Зябрики в собственном соку, или Бесконечная история
Шрифт:
И все равно — противно…
От тягостных мыслей меня отвлекла женщина с двумя детьми, вынырнувшая откуда-то из-за кустов, за которыми, как я знал, пряталась тропинка до ближайшего поселка.
— Извините, когда поезд до Трумпана подойдет?
Я машинально посмотрел на запястье, задумчиво рассмотрел его, потом перевел взгляд на здание станции, где, прямо под названием «Воровайка» — что? Это не я его придумал! — белел кружок часов.
— Через пятнадцать минут.
— Спасибо, — она опустилась на соседнюю лавку.
Светловолосая, худенькая — впрочем, пухлых здесь вообще немного — лет тридцати
С ней — два угловатых, светло-коричневых чемодана, и два ребенка.
Мальчишка, лет пятнадцати, светлые, выгоревшие волосы, черные широкие шорты до колена, белая рубашка. Серьезный взгляд серых глаз.
И девчонка, лет девяти на вид, с задорно торчащими в стороны косичками и сереньким, бесстыже коротким платьем, которое совершенно не закрывает… кхм… почти ничего ниже пояса. В этом месте отравление желчью настигло бы всех любителей выискивать педофилию.
Девчонка шустрая, как капелька ртути, ни секунду не сидящая на месте, с обцарапанными ногам и сбитыми коленками, намазанными зеленкой.
Нет, я не рассматривал ее ноги. Просто эти самые ноги, вместе с этими же коленками пришли ко мне и стоят рядом.
— А вы куда едете?
— В Талган.
— А это правда, что там крокодилы ходят?
— А как же. Папиросы курят и по-турецки говорят.
Глазищи девчонки, и без того огромные, распахнулись чуть ли не шире отведенных природой границ:
— Правда?!
— Он шутит, — хмуро прокомментировал мальчишка.
Девчоночка явно расстроилась. Секунд на пять.
— А у Ёжика удостоверение шофера есть! — она ехидно стрельнула глаза в сторону брата, — Только оно детское.
Язык не показала, но ощущение высунутого языка в ее интонациях явственно присутствовало.
— Оно не детское, — все так же хмуро ответил рекомый Ёжик, не отрываясь от книги, — его можно потом обменят на насто… на обычное.
Мама с легкой улыбкой наблюдала за пикировкой детей.
— А можно посмотреть? — мне и вправду стало интересно, что это за детское удостоверение такое.
Мальчишка деланно вздохнул, поднялся и подошел ко мне, с явной затаенной гордостью показывая мне серую книжечку.
Картонная обложка с надписью «Удостоверение юного водителя машин». Хм. Внутри: фотография Ёжика — а, так у него фамилия Ёжиков, а я думал, от общей колючести — печати и подписи, «Выдано клубом юных автомобилистов…»… Аа, вот в чем подвох: «Имеет право вождения автомобилей только на детских автотрассах», «При совершеннолетии подлежит обмену на удостоверение шофера-любителя с проверкой знаний правил уличного движения и практической езды». То есть — проку от них никакого.
— Как ты их получил? — уважительно спросил я. Во-первых, его и так сестренка подкалывает, не надо лишний раз сыпать соль на рану самолюбия — а самолюбия тут, чувствуется, хоть мешкам выноси — и, во-вторых: навряд ли все же такие корочки выдают кому попало. Парнишка их явно заслужил.
— В нашей школе шефы — автобаза, мы там практику проходим. Я двадцать часов наездил. С ними даже по городу можно ездить… если
на орудовцев[5] не нарываться.— Если не нарываться — можно и без удостоверения ездить.
— Ну так-то — да, — хмыкнул мальчишка.
— А вы куда едете? — решила поучаствовать в разговоре мама с соседней лавки.
— В Талган.
— Там крокодилы ходят и папиросы курят, — тоном знатока добавила девчонка, уже успевшая достать скакалку и прыгавшая через нее почти у края бетонной платформы. Как бы на рельсы не упала, егоза…
— Крокодилы курят? — улыбнулась мама, — Как в стихотворении Лесаева?
— Ага, точно.
Не знаю, что за Лесаев, но, подозреваю, это местный аналог Чуковского. У которого Крокодил Крокодилович ходил по Невскому и курил папиросы[6].
— А зачем вам в Талган.
— Живу я, этта, там, — я поправил на голове свою тюбетейку.
— Поступать ездили.
— Ездил, — вздохнул я.
— Не поступили?
— Не доехал. Деньги украли на вокзале, вот, домой возвращаюсь.
— Так, может вам помочь? — тут же засуетилась мама, явно собираясь достать из ридикюля денежное вспомоществование для раззявы-талганца.
— Нет! — чуть не выкрикнул я.
Одно дело — под эту марку ездить зайцем и совсем другой — выманивать деньги. Это уже слишком близко к откровенному мошенничеству.
Так я не могу.
[1] Полушалок — шаль небольшого размера. Герой, если бы подумал, мог бы догадаться, по аналогии с полушубком или тем же полустанком хотя бы. Но ему лень.
[2] Жидкость с резким запахом, которой пропитывали деревянные шпалы, чтобы меньше гнили.
[3] Цитата из фильма «ДМБ» 2000 года
[4] Цитата из мультфильма «Муравьишка-хвастунишка» 1961 года.
[5] Орудовцы — сотрудники ОРУД, Отдела по регулированию уличного движения, который в СССР входил в состав милиции с1936 по 1961 год и занимался регулированием уличного движения.
[6] Стихотворение Корнея Чуковского «Крокодил», 1916 года
Глава 18
Аркатан, столица великого и славного Талгана. Чем конкретно велик и славен упомянутый Талган, кроме того, что здесь есть какие-то джунгли (которых я пока не видел, поезд шел вдоль довольно унылых степей), выращивают крокодилов на фермах (этих тоже пока не видел. Разве что на улице, пару-тройку, притворявшихся человеческими женщинами), да еще этот забытый богом регион имеет честь называться родиной такого великого человека, как я.
Шучу, конечно. Пока что всего величия во мне… да ничего и нет, пожалуй. Сижу, обросший, пыльный, грязный, как бомж. Да и почему как — самый натуральный бомж, сиречь человек «без определенного места жительства». У меня не только места жительства — даже документов нет. Вот именно по этой причине я и сижу на Аркатанском железнодорожном вокзале. Уже все, что можно отсидел.
Документы я здесь ищу.
Часть пути досюда я проделал в очень даже приятной компании. Я имею в виду маму Ласу, ее сына Ежика — настолько ёжика, что его настоящего имени так и не узнал — и маленькое шебутное создание по имени Ляся. То ли уменьшительно-ласкательный вариант маминого имени, тол и просто похожие имена, то ли вообще прозвище — я так и не узнал.