Золотая цепь. Юсуф и Зулейха. Книга мудрости Искендера

23

Когда твой сан высок, познай науки, Учись всему, что понял мудрый век. Не званье возвышает человека, А званье возвышает человек.

24

Тот счастлив, чьи слова жемчужинам подобны, Тот счастлив, чья душа — с алмазами ларец. Сокровища твоей души — ларца живого — Прекрасны, и беречь обязан их мудрец.

25

Расстанься с ним: не нужен друг, который С тобой заводит ежедневно ссоры, Но и враждой себя не оскверни: Хотя бы призрак мира сохрани.

26

И книга мудрая и речи мудрецов Тирана могут обратить ко благу. Исполнены слова такого волшебства, Что могут милосердным сделать скрягу.

27

Не золотом, не серебром прославлен человек, — Своим талантом, мастерством прославлен человек.

28

Красивый голос, красота лица И порознь могут обольстить сердца. Но если совмещаются они, То что пред ними знанья мудреца?

29

Ее краса день ото дня пышнее. К чему спасаться? Гибель мне милее. Людей упреки для меня — как ветер, Что раздувает мой огонь сильнее.

30

Блестящим златом богатей свое докажет благородство, Но славен тот, кто жизнью всей свое покажет благородство.

31

О сердце, если ты затосковало, Но друг пришел — тоски как не бывало. В дни горести нам нужен друг хороший, В дни радости друзей найдем немало.

32

Тому, кто хочет счастья, нужны четыре вещи, — Они милей отрад, сменяющих мученье: Вслед за разлукой — встреча; вслед за изменой — верность; Вслед за войною — мир; за гневом вслед — прощенье.

33

Глупцу легко понять деяния глупца, Хотя б Абу-Али [12] затмил он, мудреца. Владеет зрением слепец в своих делах, — О зрячий, о гордец, не презирай слепца.

12

Абу-Али — Авиценна.

34

Не жаль ему отца для блага своего: Не хочет сын отца, а хочет сын наследства. Он жаден, этот сын, и в гибели отца Обогащения он только видит средство.

35

«Что это за стихи?» — ты спросишь и в ответ Услышишь на земле одно лишь слово: бред! Бальзамом для больных стихи ты назовешь: От жара исцелят, вселяя в сердце дрожь.

Из лирики

Перевод С. Липкина

ГАЗЕЛИ

I

С тобою не встречаться не могу, Но также и расстаться не могу. Могу я отказаться от надежд, От милой отказаться не могу. Горю в огне сокрытом, но тебе Я все еще признаться не могу. «Ты — кипарис», — я молвил, но стыжусь, В ошибке я сознаться не могу. Сказал я без тебя: «Что ж, подожду!» Сказал, но дожидаться не могу. Сама ты подари мне поцелуй: Его я домогаться не могу. Терпению Джами не научу: За это дело взяться не могу.

2

Не нужен свет луны мне в ночь свиданья: К чему над днем светильника сиянье? Зачем ты грабишь бедного страдальца, Зачем руины обложила данью? Врача благословляю, что воскликнул: «Не излечить ожоги расставанья!» Ты почему моих не терпишь вздохов, — Ужели есть в жестокой состраданье? Ты камнем гнета, прахом притесненья Убила дерзкие мои мечтанья. Ну, поцелуй меня! Ужель упрямство — Обычай благородного созданья? В душе Джами твои пылают губы, — То красного вина в стекле пыланье!

3

Беседовала ты, красавица, с друзьями, И знаю: обо мне шел разговор меж вами. О красоте твоей, шумя ветвями, ива Шепталась поутру с цветущими кустами. О стройности твоей спросив у кипариса, Жасмину молвила, что ты нежна чертами. О гибкости твоей, об аромате платья Делилась мыслями с пахучими цветами. Я знаю, что меня пленить она старалась, Другим хваля тебя горячими речами, И падали ее слова, как соль на раны Истерзанной души, тоскующей ночами. Ты птицам рассказал, Джами, о ранах сердца, И птицы слушали с раскрытыми глазами.

4

Не я рыдаю и люблю, — мое страданье плачет. Свеча, увидев боль мою, в своем пыланье плачет. Рыдает и кувшин с вином, и есть на то причина: Он в губы красные влюблен; познав желанье, плачет. Колдунья, мой недуг поняв, не верит в исцеленье, Иначе почему она при заклинанье плачет? Весною над жильем Лейли не ливень бурный льется, — То над Меджнуном небосвод в негодованье плачет. К обители Ширин текут не струи рек молочных, — То над Фархадом высь и дол, все мирозданье плачет. Так ослабел вчера Джами от тяжести разлуки, Что утонул в потоке слез и о свиданье плачет.

5

О свежем воздухе лугов, садов желанных — вновь мечтаю. О кипарисе молодом и о тюльпанах — вновь мечтаю. О ветер, для чего несешь ты мне цветов благоуханье, — Об одеяниях ее благоуханных — вновь мечтаю. Я клятву дал: не буду пить. Пришла весна. О кравчий, где ты? Освободи меня от клятв: о счастье пьяных — вновь мечтаю. Кто я, чтобы к тебе прийти на пир? Я только издалёка Смотреть на пир и на гостей, тобою званных, — вновь мечтаю. Пусть лучше без тебя умру, когда подумаю в смятенье, Что жить хочу я без тебя: о новых ранах — вновь мечтаю. Джами, не думай о губах возлюбленной, оставь моленья: Мол, слово услыхать одно из уст румяных — вновь мечтаю.

6

Свеча, ты собственным огнем озарена. В том пламени толпа влюбленных сожжена. От красных губ твоих лекарства я прошу, Я жажду нектара: душа моя больна Во сне и наяву я вижу лишь тебя. Но, видя лишь тебя, с тех пор не знаю сна. Сияй в своем углу, светильник: в эту ночь Подруга светит нам, влюбленная луна! Уста возлюбленной прославлены везде, Бутонов красота при них омрачена. Кто думал, что Джами расстанется с вином? При виде губ твоих не хочет он вина!