезный тан.

Он легко подхватил Арли на руки, прижал к себе. Она оказалась легкой, словно птичка. В ответ она прижалась к его груди и обвила руками шею. Сигмон решил, что его отъезд подождет до рассвета. Ведь впереди у него была целая ночь.