Звездная Кровь. Изгой V

— А? Уже светло? — пробормотал он и, распознав нас, слегка выдохнул. — Сейчас приготовлю.

Вместе с Ами мы подошли к Анджею. Тот спал на боку, еле шевелясь и иногда хрипло дыша. Я осторожно коснулся его лба — он был горячим. Было ясно, что до выздоровления ему ещё далеко. Я закусил губу от досады, спешка сейчас буквально может убить его: если рванём в путь, тряска сделает из него безжизненный мешок с костями.

— Анджей плох, — сухо констатировал я выпрямляясь. — Остаёмся ещё на сутки. Может, за это время он окрепнет хоть чуть-чуть.

— Идти в таком состоянии ему не вариант, — кивнула Ами, потирая затёкшую шею. — Пусть наберётся сил.

Чор промолчал, но по напряжённым складкам на его лбу я понял, что он одновременно рад и не рад такому решению. Рад, потому что сам не против отдохнуть после недавних событий. Не рад, потому что лес и болота непредсказуемы.

— Ладно, — сказал я наконец. — Организуем завтрак, а после я лягу вздремнуть. Два-три часа мне хватит, чтобы восстановиться, вы меня подмените.

257

На скорую руку разожгли костёр. Ами принесла пригоршню сухих веток, Чор разбавил остаток вчерашнего бульона водой и дополнительно вскипятил с листочками каких-то душистых лесных трав. Еда получилась сносной: горячей, с резковатым запахом. Оставалось только поражаться кулинарным способностям зоргха. Вроде бы и не делал он ничего радикально отличного, но получал неизменно превосходный результат. Я держал кружку эфоко, впитывая тепло напитка.

— Не увлекайся, — сказала Ами, сонно рассматривая меня. — Ты и так на ногах держишься чудом. Да, твои Атрибуты выше… Но не переоценивай себя. Лучше поспи.

Я только пожал плечами и глотнул ещё. Хоть вкус и был горьковатым, но аромат хорош и энергии в теле прибавлялось. И всё же уже немного пошатывало.

После незатейливого завтрака я вымыл кружку в ручье, оглядевшись на всякий случай — мало ли кто шастает по утреннему лесу — и лёг под навес. Глаза слипались, голова наливалась тяжестью. Казалось, что едва успел я провалиться в сон, как услышал противный резонирующий звук.

Распахнув глаза, моментально вскочил: организм, взвинченный опасностями непростого путешествия, отреагировал однозначно, тут же залив меня адреналином до бровей. Хорошо ещё головой не прошиб навес. Сквозь шум крови в ушах различил знакомый электронный вызов по вокс-связи. Чем меньше я пользовался устройством, тем больше отвыкал от него.

В ушах зазвучал знакомый голос.

— Кир, вызывает «Золотой Дрейк»! — прозвучал голос Соболя после того, как я ответил на вызов. — Почему так долго не отвечал?

— Алексей?! — не поверил я самому себе. — Как ты здесь? Спал я…

— Вот ты дрыхнуть горазд! — усмехнулся характерный голос с хрипотцой. — Взял пеленг на твою вокс-метку и выдвинулся к тебе сразу, после того как вернулся, а потом вы резко поменяли своё положение. Местные чудеса или техника дала сбой?

— Чудеса… Соболь, у нас раненый. Не задерживайся.

— Девушка эта? Как её? Ам’Нир’Юн? — голос друга зазвучал обеспокоенно.

— Нет, с Ами всё в порядке. Серьёзно ранен Анджей Новак — колонист с «Хельги».

— Опа… С «Хельги»? Дела-а-а… Буду в течение пары часов.

— Конец связи, — ответил я.

— Конец связи…

На меня внимательно смотрели Чор и Ами.

— Собираем лагерь, — отдал приказ я, — За нами идёт «Золотой Дрейк».

Через два часа, как и говорил Алексей, мы увидели, как на воздушном корабле, убирают паруса. Ещё через четверть часа за нами спустили шлюпку.

А вскоре мы уже взмыли в воздух на небольшом судёнышке. Ветер хлестал по лицу, холодные потоки обдували нас, но это было невероятное ощущение свободы после вони болот, тяжёлых туманов и тесноты подземных тоннелей.

«Золотой Дрейк» приближался. Его массивный корпус с золотыми орнаментами словно наползал на нас, хотя на деле это мы двигались к дрейфующему кораблю. Паруса были свёрнуты, а по бортам маячили немногочисленные фигуры матросов, готовящихся принять нас.

На палубе уже ждал Соболь. Высокий, с внимательными и холодными серыми глазами, шрамом через правую бровь. Его аугментированный глаз светился красным, а на поясе висел массивный техно-меч.

— Кир, дружище! — воскликнул он, подходя ко мне с разведёнными руками. — Давно не виделись!

Мы обнялись.

— Рад тебя видеть, — сказал я, отстраняясь и внимательно глядя ему в глаза. — Ты не представляешь, как ты вовремя.

— Рассказывай, — заинтересованно поощрил он. — Что за колонисты с «Хельги».

— Всего один и это долгая история. Устроимся, всё расскажу.

— Долгая история? Последнее время всё больше таких… И почему в Единстве не бывает по-простому?

Ветер наполнял паруса «Золотого Дрейка», словно ему тоже не терпелось унести нас подальше от наполненных нечистью болот, оглушительно тихого леса, наполненных гнусом тоннелей и Туманной Долины с её нежитью. Мы стояли на палубе, поглядывая вниз на розоватые облака, и всё ещё не могли привыкнуть к резкой смене обстановки: совсем недавно барахтались по уши в тине, а теперь — парим над миром, словно хищные птицы на охоте. Матросы, перекликаясь, крепили последние тросы, удерживавшие шлюпку. На нас весьма странно поглядывали: всё-таки наша группа выглядела так, словно пережила серьёзное сражение. Грязная одежда, запёкшаяся кровь, тени под глазами, а один из нас и вовсе был без ног.

Анджея мы устроили в одной из уютных кают, расположенных ближе к носу. Раньше это помещение было отведено для хранения запасов, но Соболь распорядился очистить там всё и переделал отсек в жилой. Это было логично. Зачем возить с собой тонны провианта, когда есть Скрижаль, в которую можно поместить несколько Рун с едой и не знать проблем с хранением.

Я лично проследил, чтобы Анджея осторожно перенесли и устроили. Бедолага был почти всё время без сознания — глаза закатывались, губы потрескались, лицо раскраснелось от жара. Его лихорадило. Температура держалась стабильно высокая, вероятно, из-за начавшегося заражения.

— Как он там? — Соболь появился в дверях, положив руку на массивный техно-меч, свисающий с пояса. Его аугментированный глаз мигнул красным всполохом.

Я оглянулся, оторвавшись от анджеевой постели. Внутри пахло странно: специфическим ароматом корабельной пропитки и моих дезинфицирующих средств.

— Плохо ему, — признался я. — Не уверен, что он выживет. Если получится победить инфекцию, есть шанс.

Соболь нахмурился, и в холодных серых глазах мелькнул проблеск сочувствия. Но всего на миг. Он не был чёрствым, но являлся человеком весьма практичным и жёстким, в сентиментальности замечен не был.

— Он говорить может? — задал он прямой, немного резкий вопрос. — Нам нужно понять, что такое эта их «Хельга». Возможно, получится выйти с ними на контакт. Хорошо бы до этого понять, кто они такие…

Я покачал головой:

— Нет. С момента нашего знакомства мы перебросились десятком — другим слов. Он с трудом понимает, что вокруг происходит. Постоянная боль, плюс лихорадка. И ещё он очень боится, что мы плод его воображения, а завтра он очнётся вновь среди болотников. Сейчас он слишком слаб, чтобы давать нам нужную информацию.