Золотое на чёрном. Ярослав Осмомысл
Шрифт:
– Дурень! Есть подземный ход! По нему я бежал когда-то вместе с Ванькой Берладником, уходя от гнева князя Володимерки!
– Свят, свят, свят!
– побелел Гаврилко; кинулся спасать положение, бросил на ходу: - Ничего, догоним!..
Не догнали. Перемётная палата оказалась пуста, а преследование под землёй и снаружи ничего не дало - баламутов и след простыл. Видимо, смогли перейти по льду через Днестр. А куда поскакали - отгадаешь разве?
Ярослав, конечно, рассердился вначале, поругал Прокудьича и Василича, но потом быстро отошёл и сказал:
– Бросить небольшие дружины по всем сторонам. Если не догнать, то хотя бы не дать укрыться в Галиции. Пусть бегут куда захотят - на Волынь или к ляхам. На моей земле быть их не должно.
Тут как раз привезли грамоту с Днепра: митрополит Киевский
Возвратились гонцы во второй половине мая, сообщили вот что: Юрьич и Берладников сын собирают силы для второго нашествия на Галич; с ними Феодор Вонифатьич; а княгиня, княжич с поповной и Кснятин Серославич ускакали в Польшу и живут в замке у принцессы Ирины (младшей дочери Осмомысла), взявшей католическое имя Агнесса (Агнешка), и по первому зову могут вернуться. Взбудораженное боярство вновь зашевелилось, обретя надежду.
Страшные события развернулись осенью.
Глава седьмая
1
Замок, где нашли прибежище Ольга и Владимир с семьёй, находился в городе Калише. Младшая дочка Ярослава, выйдя замуж за польского принца, проживала с ним не так далеко отсюда, в Познани. Увидав приехавших мать и брата, вовсе не удивилась, словно бы рассталась с ними вчера, а не семь лет назад; полусонно проговорила: «Это вы? Что-нибудь случилось? Ну, ступайте в Калиш, в замке его высочества вас никто не тронет». Даже не догадалась показать бабке внуков, а когда Долгорукая попросила её о том, дёрнула плечами: «Да смотри, не жалко. Ничего особенного, дети как дети». И сама на племянника Гошку никак не отреагировала.
В Калише действительно было тихо: мирная река Просна в зелени окрестных лесов, домики крестьян, кони на зелёном лугу. Вежливые слуги. Несколько недель прожили спокойно, отходя от недавних приключений, а потом снарядили Кснятина в дорогу - ехать во Владимир-Волынский на разведку. Он отправился в середине мая и как будто бы в воду канул.
Княжич успокоился, вышел из запоя и с немалой охотой занялся обустройством псарни и крольчатника. В сотый раз объяснял Поликсении: «Понимаешь, у меня душа отдыхает, если я гляжу на домашних зверей. От людей ждёшь подвоха, а от них ничего, кроме радости».
– «А тогда не знаю, - отвечала поповна, - как ты отнесёшься к появлению в мире нового не кролика или пса, но ребёночка». «Что? Откуда?» - не догадывался Владимир. «Я опять чреватая».
– «Господи, неужто?
– радовался он.
– Ну, конечно, счастлив! Надо известить матушку. Племя Долгоруких растёт, нету нас могучее!» Не произносил «племя Осмомысла», будучи, как прежде, маменькиным сынком.
На макушке лета неожиданно прискакал Серославич и привёз хорошие новости. Князь волынский Святослав Мстиславич продолжает оказывать им поддержку. Вновь за обещание возвратить ему бужские земли, отнятые Галичем, разрешает Якову взять в кормление пограничный город Червень, переехать туда и копить силы для разгрома отца. Вместе с Яковом там поселятся Святополк с Чаргобаем, станут помогать. Феодор Вонифатьич в облике монаха окопался в монастыре возле Болшева и ведёт работу среди церковников. Осенью, Бог даст, можно будет выступить.
Это сообщение так взвинтило
княжича, что не мог он ни пить, ни есть двое суток, по прошествии которых впал в безумное состояние, близкое к тому, что случалось иногда с его дедом. Внука тоже вязали по рукам и ногам, окунали в укроп, натирали виски разными маслами и читали над ним молитвы. Дня четыре спустя приступ миновал. Молодой человек приходил в себя, постепенно набирал силы. А к исходу июля мог уже садиться в седло.В августе они с Серославичем поспешили в Червень (нынешнее село Чермно в Польше), так как время действительно поджимало. Женщины пока оставались в Калише - до Победы над Ярославом и особой весточки от мужчин, позволяющей вернуться на Русь безбоязненно.
Объявление княжича в Червене окончательно воодушевило его сторонников. Во главе собранного войска снова встал Святополк. Кснятина послали в Болшев - помогать.
Феодору разлагать изнутри боярство и духовенство. Чаргобай собирал средства для кампании.
Выступление намечалось на 20 сентября. Но внезапно разведка донесла: Осмомысл бросил против них галицкую рать во главе с Избыгневом Ивачичем. На военном совете было решено: основным полкам под покровом ночи выйти из Червеня и кружным путём устремиться к Галичу; а Избышку с дружиной пропустить, чтобы осаждал пустой город; и пока расчухает правду, дело будет сделано.
Под дождём, в темноте уходили заговорщики на решающий бой. Двигались лесами на юг, дабы, миновав Перемышль, погрузиться в ладьи возле Городка и уже по Днестру понестись в стольный град своего вожделенного княжества.
2
Это лето стало самым счастливым в жизни Ярослава. Вроде бы опять обрёл молодость - несмотря на сорок три года, ухудшающееся зрение и косые взгляды бояр. Выходил к людям с ясными очами, весело кивал на приветствия и судебные споры разрешал с лёгкостью. Заложил новый монастырь. А калекам и нищим на паперти подавал щедрее обычного.
Много времени уделял Олегу. Вместе с ним катался на лодке по Днестру, обучал верховой езде и рассказывал о героях древней истории. Например, утверждал, что троянцы - старое славянское племя, жившее в Малой Азии, названное в честь былинного князя Трояна, предка русичей, а Троянская война разразилась между греками и русколанами. И ещё восхищался князем Бусом-Белояром, жившим в Киеве-Кияре, но не нынешнем, на Днепре, а в другом, у Алатырь-горы (Эльбруса), и разрушенном гуннами. Этот Бус-Белояр, полубог-получеловек, был женат на прекрасной деве Эвлисии, от которой имел сына, прозванного Бонном (или Баюном) за умение петь великие гимны под гусли. Бус-Белояр вместе с князем Словеном победил на Дунае готского (германского) короля Германариха, мстя за гибель своей сестры, Царевны Лебеди, и убил его мечом, и про то Боян сложил прекрасную песнь. Но потом готы победили славян и распяли на кресте Буса, словно бы Иисуса Христа… И о старых богах рассказывал сыну - например, о боге Велесе [24] (или Волосе, Волохе, Волхе), в честь которого названы реки Волхв и Волха (Волга), а его жрецы называли себя волхвами.
24
Велес– в славяно-русской мифологии - бог богатства и покровитель домашних животных («скотий бог»).
– Но Белее - языческий бог, поганый, - говорил Олег, - почитать его - грех. Или нет?
– Почитать не надо, - соглашался родитель, - но не помнить тоже нельзя. Наши предки его любили, ставили кумиры-идолы, называли себя велесовыми детьми. Как ни относись, мы с тобой - велесовы внуки. Забывать о предках нельзя.
Часто днём заходил в клети к Настеньке и смотрел, как она склоняется над шитьём, оттопыривая нижнюю губку, любовался молча; или же она заходила к нему и, пристроившись в уголке, наблюдала, как её повелитель пишет, близоруко щурясь, самый кончик пера обмакивает в чернила, чтоб не сделать кляксы, и, лизнув указательный палец, шумно переворачивает пергаментную страницу.