Альтернативная история

— Ревущие совы, — сказал Босвелл. Брекен недоуменно переспросил: — Совы? — Я видел их собственными глазами. Две ночи тому назад я спустился с этой насыпи. Там наверху находится плоская дорога, шириной не меньше, чем система кротовых норм, а ревущие совы проносятся прямо над ней. Погоди, наступит ночь, и ты поймешь, о чем я говорю. К этому времени третий крот, которого Брекен прогнал прочь, тихонько вернулся и теперь стоял чуть поодаль, слушая их. Ему явно хотелось принять участие в разговоре,…

Я не знаю. Но – надеюсь. И вместе с вами, дорогие читатели, буду искать ответы на эти вопросы в следующих книгах по истории Мира МВП-2. Вторым циклом романов, как хронологически, так и по смыслу повествования, станет «Одиссея капитана Балка», включающая в себя три книги. Первая из них – «Ставка больше, чем мир» – предлагается вашему вниманию. Пролог Чистая правда со временем восторжествует, Если проделает то же, что грязная ложь. В. Высоцкий Царское Село, 22 февраля…

— Не суетись, парень, — как-то лениво ответил Лодондагба. — Меня всяко эвакуаторы вытащат, разве что на неделю до планового срока, а носитель… жалко его, конечно, но он уже четыре года как сам умер. А вот что с тобой делать? — он пошарил под дэгэлом, достал плоскую флягу. — Ладно, получу выговор, ну и хрен с ним. Пей! — Что это? — Это — напиток богов. Пей, говорят! Это тебе даст сил достаточно, чтобы выжить. Ну, я надеюсь, что достаточно. Когда Николай Павлович допил содержимое фляги (довольно…

Через минуту няня и Марк снова шли по площади. В сумочке у девушки лежал флакончин духов, а малыш крепко сжимал в руке пистолет. Они уносили с собой "любовь и "смелость", подаренные щедрой Ягг. Однако эти приятные сами по себе дары не гарантировали (к нашему огромному сожалению) им счатья до конца дней. Народ все прибывал и прибывал на ярмарочную площадь. Один за другим Грета внимала с полок свои подарки. Денег с покупателей она, как любая уважающая себя волшебница, не брала, чем вызывала у одних…

Через минуту няня и Марк снова шли по площади. В сумочке у девушки лежал флакончин духов, а малыш крепко сжимал в руке пистолет. Они уносили с собой "любовь и "смелость", подаренные щедрой Ягг. Однако эти приятные сами по себе дары не гарантировали (к нашему огромному сожалению) им счатья до конца дней. Народ все прибывал и прибывал на ярмарочную площадь. Один за другим Грета внимала с полок свои подарки. Денег с покупателей она, как любая уважающая себя волшебница, не брала, чем вызывала у одних…

Через минуту няня и Марк снова шли по площади. В сумочке у девушки лежал флакончин духов, а малыш крепко сжимал в руке пистолет. Они уносили с собой "любовь и "смелость", подаренные щедрой Ягг. Однако эти приятные сами по себе дары не гарантировали (к нашему огромному сожалению) им счатья до конца дней. Народ все прибывал и прибывал на ярмарочную площадь. Один за другим Грета внимала с полок свои подарки. Денег с покупателей она, как любая уважающая себя волшебница, не брала, чем вызывала у одних…

- Земля и правда сошла с оси, в вследствие этого что-то исчезло. Но если что-то убыло, должно появится в другом месте, согласно законам физики. Вроде вчера они это изучали с дочкой в параграфе по предмету «Окружающий мир». Голова немного болела, хотя она не ударялась. Интересно, куда делся толстяк, на которого она свалилась? Ведь не растворился он в воздухе и не вылетел птицей в окно. Она усмехнулась, представив эту картину. Их контора занимала весь первый этаж пятиэтажки, стоящей на самом берегу…

Пол ничего не сказал, хотя уже догадался. Он понял, как могло ей понравиться написанное им начало „Возвращения Мизери", и почему она тем не менее сказала, что роман начался нечестно, сказала не как недоверчивый редактор-всезнайка, а как непоколебимый в своем простодушии Постоянный Читатель. К своему крайнему удивлению, он понял, что ему стыдно. Она права. То, что он написал, – обман. – В начале новой серии они всегда повторяли концовку предыдущей. В тот раз они показали, как он едет вниз, как толкает…

Чужое тело сидело как родное. Плечи у незнакомого мужчины были, правда, пошире чем у майора. Родное же тело Карела сейчас покоилось в полной безопасности и под присмотром опытных врачей в секретном подземном бункере Центрального Отделения Нейроразведки НКВД Москвы. Хитрая аппаратура работала. Сердце билось. Лёгкие дышали. А вот сознание… сознание было далеко. В насквозь промокшем от сырости пустом полумёртвом немецком лесу. Где-то рядом наверняка плескалось зловещее озеро Коцит. Вечная обитель предателей…

Но, будто гром в ясном, безмятежном небе, моя мама и тёща с явным недовольством шагнули вперед. Серьезные взгляды, строгое покачивание головой, как могут только настоящие бабушки, они мгновенно навели строжайшую дисциплину слова — Не трогайте, ребенок спит! Заставили жен моих друзей капитулировать и выбросить белый флаг перед грозными защитниками мой дочурки — бабушками! Кто же еще может быть храбрее и отважнее льва, когда речь идет о покое любимой внучки? Да никто! Мои друзья, как опытные фронтовики,…

Киберпилот нарушил молчание. - Справа по курсу, в поврежденном штурмовом борте есть один выживший. Союзник не на ходу. Операция по спасению невозможна, скоро… Позади нас исчезло время. Мы ничего не видели и не слышали. Вопреки здравому смыслу взрыв не грохотал. Крики умирающих не резали эфир. Просто наступило ничего . Не было больше света и движения. Погасили звезды. Исчез горизонт. Исчезло всё. Прекратилось само понятие «быть». Длилась это небытие бесконечно долго. Через короткую вечность…

Варвара стояла рядом, в ее глазах плясали озорные искорки: — Ну что, командир, начинаем? Я кивнул: — Да. Товарищи, прошу всех в конференц-зал. Нам предстоит большая работа. — я повысил голос, перекрывая общий гомон. Конференц-зал встретил нас прохладой и полумраком. Ярко поблескивали новенькие дубовые панели. На длинном столе уже разложены папки с документами, а в углу примостился огромный кульман с недавними чертежами. Руднев, появившийся откуда-то из недр завода, придирчиво протирал очки…

— Или фортуна, свившая гнездо в дипломатических бакенбардах, — усмехнулся Лермонтов. — Признайся, ты не вылезал с улицы любви?[3] — Актрисульки? Кутежи на казенных квартирах? Паркетные офицеры — не моя компания. Для них у меня есть одни остроты на грани злых сарказмов. Мне тошно, друг мой, и от праздного наигранного веселья гвардейцев, и от стеснений службы. Представь! Один офицер в нашей компании такую нарисовал картину: «взяли меня портные за бока рейтуз и начали потряхивать вверх. Один стал…

— Девушка, а вы что тут делаете? — Я… я, наверное, заблудилась. Мне сказали куда идти, но я забыла название улицы, на которую свернуть надо. — А вам куда нужно? — Я приехала поступать в институт Бауманский, документы сдала, в общежитие заселилась и пошла поискать что-то поесть. Но магазины все уже закрыты, мне сказали, что можно что-то на вокзале в буфете купить… — Это вряд ли, там буфеты тоже закрыты, да и не стоит вам туда идти… здесь. Темно уже, вы лучше возвращайтесь домой в общежитие,…

Позднее, когда я работал председателем Успенского райисполкома, пожалуй, самого дальнего от краевого центра сельского района, деятельность руководителей края, в том числе и председателей крайисполкома, воспринималась мною непосредственно через программы развития агропромышленного комплекса, газификации, строительства дорог, жилья, школ, больниц. В каждой из этих программ, да и во всех начинаниях, — инициатива, новаторство, неуемная энергия многих руководителей нашего края. С уверенностью могу утверждать…

Церемония длилась уже много часов, начавшись с торжественной процессии от королевской резиденции к собору; расстояние едва достигало сотни ярдов, но каждый шаг требовал особого ритуала. Затем первые люди королевства сгрудились в соборе для причастия, не столько из-за религиозного рвения, сколько из-за ревнивого желания не упустить удачу или благословение, которые могут достаться другим. Среди них, как заметил Шеф, было много нелепо выглядевших людей, с недоразвитой мускулатурой и в грубой одежде…

Из общего механического шума постепенно вырастала одна частота. Пилящий звук пробирал до костей и словно царапал мозг изнутри. Визг становился все нестерпимее и нестерпимее. Не спасли затычки. Там, внизу, люди зажимали уши ладонями, кто-то, не выдержав напора, упал на колени, а там и вовсе рухнул навзничь. Защиты от звука не было. Его нужно было просто перетерпеть, а вот потом… Что будет «потом» никто ещё не знал. Профессор стиснул зубы. Трижды они подходили к этому рубежу и отступали. Сегодня…

— Господи,— шепчу тоді я, — дай мені силу для діла, на яке мене поставив. Не диявол керує моїми помислами, а ти, господи! Не може диявол ставити перед очі таку блакить, не може диявол такої радості чистої та іскристої давати, натхнення святого та вогню. Тут, у темряві, господи, шукаю твого світла, а світло твоє — це добро справжнє; не може диявол добра творити. Все дрібне й нікчемне, темне, заздрісне й облудне хай зійде з мого зору; хай стоїть перед ним завжди той клаптик блакитного неба, і хай він…

ДОН САЛАДО СОНЕТ Кто здесь смешон, так это – только я. Калека в мятом шлеме, в старых латах, С рукой сухой (спасибо, не горбатый!), О ком страна забыла и семья. Пусть так, пускай нелепа жизнь моя. Мне ни к чему гнить в каменных палатах, Дороги камень – он ценнее злата. И судьями мне Бог лишь – и друзья. Я вижу то, что прочим не узреть, Вершу я то, что трусам не посметь. Пускай смеются, пусть кричат мне: «Враль!» Всю мудрость, все богатства, все владенья Не променяю на свои виденья.…

Неферит медленно вдохнула, и с силою метнула нож. Стрелок дернулся, натягивая лук, но острый клинок поразил его в шею, входя по рукоять и прерывая биение жилки. Тренькнула тетива – стрела, сорвавшись, булькнула в воду. Колени лучника подогнулись, он опустился в ил, тараща глаза и клекоча кровью. – Ты останешься без погребения! [2]  – прошипела девушка и задержала падение мертвого тела, опустив его в воду без шума и брызг. Из-за камышовых зарослей донеслись приглушенные голоса, заплескали весла.…