Золотые земли. Совиная башня

Вода прежде не пугала её. Дара выросла у реки, она всегда хорошо плавала, но теперь барахталась беспомощно, как рыба, выброшенная на берег.

Вспыхнула страшная мысль, что она оттолкнулась не ото дна, а ото льда, что плыла теперь вниз, теряла драгоценное время и не успела бы уже выбраться на поверхность.

Было темно, и никак не разглядеть прорубь. От холода свело всё тело.

Чёрная тень метнулась навстречу, в запястье вцепились, с силой дёрнули.

Она вынырнула, ледяной воздух обжёг лицо. Изо рта полилась вода.

Нож полоснул запястье.

– Белая дева на поле стояла, зиму провожала, огнём прогоняла. Пусть кровь не водица, а в воду уходит, прочь утекает, тьму забирает, лёд растопляет.

Дару потянуло ко дну холодом и смертью, она схватилась одной рукой за кромку льда, за другую крепко держал волхв, и губы его бормотали заклятие без остановки, повторяли одно и то же:

– Кровь не водица, а в воду уходит…

Река забурлила, зашамкала, словно беззубая старуха, и Дара завизжала, когда кто-то схватил её за ноги и дёрнул вниз.

– Зиму провожала, огнём прогоняла! – закричал волхв-медведь. Его рука обратилась в звериную лапу.

Вода смешалась с кровью. Дара с головой ушла вниз, успела лишь задержать дыхание.

– Не шмей, дефчонка! – зашипел голос со дна реки. – Ты поклялафь! Поклялафь!

И снова рывок, и воздух обжёг лицо. Саднило запястье, и голос рядом не замолкал:

– Белая дева на поле стояла, зиму провожала, огнём прогоняла.

Дара глотала воздух, хваталась за лёд, лишь бы вновь не нырнуть на дно.

– Давай, давай ко мне, – Дедушка потянул её на себя, вытаскивая из воды. – Бегом! Бегом к огню! – закричал он.

Ледяная вода должна была обездвижить, а то и убить вовсе, но Дара побежала к берегу, побежала быстрее ветра. Она не почувствовала холода, только страх и горячую кровь, стекавшую по руке.

Вокруг границы, очерченной на берегу, неистовствовала снежная буря, а костёр сторожила княжеская ведьма.

Она заметила Дару издалека.

– Прыгай через огонь – завопила она, силясь перекричать бурю.

Ноги несли вперёд, и за спиной будто выросли чёрные крылья. Дара взмахнула ими, и огонь разгорелся сильнее, взметнулся к небу.

Один прыжок, словно короткий полёт.

Пламя поцеловало пальцы ног, искры взвились вокруг, ослепляя.

Неждана вмиг оказалась рядом, взяла за раненую руку и протянула её над огнём. Капли крови упали в костёр.

– Ступай в огонь, – сказала Неждана. – Не бойся, ступай.

Дара не решалась, смотрела недоверчиво на княжескую ведьму, а позади них ревела зима.

– Дара, зайди в костёр! – Дедушка бежал следом к берегу.

И лесная ведьма шагнула вперёд, её окутал сноп искр, заплясали вокруг языки пламени, и золото в груди разгорелось, как огонь в печи. Тепло, жарко, обжигающе!

Лёд таял, звеня весенней капелью, а вьюга с обидой рыдала, забираясь обратно в овраг.

Два голоса пели – мужской и женский, но больше не разобрать было слов. Рычал огонь первозданной силой, земля горела под ногами, а на востоке поднималось солнце.

Зима отступала.

Князь Чернек исполнил оба данных обещания: казнил фарадалов, но оставил в живых их детей, отправил их служками в храм, где у них всегда были бы пища, одежда да крыша над головой.

– Молитвы и благочестивые занятия могут и от проклятия их спасти, – рассудил Чернек, на что Вячко ничего не ответил, ведь знал, что только сильные чары сохранили бы жизни этих детей.

Исполнил князь и второе обещание, велел своим людям искать по городу и окрестностям ведьму с чёрными волосами, но чернявых девушек в лисецком княжестве было немало, а муж и отец каждой из них заверял, что все бабы ведьмы.

На второй день всё было готово в дорогу: оправился от ранения Горазд благодаря заговорам Нежданы, закупили крупу, соль и хлеб на ближайшее время, большие сундуки Синир заполнил старой тяжёлой рухлядью из княжеского терема, которую нерасторопные слуги не выкидывали и не продавали, а складывали в чулан или на чердак.

Со всеми делами в Лисецке разобрались. Поутру они должны были выдвигаться из города.

Вячко в тот вечер лёг рано и остальным велел не засиживаться. Он засыпал один и долго ворочался, пару раз порывался пойти за Нежданой, но заставлял себя остаться в постели. Он юнец, что ли, впервые дорвавшийся до женского тела? Переживёт одну ночь и без девки под боком. Но всё равно промелькнула неприятная мысль, что до самого Дузукалана придётся спать вместе с остальным отрядом и не получится уединиться.

На рассвете, как и было велено, княжича разбудили.

Стоило открыть дверь, как Вячко наткнулся на парнишку лет двенадцати, сидевшего прямо у входа в комнату. Парнишка тут же подскочил на ноги как ужаленный и склонился в поклоне.

– Княжич, да озарит Создатель твой путь. Мне велел найти тебя князь Чернек, – скороговоркой произнёс он.

– Что такое?

– Князь велел передать, что нашёл девушку, которую ты искал, что по всем описаниям она подходит.

Холодок пробежал по позвоночнику.

Нашёл.

«Это может быть не она», – напомнил себе Вячко, но скулы свело от боли и гнева.

– Ещё князь что-нибудь велел передать?

– Только то, что девушка в корчме со своим дедом, что зовут её Дариной. А ещё просил лю…

Паренёк запнулся на полуслове и принялся в волнении мять шапку в руках.

– Ну? Что?!

– Просил лютовать поменьше.

– Как корчма называется?

– «Хлеб да каша».

Они заходили туда. Только на днях, когда Неждана пропала, Вячко был в корчме с товарищами.

– Княжич, ещё что нужно?

Вячко сдержанно помотал головой, а паренёк отчего-то поменялся в лице и отшатнулся в сторону, пропуская его вперёд.

Лисецк просыпался рано. Гам чужих голосов царил вокруг, но Вячко не слышал его, не видел людей, что торопились мимо по улице, не замечал их перепуганные взгляды. И только оказавшись в корчме, понял, что всё время держал в руках оголённый нож, но даже стражники не посмели остановить княжича.

– Где она? Где девка, которая у вас живёт? – рявкнул он на подбежавшую хозяйку. – Дарина?!