Зверь

Резкий толчок и меня буквально выгнуло. Фил подхватил мое напряженное тело и, прижав к себе, вошел еще глубже, по самое основание. Дал привыкнуть к себе, припал к губам, оттягивая нижнюю зубами, и начал двигаться. До умопомрачения медленно и дразняще, словно издевался или хотел отыграться за все обиды. Так и было. Он злился на меня.

Это чувствовалось по его напору и палящей ярости, которую он вкладывал в свои действия. Запрокидывал мою голову, оттягивая ее за волосы и целовал в напряженную шею.

Он стоял на коленях и яростно насаживал меня на себя, наплевав на самоконтроль. Признаться, на это наплевала и я, потому что мне хотелось дойти до конца. Хотелось добиться разрядки…

В голове настолько все помутилось, что Фил вполне мог сейчас крутить меня, как ему вздумается. Что он, в принципе, и делал.

Резко оттолкнул назад, так, что я упала на спину и, высоко приподняв мои бедра, задвигался еще мощнее, входя глубже. Я не смогла сдерживать стонов, а это лишь подстегивало Филатова. И когда внутри меня начало собираться то самое напряжение, что должно взорваться и разлить по венам истинное удовольствие, Вадим навалился сверху, зажав мои запястья в одной руке, а второй подхватил левую ногу, согнутую в колене, и сделал несколько отвратительно медленных поступательных движений.

Я едва не зарыдала от досады, но Фил хмыкнул, качнул головой. Уставившись мне в глаза и дыша в губы, внезапно приподнялся и, скользнув пальцами вниз по моему животу, коснулся клитора. Я широко распахнула глаза и стиснула зубы, чтобы не проорать его гребанное имя в голос. Вадим довольно ощутимо нажал на самое чувствительное место и тут же ускорился, наверняка ощутив вибрации внутри меня. Я, жадно глотая воздух, попыталась отползти назад, но Фил схватил меня свободной рукой под колено и вернул на место. Яростно колотясь в мое тело, он терпеливо сдерживался, пока я, извиваясь и постанывая, испытывала свой ужасающе острый оргазм. И лишь после того, как я окончательно обмякла, Вадим оперся на руки и, входя в меня резко и грубо, кончил сам. Он еще несколько секунд подрагивал, и я ощущала эту дрожь всем своим телом.

Ошеломленные темной, злобной похотью, что свела нас сегодня вместе, мы растянулись на кровати и молча уставились в потолок. Да, пожалуй, это лучше, чем объясняться. Да и вообще, зачем говорить, когда можно просто дышать в темноте…

Комментарий к Глава пятая

И снова “пасхалки” в диалогах))) это я для себя их леплю сюда)

========== Глава шестая ==========

«На экране окна сказка с несчастливым концом…»: монотонно и очень успокаивающе вещал узнаваемый тембр Цоя.

Внушительный музыкальный центр — старый, но все еще исправный, — который стоял на подоконнике кухни, выдавал хороший звук, чистый и басистый.

Это была квартира Каспера. Да, я познакомилась с ним. Жутко странно, однако ожидала увидеть толстого, воняющего пивом, татуированного байкера, а на деле оказалось совсем не то. Каспер, он же Максим, выглядел потрясающе, даже слишком для того, кто скрывает в своей квартире наркоманов. Хотя чего уж там, по мне тоже никто не скажет, что я тягаюсь по улицам с «укурком».

Да, на стройном и очень подтянутом теле Каспера было немало татух, а в ушах поблескивали серьги-гвоздики. Из-за высокого роста он немного сутулился. Длинные темно-русые волосы Каспера были собраны в хвост. В глазах, серых и мутноватых, читалась насмешка, как будто он в собственной голове рассказывал себе анекдоты. Вот именно такую ассоциацию и вызвал во мне взгляд Каспера, когда он встретил меня у подъезда своего дома. Поеживаясь и скрестив руки на груди, тем самым пытаясь защитить себя от промозглого осеннего ветра, Макс кивнул и повел меня в свою квартиру.

Все случилось утром, когда я, проснувшись в том же обнаженном виде, в котором вырубилась накануне вечером, услышала приглушенную трель мобильного телефона. Отыскав его в кармашке сумки, ответила на звонок. Именно Каспер и сообщил мне, что в его квартиру ввалился Филатов. Причем в абсолютно неадекватном состоянии.

Я не стала спрашивать, что значит это «неадекватное состояние» и, просто бросив короткое: «Сейчас приеду», отключила телефон. Факт, что мой номер бродит «по рукам» от одного стремного парня к другому, совсем не волновал.

Я, дико нервничая из-за неприятной новости о Вадиме, металась по квартире, то и дело спотыкаясь и ударяясь об углы мебели.

Даже Ольгу — коллегу, — позвонившую по поводу каких-то рабочих моментов, я благополучно послала к черту. Собралась и, натянув шапку на косматую, не расчесанную голову, покинула квартиру…

Каспер честно пытался откачать страшно бледного Фила, лежавшего на полу в гостиной и не подававшего никаких явных признаков жизни. Я имею в виду, глубокое дыхание или подрагивание век.

Мне стало так жутко, что сама не поняла, в какой момент стащила с Вадима куртку и замерла, сидя на полу и таращась на его левую руку. Но как только попыталась коснуться взбухшей синюшной вены — в области локтевого сгиба, — что едва ли прикрывалась тонкой кожей, Филатов внезапно дернулся и, перекатившись набок, громко заорал. У меня сердце ухнуло куда вниз. Я жутко испугалась. Как и Каспер, между прочим. Он сжал голову руками и произнес с надрывом:

— Ты, блять, придурок, что натворил?! Жить надоело?

Но Вадиму, точно могу сказать, было вовсе не до гневных реплик. Он продолжал корчиться на полу, почти скребя ногтями по линолеуму.

— Помоги мне, — шикнул на меня Макс, подхватывая Вадима подмышки. — Надо положить его на кровать, а то еще соседи прилетят.

Мы быстро перетащили Филатова в другую комнату и еле-еле вскинули на кровать. Его темные волосы взмокли от пота, а сильная дрожь, колотящая все тело парня, вынуждала его лязгать зубами. Темные глаза, в которые я заглянула, чтобы проверить состояние Вадима, оказались абсолютно пустыми, а взгляд, устремленный в стену за моей спиной, не хранил в себе совершенно никакого смысла. Простая темнота, немая и болезненная.

Разве могут глаза человека нести в себе столько всего и в то же время не иметь ничего? Оказалось, могут. Когда твое тело выворачивает наизнанку, ты вдруг превращаешься в бесполезный кусок мяса, а краешек мозга заходится в немом крике, моля о смерти.

Кроме «прекратите эту агонию» в глубине взгляда Филатова не было желаний. Он хотел умереть. Здесь и сейчас.

— Ну ни хрена, понял меня? — разозлившись на этого недоумка, неожиданно посмотревшего прямо на меня, я врезала ему кулаком по бедру и отошла назад.

В комнату ворвался Каспер со стаканом мутноватой воды.

— Что это? — спросила, снова приближаясь к кровати.

Он ответил, не оглядываясь и приподнимая Фила:

— Глюкоза ему нужна. Перебрал он… с сердцем плохо…

«Перебрал он…»: въелось в мой мозг. Надо же. Перебрал.

Ублюдок.

Каспер снова ушел. Вадим вроде даже перестал дрожать. Или просто немного успокоился?

Уже вполне осмысленно взглянул на меня и моргнул. Нахмурился, словно силясь понять, что я тут делаю, а потом прохрипел: