Зов пустоты

Надер ни с кем не общался, менял рестораны в поисках работы мойщиком и мог позволить себе лишь два удовольствия: как только выпадала свободная минута, он кормил голубей в парке у дома, а по пятницам старался не пропускать молитву в мечети.

Тем субботним днем его охватил всенародный энтузиазм, и скорее из любопытства, чем из патриотизма, он отправился на марш свободы.

Мимо него по огромной площади Республики, казавшейся крошечной в человеческом море, прошла группа молодых людей, дующих в трубы. Они подхватили его под руки, стали кричать, что все они – единое целое. Надер расплылся в удивленной улыбке.

Почти робко он пробирался через толпу, чтобы никого не задеть: он был лишь неприметным беженцем. Сколько здесь собралось народу? Двадцать тысяч? Сорок? Со всех сторон подходили все новые и новые участники. Это впечатляло.

Надер отыскал место у скамейки, на которой уже сидели, и принялся разглядывать голубей, примостившихся на фасаде.

Затем перевел взгляд на людей. Вот семьи, которые учат детей французским ценностям. Подростки машут картонными плакатами, изгоняя ненависть. Парочка целуется так, словно они одни в целом мире. Отец с маленькой дочкой на плечах. Двое полицейских неподалеку. Трое парней открыто флиртуют с двумя девчонками гораздо младше их. Профсоюзные активисты в кепках с одинаковыми логотипами и в самодельных футболках с лозунгом «Нет терроризму!». Предприимчивый продавец воды в бутылках, который наверняка потратил целую вечность на проверку товара: меры безопасности на марше были очень строгими. Одинокий мужчина с печальным видом бормочет что-то себе под нос так усердно, что на лбу у него выступил пот.

Надер стоял рядом с ним. Мужчина скорее походил на «простого коренного француза», как порой выражались по телевизору, но говорил по-арабски: Надер сразу узнал родной язык.

Он читал молитву.

Присмотревшись, Надер понял, что его лихорадит, он весь дрожит. Он говорил все быстрее. Что-то с ним явно было не так.

Надер заметил у него в руках мобильный телефон.

Мужчина собирался нажать кнопку вызова. Он закрыл глаза, призвал Аллаха, Его славу и положился на Его милость.

Надер кинулся на него. Мужчина не заметил этого вовремя и повалился на землю под его тяжестью. Они покатились по мостовой, телефон выпал из рук. Мужчина попытался спихнуть Надера, ударил его локтем в бровь, но Надер, не дрогнув, держал его крепко. Мужчина, обливаясь потом, бесился оттого, что его прижали к земле, и бил Надера по лицу снова и снова, пока бедолага не перестал видеть из-за крови, заливавшей глаза. Но не ослаблял хватки.

Он держал вспотевшего мужчину так, словно это был сам дьявол. Навалился на него и старался удержать как можно дольше. Как можно дальше от телефона.

От детонатора.

Толпа вокруг них расступилась, слышались крики. Надер уже готов был отпустить мужчину, он чувствовал, что скоро потеряет сознание, что больше не может ничего сделать, как вдруг двое спецназовцев в черном кинулись на его противника и прижали к асфальту.

Надер собрал все силы, чтобы не отключиться, перекатился на живот и принялся оглядывать землю, хотя из-за крови почти ничего не видел.

Примерно в метре от себя он увидел мобильный телефон и указал на него.

– Это бомба, – произнес он на своем правильном французском. – Бомба!

Крики стали громче. К Надеру кинулись спецназовцы, но слух уже пронесся по площади, и было лишь вопросом времени, когда всколыхнувшаяся толпа причинит ущерб больший, чем граната.

Но Надер Ансур все понял правильно. Телефон и правда был детонатором.

Это и правда была бомба.

Это была беда.

Это был террор.

75

В канализации под площадью Республики обнаружили около двух тонн взрывчатки, готовой сдетонировать от простого звонка с мобильника террориста. Две тонны взрывчатки, которые могли погубить сотни или, скорее, тысячи человек.

Муса Бакрани обманул Марка и ГУВБ. Чтобы выиграть время. Никто не собирался взрывать Елисейские Поля. Они действительно планировали атаковать рождественскую ярмарку и вокзалы, планировали уничтожить как можно больше неверных. Но в итоге все эти атаки имели единственную цель – поднять волну негодования, которой славилась Франция, когда оказывалась избита и изранена. Чтобы затем, по горькой привычке, французы вышли на многолюдный митинг – как обычно, на площадь Республики.

По иронии судьбы митинг состоялся, хотя терактов удалось не допустить. И сущий пустяк предотвратил трагедию, которая унесла бы бессчетное количество жизней, обескровила страну, оглушила на долгие годы. Этим пустяком был Надер Ансур. Скромный, застенчивый, он избегал общения с журналистами, но те все же нашли его. Уже в понедельник его фотография, взятая с удостоверения беженца, украсила первые полосы газет. Национальный герой.

Ничтожный иммигрант стал символом.

Символом смелости, подтверждением того, что борьбу с терроризмом должны вести не только спецслужбы. Нужен всеобщий вклад в победу. От профессионального полицейского до простого гражданина. Полиция не успеет везде, не способна делать все. Это не просто борьба – это война, и в ней участвуют все жители страны, ведь победить Зло можно лишь сообща.

СМИ хотели узнать о Надере Ансуре все: кто он, откуда, чем живет. Человек с клеймом беженца спас Францию. История была слишком хороша, и вскоре он стал героем новостей, а о террористах подзабыли.

Но был и шестой террорист, о котором никто не знал. Последнее звено цепи. Марко Иззени, он же Абу Юсеф, ускользнул от радаров спецслужб, потому что вел обычную жизнь. Он тусовался, пил, гулял с девчонками, устроился работать ассенизатором. С невероятной настойчивостью он добивался этой работы. Это была его мечта, его навязчивая идея, он много месяцев стучался в эту дверь, пока наконец не обрел счастье. Внедрение, достойное спецслужб. Он обладал знаниями и оборудованием, необходимыми для установки взрывчатки в канализационные стоки под площадью. Он был самым незаметным членом ячейки, но именно ему выпала обязанность нажать на кнопку и все взорвать.

Абу Юсеф отказался говорить, он избрал тактику упорного молчания, не вязавшуюся с впечатлением, которое успели составить о нем коллеги, потрясенные тем, как ловко он сумел их обмануть. Ничто не могло заставить Абу Юсефа заговорить, и Марк Таллек понял, что это крепкий орешек, у ГУВБ нет способа его расколоть. Все, что им удастся узнать, они узнают в ходе расследования, не от Юсефа.

Но Франции было все равно. У нее появился новый идол.

Во вторник в газете «Паризьен» появилась фотография Надера Ансура, сделанная украдкой, – тот шел по улице с озабоченным видом, его распухшее лицо было покрыто синяками, – под заголовком «Истинное лицо символа». Этим было сказано все. Надер стал истинным символом современной Франции, которая не уберегла себя от всех опасностей и вынуждена была положиться на своих «незаконных детей». Таково было ее будущее.

Все телеканалы, все радиостанции бились за право взять у нового героя эксклюзивное интервью, но Надер скрывался как мог, не изменяя своим привычкам. Он долгие годы пытался стать как можно незаметнее, а не выставлять себя перед всеми камерами Франции.

Но все же одно приглашение он не смог не принять.

Надер Ансур всегда чтил иерархию, уважал власть – даже если власть преследовала его в родной стране. Так что, когда президент Франции выразил желание принять его в Елисейском дворце и выразить благодарность от имени государства, Надер не смог отказать.