Знают только горы

Анха что-то тихо напевала себе под нос, со счастливым видом мастеря кожаный ремешок, вплетая в него нить с серебристыми бусинами. Эрима замерла на пороге, со смешанным чувством наблюдая за девушкой. Надежда и тревога боролись в её душе на равных. Вице-королева, глубоко вздохнула и вошла в комнату Наксатры.

— Добрый день, Анха!

— О, Эрима! — девушка порывисто вскочила с кушетки, на которой устроила себе маленькую мастерскую, и грациозно поклонилась старшей даме. Безупречный поклон, безмятежное, приветливое выражение лица, радостная улыбка. — Что-то случилось?

Она все ещё продолжала улыбаться, но радость стала меркнуть, сменяясь тревогой.

— Я не могу понять… — Эрима плотно прикрыла за собой дверь, пожалев о том, что в их дворце не предусмотрены никакие запоры, даже в личных опочивальнях. Ей не хотелось бы, чтобы во время разговора кто-нибудь вошел сюда. Особенно сын. — Так о чём я… да… Что ты думаешь о судьбе Арна? — девушка вопросительно выгнула бровки. — Я не с того начала, прости. Ты уже почти месяц живешь у нас… Опять не то! Анха, ты советовалась с Бастрой о судьбе Арна?

Наксатра жестом пригласила Эриму присесть в кресло, а сама опять устроилась на кушетке, аккуратно сложила свое рукоделие, словно оттягивая время или обдумывая ответ.

— Советовалась.

— Ну и?!

— Все будет хорошо, — ласковая улыбка не убедила встревоженную мать князя. — Пока я с ним, — добавила Анха.

— Это я знаю, но… если тебя не будет? — девушка снова удивлённо вскинула брови. — Не по твоей воле, в силу каких-то непредвиденных обстоятельств…

— Каких обстоятельств? — встревоженно спросила Анха, заподозрив Эриму в сокрытии каких-то важных сведений. — Я никуда не уйду!

— И всё же… — настаивала вице-королева.

— Пусть наденет гадар, — тихо вымолвила Анха и опустила голову. Она не могла себе представить, что должно заставить её покинуть Арна. Но настойчивость Эримы вызвала в душе смятение.

— Я так и знала, — тихо прошептала та, — но это невозможно. Ларец запечатан до следующего наследника, и открыть его нельзя!

— Почему вы думаете, что я покину Арна?

— Я так не думаю, но пытаюсь предусмотреть любые варианты. Анха, а что является той силой, которая уберегает моего сына от участи его предков? Что сдерживает бич рода? Ведь он никуда не делся, я правильно поняла?

Девушка кивнула.

— Я сама являюсь той силой.

Эрима смотрела на неё с явным недоверием. Конечно, вице-королева прекрасно была осведомлена о возможностях Звёздных Талисманов, но их помощь, как правило, длилась несколько лет, пока проблема не решалась. А с Арном была совсем другая история. Бич рода — это на всю жизнь. Не может же Наксатра всю жизнь посвятить одному человеку, если только она не…

— Анха… — Эрима даже подалась вперед, пренебрегая царственной осанкой, так поразила её нехорошая догадка, — у вас с Арном что, любовь?!

— Это залог его жизни, — прошептала девушка.

— Но… он не мог! — мать хотела в это верить. Она же предупреждала его, просила, даже настаивала. — Он обещал!

Юная Наксатра потупила взор, а на щеках появился легкий румянец. Эрима не поняла, был ли это приступ стыдливости или гнева наследницы Бастры. Никто во всём мире никогда не смел упрекать этих женщин за любовь. Наоборот, о ней молили богов, мечтали в самых сладких грёзах, не смели надеяться и страстно желали. Но это касалось только мужчин. Матери, жены и возлюбленные счастливчиков, взятых под опеку Накстарой, имели другое мнение, но никогда не высказывали его вслух. А вот Эрима сподобилась.

— Это не в его власти, — тихо ответила Анха и подняла на вице-королеву глаза. На мгновение показалось, что девушка сейчас заплачет, но взгляд её тут же изменился. — Но я не настаиваю и не ищу любви князя! — с некоторым вызовом продолжила Анха. — Вполне достаточно моего чувства! Вас такое положение вещей устраивает?

Между женщинами, словно холодный ветерок подул. Это был плохой знак.

— Прости, Анха, — почти невежливо пробормотала Эрима, — я должна всё обдумать.

Когда за дамой закрылась дверь, девушка невесело вздохнула и принялась за прерванное занятие. Через несколько минут вздох повторился.

— О таком, мама, ты мне не рассказывала… Что ж, буду выпутываться сама.

* * *

Месяц, прошедший со дня вокняжения, пролетел так стремительно, что Арн за навалившимися делами, кажется, даже вздохнуть, как следует, не успел. А завтра уже нужно отправляться в Тагриду на официальную коронацию. Свейн и Фрост, уехавшие в Кох-и-Га-Бор-За за мастером по тоннельной вентиляции, присоединятся к нему прямо в столице. Матушка останется здесь, в Мирте, а Анха поедет с ним. Все складывается, как нельзя лучше. И голова за этот месяц разболелась всего только раз, там, в монастыре. Из Навакра пришли сведения, что Ривер короновался и целеустремлённо продвигает свой план в действие. Предложение о мирном урегулировании королю Ранхусу уже отправлено, и подписание назначено как раз на дни визита Арна в Тагриду. Значит, будет возможность встретиться с новым правителем Навакра и обсудить накопившиеся вопросы. Интересно, а Ингиза уже знает?

Размышления молодого князя прервала Анха, солнечным зайчиком проскользнувшая на террасу.

— Арн, я сделала тебе обручье, — плетеный ремешок с серебристыми бусинами молниеносно оказался на его правом запястье, — нравится?

Замысловатое плетение напомнило Арну узор, который он не так давно где-то видел. Причём, узор был явно сакральным.

— Это оберег? — после небольшой паузы, спросил он Анху. Потом опомнился, что надо ответить на вопрос. — Очень нравится!

Анха устроилась рядом с ним в большом кресле, подставив лицо под солнечный луч, пробившийся сквозь листву клёнов, росших возле террасы.

— Наверное, оберег. Так плести нас научила Тифи, мать Эфры. Она очень умелая рукодельница. Тифи много лет назад сплела отцу безрукавку, на вид, легкую, даже праздничную, так много в ней было разных бусин, и каменных, и металлических. Оказалось, что такое плетение невозможно пробить даже кинжалом! Это выяснилось после покушения на отца.

— На Ранхуса покушались? — Арна не удивил сам факт покушения. Редко какой монарх мог похвастаться тем, что его не пытались убить или другим способом отстранить от власти. А вот афишировать попытки покушения было не принято. Это подрывало авторитет правителя. Странно, что об этом знала дочь.

— Тифи рассказала… для того, чтобы мы с девочками хорошо научились этому плетению, — немного смутившись, поведала Анха. — Знаешь же, как трудно усидеть на месте в десять лет! Побегать хочется, попрыгать.

— А чему вас еще учили во дворце отца?

— Много чему, — хитро улыбнулась девушка, — тебя какая область знаний интересует?

— Общий перечень, — не сдавался Арн. Ему страстно хотелось знать, что является правдой из тех слухов, которые ходят по миру о харамных дочерях короля Ранхуса, а что — лишь выдумки людские.