Звездная трилогия

— Чем-то всегда приходится жертвовать, — философски заметил майор. — Я сильно сомневаюсь, что ты встретился бы с ней еще раз.

— С кем?

— С девушкой своей. — Смирнов откинулся в кресле и принялся смотреть в иллюминатор за тем, как тягач тащит наш космолет к центру взлетной площадки.

Я пытался понять, куда клонит агент, но у меня это никак не получалось.

— Почему? — не выдержал я.

— Влюбленность уменьшает умственные способности, — бросил Смирнов, не поворачиваясь.

— Что ты имеешь в виду? Что за манера у тебя дурацкая!

— Как ты думаешь, где она сейчас? — взглянул на меня агент.

Космолет замер, пилот наверняка уже заканчивал последние проверки перед стартом, и мы вот-вот должны были начать полет.

— Что значит где? — хмыкнул я. — На работу пошла, в больницу!

— Если бы, — вздохнул Смирнов.

— Что ты хочешь этим сказать? — насторожился я.

— Твою девицу уже забрали.

— Что значит забрали?

— Не понимаешь, — покачал головой майор. — Где мы сейчас с тобой находимся?

— На Марсе, — тупо ответил я.

— Правильно. А поконкретнее?

— Город Иштар, столица…

— Столица чего?

— Республики Марс! К чему этот допрос? — не выдержал я. — Чего ты хочешь от меня?

— Мы в Республике Марс, где правит диктатура. Думаешь, так просто люди отсюда бегут? Здесь же все неплохо живут, свое дело можно открыть — полезные ископаемые, возможности испытаний нового оружия, дешевая земля…

— Ее арестовали? — наконец понял я.

— Браво! — поздравил меня Смирнов. — Догадался.

— Но… почему?

Взлетная площадка и здания космопорта понеслись вниз, во все стороны устремилась вездесущая марсианская пыль.

— Официальное обвинение — распространение запрещенных веществ.

— Наркотики, — вздохнул я.

Наш космолет набирал высоту. Иштар уже превратилась в крохотный игрушечный городок. Россыпь домиков, строгие прямых монорельсовых дорог, башенок метеостанций. Красивое зрелище. Но оно сейчас не взволновало меня ни на йоту.

— Я тебе вот что скажу. — Майор рассеянно посмотрел в иллюминатор, потом снова повернулся ко мне. — Девушку наверняка завербовали. Судя по тому, что она арестована, ее нанимали те, кто хочет свергнуть теперешний режим!

— Заговорщики? — удивился я.

Никогда бы не подумал, что Ирка может состоять в какой-то антиправительственной организации. Интересно, откуда Смирнову все известно, если он вчера так и не смог меня отыскать?

— Она наверняка пыталась расспросить тебя, выманивала сведения о СВ, ЗЕФ и Марсе. Разве нет?

Сердце провалилось. Я вспомнил, что рассказал Ирке все. Даже то, что говорить совершенно не следовало. Про гаснущие звезды и овров ей знать было совершенно ни к чему. Но вопреки всему я не хотел верить в то, что Смирнов прав, и Ирка — всего лишь очередной шпион.

— Не может быть, — промямлил я и уставился на агента. — Как ты узнал все это?

— Очень просто. — Смирнов сделал неопределенный жест. — Утром мне передали, что ты вышел из квартиры Рокель Вересовой. Я тотчас же пробил ее по спецканалам и выяснил, что она долгое время дружила с некоей Мариной Шмаковой — одним из лидеров повстанческого движения на Марсе. Никаких преступных действий за твоей знакомой не углядели, но одной такой дружбы оказалось достаточно, чтобы санкционировать арест. Кстати, Шмакову несколько лет назад казнили.

Я нервно сглотнул, ожидая продолжения. Очередная история, в которую я вляпался, была чудовищной. Но на сей раз я переживал не за себя, а за бедную Ирку. Что же с ней будет?

— Марсианская милиция устроила засаду у дверей, и твою подружку тихо взяли, когда она покидала квартиру. Тебя я попросил не трогать. Ни к чему тебе был лишний стресс.

— Что с ней сделают?

— Расстрела, думаю, ей не назначат, — задумчиво сказал Смирнов. — Скорее всего, после закрытого суда она попадет в лагерь. Тут же все руками заключенных построено. Все, кто в медицине — официально проходят как распространители наркотиков, все, кто в науке, — шпионами объявляются.

— А может ли быть такое, что она ни при чем?

— У тебя же чувство правды — ты и посмотри. Я говорю только то, что знаю.

Прошив легкие голубоватые облака, мы поднимались все выше. Иштар превратилась в жирную белую точку, четко проступил овальный силуэт долины Исида. До меня только сейчас дошло, что Иштар и Исида — это великие богини женственности и красоты, только у разных народов. Забавный символизм…

Я постарался сосредоточиться на чувствах, попробовал представить лицо Ирки. В голову впились иглы боли, я, преодолевая сопротивление, рыскал в поисках правды. Боль все росла, становилась нестерпимой, голова горела в пламени, в мозгу рвались термоядерные бомбы.

— Странно, — сказал я, сжимая зубы от напряжения и боли. — Ничего не вижу. Неужели тут так просто могут взять и посадить за решетку?

— Она вытянула из тебя достаточно много информации, насколько я понимаю. — Агент потер подбородок. — Да и связи с заговорщиками налицо. Больше чем достаточно причин для ареста.

— Неужели нашу встречу специально подстроили? — Я начал растирать виски.

— Может, и специально. Решили тебя в качестве наживки использовать, проверить, станет за тобой Рокель шпионить или нет. Попробует поближе к тебе подойти — тут же возникнет повод для ареста. Так и вышло.

— Идиотизм какой-то! — нахмурился я. — Окажется, что она невиновна — сгноят в тюрьме хорошего человека!

— Помолчи лучше, — предостерегающе поднял руку Смирнов. — Не стоит ругать ни милицию, ни правительство!

— Они не посмеют со мной ничего сделать! Я ведь им нужен! И союз с ПНГК им необходим!

— Не забывай, что на Марсе правят сепаратисты. Ты же гражданин ЗЕФ, угнетающей их, а я вообще с лун Сатурна. Всегда может найтись тот, кто не знает всех подробностей о тебе. Неосведомленность или, скорее, полуосведомленность — вот что сейчас самое плохое. Поэтому не провоцируй низшие чины. Кто его знает, что они могут выкинуть.

— А ты не боишься, что и верхние чины уже могли что-то выкинуть? Что если нас сейчас отправят не к тебе на родину, а в гораздо более далекое место? — спросил я.

— Я сейчас говорил о тех, кто не знает всей правды. В целом же, конечно, первая цель Управляющего — жизнь человечества и только вторая — свобода Марса. Поэтому они будут помогать нам налаживать отношения с Изначальными. Отмежевание от ЗЕФ — удачно подвернувшаяся дополнительная возможность при решении основной проблемы.

Я неуверенно кивнул и бросил взгляд в иллюминатор. Космолет уже был на орбите. Над горизонтом висел кривой серп Фобоса. У экватора желтел фронт пылевой бури. Звезды слабо помаргивали в угольных провалах пустоты, теряя свою яркость на фоне шара красной планеты.