Звездная Кровь. Изгой V

Некоторое время я лежал бездумно, лениво блаженствуя и не ощущая ни единой мысли в голове, чувствуя себя усталым, битым и измотанным бродячей жизнью бездомным псом, которому повезло наесться и отоспаться в тепле. Простые удовольствия. Они такие… Самые понятные и самые приятные. Особенно если ты их был лишён. И чем дольше лишён, тем сильней накроет эндорфиновой волной.

Сколько я вот так валялся полностью всем довольный? Сколько времени прошло, сказать было сложно. Я просыпался и снова засыпал.

Запах догорающего костра. Кусок лилового неба, в дымоходе. Мелодичный перестук косточек. Тяжесть тёплого пушистого одеяла. Всё вместе умиротворяло и убаюкивало. Думать ни о чём не хотелось.

Чего хотелось? Валяться на тёплых пушистых шкурах. Бездумно слушать песню ветра, вдыхать смесь запахов, ни один из которых не был мне неприятен.

Идиллию разрушила неправильность. На полу, застеленном циновками, валялось устройство, поблёскивая полированным металлическим боком. Не должно в Раю быть таких устройств. В Раю ангелы, архангелы и херувимы ещё всякие.

Следующая мысль обожгла и заставила кишки скрутиться от стресса. Да, это же мой прибор! Анализатор! А меня опоили какой-то отравой!

Тело перешло в боевой режим рывком без участия мозга. Через мгновенье я стоял в чём мать родила посреди тростниковой хижины с активированной Скрижалью, но… было всё так же тихо и спокойно. Только едва ветер шелестел кронами деревьев, журчала близкая река, позвякивали косточки, да тихо дымился гаснущий очаг. С минуту стоял, прислушиваясь к происходящему на улице, но ничего подозрительного не услышал. Оглядевшись, нашёл свои вещи и оружие.

Через несколько минут я вышел из хижины с «Десницей» в руке, не зная, что ожидать. Лёгкий туман стелился над рекой, придавая пейзажу таинственность. В кронах деревьев щебетали птицы, приветствуя новый день. Вокруг царила тишина и покой, но внутри меня зрело беспокойство.

Ам’Нир’Юн нашлась в соседней хижине, в похожем на моё состояние, с единственным отличием — она была полностью одета.

Она сидела с сосредоточенным видом, помешивая что-то в котелке, подвешенном над огнём. Её тёмные волосы были заплетены в тугую косу, а проницательные глаза смотрели в пламя. Она заметила меня, но, казалось, не собиралась начинать разговор первой.

— Доброе утро, — начал я, стараясь прочитать выражение её лица.

— Древодень, — коротко поправила Ами, не отрывая взгляда от огня.

Я почувствовал холодок в её голосе и насторожился. Мой взгляд упал на три десятка копчёных рыбин уксы, аккуратно разложенных рядом с костром. Рыба манила золотистым чешуйчатым боком и источала аппетитный аромат.

— Это что? — спросил я, кивая в сторону рыбы.

— Речная ведьма оставила тебе, — ответила она, подняв на меня глаза. В её взгляде читалась смесь раздражения и чего-то ещё, чего я не мог сразу понять.

— Понятно… — протянул я, чувствуя, как внутри нарастает беспокойство.

Я молча начал убирать рыбу в криптор, стараясь избежать неловкого молчания. Ами продолжала следить за мной, её губы были сжаты в тонкую линию. Когда всё было убрано, я присел рядом с ней у костра.

— Чай будешь? — спросила она, наливая ароматный напиток в глиняную пиалу и протягивая мне.

— Спасибо, — кивнул я, принимая кружку.

Понюхал. Тёплый пар слегка обжёг лицо, запах незнакомых трав успокаивал.

— Пей, — сказала она. — Не сомневайся. Уж я-то тебя не опою.

Мы сидели молча, тишину нарушал только треск горящих дров. Наконец, не выдержав, я неуклюже спросил:

— Ты какая-то… не в настроении?

Она усмехнулась, безрадостно, покачав головой.

— Я предупреждала тебя, Кир. Но ты, как всегда, сделал по-своему.

Я вздохнул, чувствуя, как внутри закипает раздражение.

— Мы отдохнули, получили запас провизии, который разнообразит наше меню в ближайшие недели. В чём проблема?

Она резко повернулась ко мне, её глаза блеснули гневом.

— В чём проблема? Ты действительно не понимаешь? Они могли нас ограбить, убить! А не просто… — она осеклась.

Я нахмурился.

— Не просто что? Говори прямо.

Ами посмотрела мне в глаза, её голос звучал холодно.

— Не просто тебя использовать, Кир.

Я почувствовал, как земля уходит из-под ног. Воспоминания о прошлой ночи были смутными, как в тумане.

— Что? О чём ты говоришь?

Она отвела взгляд, её лицо отражало смесь гнева и разочарования.

— Они мне все рассказали перед уходом. Речные ведьмы использовали тебя, чтобы зачать детей. Их отец из твоего народа, у Небесных Людей особые гены, которые они хотят получить. Ты вообще знаешь, что такое гены, Кир?

235

Я сжал плошку с отваром.

— Да, знаю я, что такое гены, — ответил я, едва скрывая раздражение. — Но это… Это отдаёт безумием. И чего в наших генах такого особенного?

Ами грустно улыбнулась.

— Для них — это никакое не безумие. Они верят, что таким образом укрепят своё потомство. А ты стал средством для достижения этой их цели.

Я выругался и поднялся на ноги, чувствуя, как внутри кипит раздражение, приправленное изрядной порцией гнева. Хорошо, что речная ведьма скрылась и сестрёнок с собой забрала. Не знаю, что сделал бы с ними, но совершенно точно что-то нехорошее.

— В Поднебесном Аркадоне тоже верят в то, что гены могут повлиять на потомство и на то, каким Восходящим человек может стать. Каждого легионера и офицера проверяют на процент соответствия генетического кода, генам мифических прародителей. Есть специальные артефакты, сохранившиеся с древних времён, — спокойно продолжила Ам’Нир’Юн. — Среди инквизиторов есть специальная небольшая служба, занимающаяся только этим вопросом. Ты во время офицерского экзамена, тоже проходил этот тест.

— Я ничего такого не припомню…

— Процент генетического соответствия даже в листе соискателя ставят. Артефакт выглядит как пластина из полированного зелёного камня.

— А, ты об этом? — понял наконец я.

В памяти всплыли воспоминания об офицерском экзамене. Там действительно был офицер инквизиции, и пластина похожая на нефритовую также имелась. Когда они ещё заставили меня прикладывать ладонь к ней повторно.

Перед мысленным взором встал жёлтый лист тростниковой бумаги с надписью: