Золотой череп. Воронка душ

– С этим концертом надо заканчивать, – отозвался Всебор. – Иначе, они весь лес на ноги поставят.

Он подошёл к эльфам и, дождавшись, когда Палько повернётся к нему боком, схватил одноглазого за ухо, второй рукой он ухватил за ухо толстяка. Ругань тут же сменилась воплями и мольбами о пощаде. Так, неосознанно и случайно, Всебор открыл слабое место народа лесов.

– Больно же! – воскликнул Палько. – Ну и клешни у тебя, ты часом не в кузне работал?

– А я от боли, чуть язык не откусил, – добавил Клут. – Чёрт! Теперь буду подальше держаться от твоих цепких лап.

– Откуда мне было знать, что вы такие неженки, – Всебор смущённо улыбнулся и покачал головой. – Предупреждать надо.

– Что ты вообще понимаешь, – хмыкнул Клут, набивая табаком трубку. – Эльфы терпимы к боли, у нас прочная кожа и кости, не ровня вашим человеческим, тверды как железо. Но уши. Уши самое хрупкое и мягкое, что может быть у эльфа. Такова наша природа.

Некоторое время все молчали, прислушиваясь к птичьему гомону на деревьях и возне грызунов под хижиной. Потом Всебор отыскал среди кирпичей тетрадь Громилы и, смахнув с неё пыль, пролистал до того места, где были начерчены географические карты.

– Наше счастье, что орки не пошли по нашему следу, – заметил Всебор. – Я не знаю, какой дорогой собирался вести нас Броль, но на его чертежах только одна.

Он потряс тетрадью перед носами товарищей, а потом отдал её Клуту.

– Выбирать не приходится, – пожал плечами толстяк. – У Громилы голова варила, будь здоров, он мог отыскать тайную тропу, о которой никто даже не подозревал.

Клут повертел тетрадь в руках, предложил посмотреть одноглазому и когда тот отказался, вернул назад Всебору.

– Умел бы кто ещё читать эти карты, – произнёс толстяк. – Да ориентироваться по ним. Мы народ простой, всегда под чьим-то начальством ходили.

– Да! – согласился Палько. – Так что все надежды только на тебя. Хлеб делил, теперь веди.

Только сейчас Всебор оценил, насколько полезным было его любопытство. Когда старый Сейбилен ворчал и ругался, желая уйти от назойливых вопросов, он доводил его до исступления, увеличивая их количество. Знания попали в нужную голову и каждое слова, каждый факт, полученный от старика, его мозг впитал и отложил в далёких уголках памяти.

Часов пять они шли молча. О физическом присутствии орков в этой части Гринберийского леса, пока ничего не напоминало. Но это не означало, что людоедов здесь никогда не было. Несколько раз они натыкались на огромные кострища, в которых сразу же обнаруживались остатки жутких орочих пиршеств. Кости животных вперемешку с человеческими, куски обгоревшего мяса, обломки чёрных стрел. Иногда они встречали жуткие охотничьи метки на деревьях. Иссушенные в прах скальпы, куски звериных шкур или того хуже, разбитые человеческие черепа. Все эти находки не могли не вызывать беспокойства и страх перед нечистью подстёгивал их идти вперёд.

Ближе к вечеру им удалось подкрепиться лесными орехами, но этот скудный паёк только распалил аппетит.

– Я бы сейчас и от помоев не отказался, – заметил Зубастик. – Да вот взять негде.

– Нам бы до Калибара добраться, – отозвался Клут. – Там живёт мой хороший приятель, он бы накормил. Правда, я давненько у него не был, да и приятель он только на словах, а последний раз так вообще собак спустил.

Каждый час Всебор смотрел на карту, в верхнем углу которой, кто-то старательно вывел чернилами Розу ветров. Солнце и тени от деревьев указывали путь, а когда начало темнеть, и на небе появились первые звёзды, он вспомнил рассказы Сейбилена о том, как найти дорогу по небесным светилам.

– «Мне бы компас Броля, – подумал Всебор. – Вот уж ценная вещичка, за которую никаких денег не жалко».

Так они и шли, цепляясь друг за друга и озираясь по сторонам, пока не наткнулись на высокий каменный столб.

– Проклятый истукан, – фыркнул Клут. – Должно быть, орки его сюда притащили.

Столб был испещрён какими-то значками и обвешан гирляндами из птичьих перьев, звериных шкурок и зубов.

– Для чего он здесь? – осматривая находку, спросил Всебор.

– Сам-то не догадался? – Клут презрительно сплюнул и ударил по истукану кулаком. – Эти мерзавцы так показывают кто хозяин на этих землях.

– Значит, мы добрались до границы и скоро начнётся Калибар?

– Выходит так, – Клут огляделся по сторонам и выругался. – Раньше-то здесь совсем другие хозяева были, уж они-то нас обогрели бы. Да где уж они теперь. Ни косточек, ни памяти о них не осталось.

Орки сюда забредали не часто, но оставаться, поблизости от вещей, к которым прикасались людоеды, никому из четверых не хотелось. Одни только воспоминания о тварях вызывали неприятие и брезгливость.

– Всё равно ночевать придётся под каким-нибудь деревом, – сокрушённо заметил Палько. – Вот так и загнёмся без горячей пищи.

– Опять заныл, – хмыкнул Клут. – Только и можешь думать о своём пустом брюхе.

Но, похоже, одноглазому уже надоело препираться, он прикусил губу и молча переносил издёвки толстяка, пока, наконец, и самому Клуту не надоело болтать.

Они шли до тех пор, пока не наступила ночь, потом Всебор остановился, выбрал место посуше и, не говоря ни слова, улёгся на землю.

Глава 17

Не смотря на холод, пустой желудок и неудобства, эту ночь все четверо спали без «задних ног». Усталость и постоянное напряжение не оставили выбора. Они заснули под старым тополем и только ранним утром, когда на звериную тропу вышли олени, проснулись разом, от утробного рёва пятнистого вожака.

– Ск-к-колько мяса! – облизнулся Палько. – Может, подстрелим какого?

– Даже не думай, – предупредил Всебор. – Забыл о тварях, что преследовали нас от самого моста?

– Это верно, – Палько поджал губы и сморщился от разочарования. – Но жрать-то хочется.

– Забудь, сказал! – Всебор вскочил на ноги и захлопал в ладоши.

На секунду олени застыли, но потом, словно опомнившись, стремительно унеслись в чащу.

– Проклятье! – застонал одноглазый. – Неужели никогда не закончатся мои мучения?

– А мои!? – продирая глаза, влез Зубастик. – Я не помню, когда пил пиво в последний раз.

– Успокойтесь оба! По моим расчетам мы уже недалеко от великого Калибара, – заметил Всебор. – Сегодня или завтра, мы увидим его стены.

Но Всебор ошибался. Они тронулись в путь, и не прошло получаса, как лесные чащи расступились, и впереди показалась широкая пересечённая рекой и холмами равнина. Они спустились с лесистого склона и вышли на каменистую дорогу. Впереди на многие вёрсты простиралась бескрайняя «Калибарская пустошь», а на горизонте, в золоте восходящего светила, купались остроконечные башни крепостных стен легендарного бастиона.