Зодиакальный свет

– Рассчитать это нельзя? – спросила Рийо.

– Собственное вращение астероида я вычислить не успела, – с сожалением сообщила Падме. – А отсюда не разгляжу. Сейчас пришлю зонд.

Поверхность под ногами вздрогнула. Это один из передовых камней блуждающего роя столкнулся с нашим астероидом. Затем ещё, слабее, едва заметно. Сказывалась большая масса мишени по сравнению с бомбардирующими камнями.

– Ух, какой фейерверк! – восхитилась Рийо.

Я повернул голову и успел увидеть снопы искр, выбитых очередным камнем на самом горизонте. На такой относительной скорости кинетической энергии хватало, чтобы расплавить породу в месте соударения.

– Надо будет потом покопаться в свежих кратерах, – сказала Осока. – При столкновениях часто рождаются интересные минералы.

– Баллоны сначала поменяем… – начала Рийо.

И в этот момент нас тряхнуло с такой силой, что гравитационные присоски на подошвах оторвались от астероида. А почему нас запрокидывает навзничь? Панторанка испуганно вскрикнула, и я увидел, как гарпун за её спиной выламывает из астероида пласт породы неправильной формы размером больше человеческого роста. И эта глыба, увлекаемая натяжением фала, величаво переворачивалась в невесомости. Как в замедленной съёмке, вывернулся из поверхности нижний край пласта, и стало ясно: сейчас каменюка накроет нас, прихлопнув, как муравьёв, отскочит и полетит себе дальше. Не знаю, каким чудом мне пришла в голову эта идея, но, когда я опомнился, пистолет был у меня в руке, и две пули успели покинуть ствол, уйдя в сторону пласта. Отдача отбросила нас снова к поверхности астероида.

– Ещё, ещё! – закричала Осока, пытаясь нащупать присосками подошв точку опоры.

Сместив прицел выше, я стрелял по верхнему краю пласта, пытаясь если не остановить, то задержать его опрокидывание. Реактивные пули зелёными светлячками впивались в породу, и я не мог понять, есть от этого толк или нет. Когда затвор остался в заднем положении, извещая, что магазин кончился, я понял, что пласт, всё же, замедлил своё неотвратимое движение. А Осока уже стояла на ногах, и руки её были вытянуты в направлении глыбы.

– Держу! – выдохнула она. Пласт вздрогнул и замер. Напором Силы Осока подтолкнула его в сторону от нас, как раз туда, где на склоне большого выступа поверхности виднелся кратер диаметром метров пятнадцать.

Спустя несколько секунд ещё один гарпун, выстреленный почти под ноги, прочно закрепил нас на поверхности. Некоторое время все молчали. Только после того, как ещё один довольно сильный удар встряхнул астероид, не доставив никаких неприятностей, Рийо тихо сказала:

– Вот теперь я понимаю, что означают слова «мало ли».

– Что у вас там творится? – Падме говорила сердито, пытаясь скрыть тревогу. – На четверть часа нельзя оставить.

– Сильный толчок, один гарпун вырвало, – сказала полуправду Осока. – Мы уже закрепились снова.

– Слава звёздам. Зонд на месте, веду расчёты. Предварительно получается, что вы останетесь в тени астероида до конца роя.

– Превосходно. Сидим и ждём.

Наконец, метеоритный рой миновал астероид. А ещё через десять минут над нами завис треугольный силуэт «Амидалы».

– Не садись пока, повиси метрах на пятнадцати, – попросила Осока. – Хочу посмотреть вон в том кратере один камень.

– Тут? – стенки кратера осветились невидимым в пустоте лучом когерентного источника.

– Да, я его туда положила. Странно чувствуется в Силе, как будто там неоднородное включение.

– Лично мои сканеры видят кристаллическую друзу, – сообщила Падме. – Грязная, по отражённому не анализируется. Сейчас испарю немного для горячего…

– Нет-нет! – подняла руки Осока. – Не спеши, мы сами посмотрим.

Кристаллы выпирали из каменной массы довольно сильно, и то, что мы тогда ещё их не заметили, могло объясняться лишь одним: когда глыба летела в нас, они были на задней её стороне.

– Падмочка, сделай-ка вот что, – попросила Осока, – подойди ближе и, не включая щитов, подай питание на ядро масксистемы.

– Ты думаешь… Сейчас.

Мы увидели, как внутри кристаллической друзы загорается странный сероватый свет.

– Стигий! – одновременно выдохнули Осока и Падме. Рийо просто удивлённо покачала головой: ну, надо же!

– Материал для маскировочных систем? – переспросил я.

– Да. Мелкие его зёрна встречаются в природе не реже, чем фиолетовые гарнетс…

– Гранаты.

– Ну, да. Но они используются как периферийные преобразователи масксистемы. А ещё – при изготовлении мечей, ну, и в украшениях, кто побогаче. Друз среднего размера, пригодных для создания ядра на спидер или истребитель, всего девять…

– Сейчас одиннадцать, – поправила Рийо. – На всю Галактику.

– А таких крупных, чтобы скрыть полноценный корабль, достоверно известно только три, – продолжала Осока. – Перед нами – четвёртая.

Заменив кислородный баллон, Осока следующие полчаса занималась тем, что аккуратно отсекала мечами каменную массу от друзы стигия. Я помогал ей, отталкивая отходы в космос. А Рийо, словно по лугу на какой-нибудь планете, бродила по безопасной теперь уже поверхности астероида.

– Не уходи далеко! – сказала ей Осока.

– Мы, кажется, договорились заглянуть по местам соударений, поискать минералы.

– Тебе мало стигия? Ох. Алекс, пройдись с ней, пожалуйста.

– Потому что планируешь, надо выполнять, – назидательно говорила Рийо, скорее, для подруги, чем для меня, пока мы разыскивали места ударов, при которых нас так трясло. – Забывать всё на свете при виде богатой поживы – стиль контрабандистов, никак не приличных людей.

Что самое интересное, она оказалась права! В одном из двух свежих кратеров панторанка обнаружила полупрозрачную голубоватую массу, внутри которой в луче фонаря поблёскивали крохотные вкрапления металла.

– Вот видишь, не зря прошлись! – воскликнула она.

– Что вы там нашли? – поинтересовалась через комлинк Осока.

– Каменный лёд. Хорошей прозрачности, искристая разновидность. Полцентнера, если не больше.

– Приятное дополнение. Выковыривайте и ждите нас, я закончила.

– Отлично! – сказал я. Наклонился к шлему Рийо и заговорщицким полушёпотом, будто это могло помешать остальным нас слышать, добавил: – Главное, чтобы обо всём произошедшем не узнало руководство. Иначе оно нам так холку намылит!

Секунду панторанка смотрела на меня в растерянности, затем поняла и принялась хохотать в голос:

– Нет, ну, ты просто юморист!

– С Осокой свяжешься, ещё и сатириком станешь, – скромно ответил я.

– Ой-ой, можно подумать! – тут же откликнулась Осока.