Детские

А вот и их дача! Петька еще издали заметил Лаврину бабушку, Софью Осиповну. Она сидела в качалке под тентом с книгой в руках. А больше никого не было видно. Он решительно открыл калитку. – Здрасьте, Софья Осиповна! – Петруша! Здравствуй, дорогой! Ты откуда? – С дачи. Вот, решил проведать… – Ну…

– Пегги! – повторила миссис Митчелл, теряя терпение. – Когда закончишь свой спектакль, пойдешь к доске и напишешь формулу, которую я тебе задала. Пегги хотела встать, но существо, сидевшее у нее на коленях, не пожелало сдвинуться, пригвоздив ее к месту. Призраки такими и были: то становились легкими…

– Это еще зачем? – Неважно! Просто я погляжу, что там делается внизу. Вдруг он в подъезде торчит? – Не смей! Может, он только этого и ждет? – Меня, что ли? – А почему бы и нет? И вообще, я тебя не пущу! Давай-ка лучше спокойно порассуждаем, кому и зачем нужно за мной следить. – Тетя Витя, а…

Но тревога все равно грызла Арея. Он не чувствовал себя таким же счастливым, как в Эдеме. Не мог летать столь же безмятежно. Не испытывал больше той незримой любви и защиты, которые прежде постоянно были с ним и которых он раньше совсем не ценил. Теперь Арей был сиротой. Но не несчастным сироткой,…

Собирание устного художественного творчества народностей Чукотки и Камчатки уже в начале XX в. привлекло внимание таких крупнейших исследователей их культуры и языков, как В. Г. Богораз и В. И. Иохельсом Они записали и опубликовали значительное количество текстов чукотского, азиатско-эскимосского, корякского…

– Да, – засмеялась она. – Ты права, внука! Потом бабушка немного помолчала и вдруг совсем другим тоном сообщила внучке: – Знаешь, Дашка, я сегодня показывала коллекцию Алексею Венедиктовичу… – Слушаю вас, Софья Осликовна! – фыркнула Даша. – …и обнаружила пропажу! – Какую пропажу? – Пропал Менелай! –…

Через минут сорок автобус выбрался из центра города на окраину – за окном потянулись многоэтажные дома спальных районов, большие торговые центры с яркими рекламными плакатами, зазывающими на школьные базары. – Московское шоссе, – бормотал голос в динамике, объявляя остановки. – Улица Звездная… Витебский…

– Никакого обеда, пока не закончите уборку! Ясно вам? Тунеядцы! – крикнула Медузия. Она круто повернулась и, как всегда стремительная, ушла с балкончика. Жуя случайно оставшийся после завтрака бутерброд, Таня отодвинулась от окна и снова взяла в руки книгу. Не вечно же ей смотреть на циклопов? К тому…

Таня пожала плечами. – Да никто никого. Трезубец Посейдона не посягнет на мага в нагруднике Зевса. Это дружественные артефакты. А молот Перуна не тронет некромага. – А как ты докажешь, что второй некромаг? – разочарованно спросил Ягун. – Никто, кроме некромага, костей на себе таскать не будет.…

Капут тынетут – заклинание, отделяющее душу от тела (черномагическое из списка 100 запрещенных заклинаний). Гыгли мыгли карадыгли – наложение сглаза (черномагическое средней силы). Фебрытбь – «антиикательная» магия. Штушус коротышус – от рези в животе. Кызютбампль шуму – от «лягушачьего»…

– Что, ребенок, радуешься? Я тебя понимаю! Когда я в Консерватории учился, бывало, как сверну на улицу Герцена, все с надеждой смотрю, не горит ли моя Консерватория! – со смехом начал он. – Ну, что будем делать? – Дед... – Хорошо, поедешь! – Что? Куда? – Но ты ведь хотела попроситься в Москву? Или…

– Ну… Феликс похлопал его по щеке. – Умный мальчик, головастый! Все помнит!.. Так вот, матрос, вы с напарником продавали там спиртное и прикарманивали часть выручки. Потом ты уволился. Твой напарник продолжал прежние фокусы. Недавно он засыпался… Мы с ним уже говорили, – толстяк посмотрел на свой…

Самолет слегка потряхивало. Мальчик и девушка весело болтали. Мужчина делал какие-то пометки на карте. Молодой человек в очках неторопливо перелистывал страницы книги. И только паренек с непослушным вихорком неотрывно смотрел вниз, на землю. Коренастый, чуточку сутуловатый, с широкими плечами и задорно…

– Тэк-с. Что у нас там? О, «жду у фонтана… обморок… поклонница!». Не сам написал, нет? Не обижайся, это я так, в порядке общего бреда!.. От кого это? – Отдай! – потребовал Шурасик. Однако потребовал не слишком решительно. В глубине души он был не прочь получить от Жикина совет. Жора поднес записку…

– Машина? Сережина? Сережа – старый друг папы и всей семьи. – Нет! Сережи нет в Москве! А машину дал Феликс! – Феликс? – поразилась я. – С какой стати? – Ни с какой! Я встретила его в лифте, он спросил про тебя, я сказала, что ты завтра прилетаешь, вот он и предложил машину! – «Мерс»? – Естественно!…

– Тогда это вообще чепуха… Наверное, это нервы… – Петя! Я же не сумасшедшая! – Я этого не говорил. Вероника Леопольдовна, расскажите все по порядку, с чего это началось? Когда и при каких обстоятельствах вы первый раз заметили слежку? – Я уже сказала: две недели тому назад. Я поехала в издательство…

Сестренка, поговорить надо! — шепнул он. Даша кивнула. Оль, я тебе попозже перезвоню, тут у Стаса ко мне какое-то дело! Хорошо! — согласилась Оля с некоторым раздражением. Ей так хотелось поговорить о Крузе, а тут Стас… Но ничего не попишешь. Даша положила трубку. Что случилось, Стасик? Дашка,…

– А как он открывается? – охрипшим голосом спросила она. – Данюша, что ты так волнуешься, там же не сокровища аббата Фариа, – засмеялась Софья Осиповна, помогая внучке справиться со старым замком. Из баула пахнуло лавандой. И пылью. Даша чихнула. И вытащила лежавший сверху изящный кожаный футляр. Дрожащими…

– А кто просил два часа дуть себе на лоб, якобы потому, что он горячий? Где ты вычитала такой способ борьбы с температурой? – поинтересовался он. Ирка смутилась. – В какой-то книге, – быстро сказала она. Багров склонил голову набок. – Не верю! – Во что не веришь? – В существование такой книги.…

Одна Нина Махрова, по-видимому, оставалась спокойной. Ее удлиненные, как у египтянки, глаза сияли обычным тихим светом, на матово-смуглом лице не было ни тени румянца, первого признака волнения, того самого румянца, который украшал разгоряченные лица ее подруг. - Счастливица! - с плохо скрытой завистью…