Детские

– И чего же вы хотите от "недяди"? – стараясь быть солидным, вопросил Валерий. – Помогите нам… – Пожалуйста… – Дотащить… – Одну штуку… – Недалеко… – зачастили они. – Конкретнее. Где «штука», которую мне выпало тащить? – Вон там! Пойдемте! Это здесь!.. "Там-здесь" оказалось в пяти шагах…

Барыня поднесла к глазам очки на палочке и осмотрела через них сначала Машину руку, а потом нас с Витей. – Николя, – сказала она мужчине, – что это такое? Мужчина тоже осмотрел нас, поморгал и ответил: – Я полагаю, Надин, это дети. – Да, но чьи дети? – строго спросила она. Мужчина опять осмотрел…

Что же все-таки делает книгу незабываемой? Интуиция и магия. Магия стиля, синтаксиса, метафор, магия внезапного узнавания и волшебного переосмысления давно известного. Умение загадывать этические загадки так, что мы не заглядываем за ответом в конец книги, а стараемся решить их сами. Умение увидеть…

Немые пришельцы Испокон веков на великой Русской равнине валяется множество больших и малых камней. Приглядитесь к ним. В березовой роще на склоне холма притулился под деревом рыжеватый валун, похожий на спящую собаку. На поляне из травы выглядывают камни округлые, как шляпки грибов. Невдалеке…

Еще быстрее развеяла крамольные сомнения отца семейства Мэри Гаттер, которая устроила грандиозную сцену с применением нескольких запрещенных – по соображениям нравственности – заклинаний. И хотя Мэри, слывшая ведьмой отходчивой, быстро успокоилась и даже почти простила старшего Гаттера, бедняга до рассвета…

– Давай скорее! – потребовал Дима. – Нам тут уже надоело. – Не лезь, – отмахнулся Игорь. – И вообще, перестаньте на меня пялиться. Ребята демонстративно отвернулись. Игорь смотрел, не мигая, на автомат. – Гипнотизирует, – прошептала Маша. Настя прыснула. – Неужели нельзя потише? – покосился с…

Чвак, чвак, чвак. Меня не стало. Я круто повернулся: — Джессика!.. — Моя очередь! — ухмыляется она. — Придется все начинать сначала! — заявляю я. — Нет уж, дудки! — протестует Эрик. — Кто куда, а я домой. — Я тоже, — подхватывает Джоэл, надвигая на лоб свою бейсболку. — Ну еще одну игру, — упрашиваю…

Стрельба кончилась, и снова установилась тишина. «Они ведь, наверно, считают, что как только снаряд разорвется, так весь район в бомбоубежище кинется». Он знал, что сейчас во многих квартирах кончались вечеринки, и даже сам имел два приглашения от знакомых девчат. Знал, что первый тост поднимали за…

— Ой, какой щеночек! Лапочка! Эй, не гавкай, у нас нет наркоты! — О, горы! Прикольно! И еще и еще! — Сфоткайте меня кто-нибудь! — Обедать пора. — А это что? Кисель или компот? — Это чай! — Видно, особая разновидность заварки, кисельно-поездная. — Хоть бы мы сегодня доехали, а то опять спать…

Отлично. Другого пути с холма не было. Он сам умудрился загнать себя в угол. Перси посмотрел на поток машин, мчащихся в Сан-Франциско, и пожалел, что не сидит в одной из них. Потом он понял, что дорога, видимо, проходит через холм. Где-то здесь, прямо у него под ногами, должен находиться туннель. …

Золотая Тень осторожно опустила бересту на золу, накрыла приготовленной горстью хвороста, сверху сразу добавила четыре ветки в два пальца толщиной. Сухая растопка полыхнула, ощутимо наполняя дом теплом, а вот ольховые ветки, разгораясь, задымили. Причем дым пошел не в закопченную нору над очагом, а под…

Действующие лица и зрители расходились, довольные друг другом, сцена пустела и снова превращалась в обычный двор. Через длинную подворотню в него входил разносчик, тянул за собой осла, груженного большими плетеными корзинами. В корзинах один к одному, словно артиллерийские снаряды, стояли глиняные кувшины…

Аркадий Иванович не жаловался никогда, это правда, но зато Никите все время приходилось держать ухо востро. За чаем матушка сказала, что ночью был большой мороз, в сенях замерзла вода в кадке и когда пойдут гулять, то Никите нужно надеть башлык. — Мама, честное слово, страшная жара, — сказал Никита.…

– Понятно! А ты тоже из этого дома? – обратилась она ко мне. – Нет, я тут рядышком живу! – С мамой? – У нее полная семья, – опередила меня с ответом Мотька. – И мама, и папа, и дедушка! Лена слегка смутилась. – А вы давно сюда переехали? – в свою очередь спросила я. – Полтора месяца. Вот только…

– Можешь не объяснять. Это и ежу понятно, – отмахнулся Дима. – А зачем тогда спрашивал? – пожал плечами Вова. – Да ладно, – вмешался Петька. – Лучше скажи, что там с призраком-то было? – Не слушайте. Врет он все, – махнул рукой Саша. – Кто же в такое поверит… – А вот и не вру! Вот и не вру! –…

– Ничего уж такого важного, – прошептал мальчик. – Я просто сказал, что не все дети такие, как вы считаете. – Вот оно что! – воскликнул старик, подняв брови с наигранным изумлением. – И надо полагать, именно ты и являешься счастливым исключением? Вместо ответа толстый мальчик молча пожал плечами и…

Вскоре из широкого, как пароходная труба, обрубленного наискось носа чайника ударила струя пара. Из рюкзаков достали полулитровые кружки, банки со сгущенным молоком, галеты. Борис Соснин — высокий, молодой, с иссиня-черной густой шевелюрой — подмигнул приятелям: — А знаете, друзья, по чьей вине попали…

– Как же ее услышать-то? – усмехнулся маленький белобрысый паренек, приятельски подмигнув товарищу. Однако Олаф только обиженно шмыгнул носом и отвернулся, не удостоив белобрысого воспитанника ответом. – Сердцем, – сурово произнес Алоиз. – Сердцем и душой. Поскольку тут никакие уши не помогут, даже…

Прибегает, слышит — стонет кто-то. В дверь заглянул и видит: сидит Лис в кресле, весь закутанный в байковое одеяло, а вид у него слабый-слабый. Глянул Кролик по сторонам — нигде не видно обеда. Миска стоит на столе, а рядом острый ножик. — Никак, на обед у тебя курочка, Братец Лис? — говорит…

Мою самую красивую куклу зовут Белла. У неё голубые глаза и золотые локоны. Она спит в кукольной кроватке с розовой простынкой и розовым одеяльцем, которые сшила мама. Однажды я подошла к Белле и увидела у неё бороду и усы. Это Лассе и Боссе нарисовали их углём. Хорошо, что теперь у меня есть своя комната.…