Дом и Семья

Через минуту няня и Марк снова шли по площади. В сумочке у девушки лежал флакончин духов, а малыш крепко сжимал в руке пистолет. Они уносили с собой "любовь и "смелость", подаренные щедрой Ягг. Однако эти приятные сами по себе дары не гарантировали (к нашему огромному сожалению) им счатья до конца дней. Народ все прибывал и прибывал на ярмарочную площадь. Один за другим Грета внимала с полок свои подарки. Денег с покупателей она, как любая уважающая себя волшебница, не брала, чем вызывала у одних…

— Я… — Прочь! Не заставляй меня повторять дважды! Твои секунды кончились! Больше не обращая на него внимания, посмотрел на своих бойцов, которые нет-нет, да оглядывались назад. — Простите, парни, — покачал я головой и увидел в ответ серьёзные лица тех, кто идёт за мной. Они одновременно вскинули в верх правые руки с зажатым кулаком и прокричали: — Во имя Рода! Во славу Рода! За главой и в пекло! Я удивился. Такому я их не учил. А значит тут приложил руку Кирилл. — Вы… — пробормотал…

— Ты меня унизил, Астерий, — свечение вокруг Артемиды снова приобрело оранжевый оттенок. — Дорогая, что случилось? Давай поговорим спокойно. Пожалуйста, уйми свой гнев, — я шагнул к ней. — Не смей ко мне приближаться! — она выставила вперед ладонь. — И спокойно теперь не получится. — Может ты объяснишь причину своего недовольства? — я сделал еще пару шагов и остановился. — Ты и сам все прекрасно знаешь. Я думала, что значу для тебя больше, чем… — она замялась не в силах подобрать слова или…

Глоссарий. Осторожно, территория спойлеров! Уровни Развития 1. Уровень телесных узлов. Открытие акупунктурных точек (9 уровней) 2. Уровень телесных рек. Открытие мередиан (12 уровней) Только после первых двух уровней, становиться практикующим. До этого просто смертный. 3. Формирование. Формируется ядро силы. три стадии. Зерно. Осколки. Ядро 4. Трансформация. После формирования ядра, адаптация души под новую силу. Три стадии: Смертная оболочка. Пробужденный…

Котова решительно тряхнула головой. Я отметил: сонной Лена не выглядела, хотя ещё недавно мне казалось, что она задремала. — Что и когда нужно сделать? — спросила Котова. — Я готова. Обязательно помогу. Рассказывай. — Сейчас расскажу, — пообещал я. — Только не здесь. Идём на кухню. Я сварю кофе. * * * Молотые кофейные зёрна я привёз в эту квартиру вместе с шампанским. Потому что не сомневался: сегодня понадобится и то и другое. Пустая бутылка из-под игристого вина стояла сейчас рядом с мусорным…

— Почему до сих пор не готово?! — закричал шеф. — Три часа прошло! Ты же обычно сразу справляешься! — Там обычно американское или китайское дерьмо, а здесь стоит какая-то непробиваемая защита! — успел ответить Елисей, прежде чем звонкая оплеуха опрокинула его на грязный пол. — Замотивируйте его работать лучше, и чтобы через час всё было готово! Главное, пальцы ему не сломайте! — бросил шеф через плечо своим верным шестёркам и несколько минут наблюдал, как скорчившегося парня обрабатывали ногами,…

1 "У носорога слабое зрение, но при его габаритах — это уже не его проблема" (взято на просторах интернета) — Не, Колян, не та… Там такая… Мммм… — Молодой парень в форме охранника мечтательно закатил глаза и причмокнул губами, не находя слов для описания. Его напарник, отрываясь от мониторов, на которых, ввиду позднего часа и окончания рабочего дня в восемнадцать ноль-ноль, не происходило ровным счетом ничего, насмешливо посмотрел на говорившего: — И чего? И с чего ты взял, что она на тебя…

Отвлек звук мужского голоса: — Ох, Тьма тебя побери! Ты что это, ты как это? А ну тихо! Обернувшись на звук, увидела незнакомого мужчину, что стоял столбом у двери, приоткрыв рот. Он погрозил мне пальцем, словно ребёнку, развернулся и убежал, хлопнув дверью. Интересно, одет он был тоже странно. Ведь сотрудники должны ходить в белых халатах или в костюмах специальных, а этот странно одет: штаны, рубаха, а поверх жилет из кожи. Как средневековый лавочник, вот точно! Да куда же я угодила?! …

— Ты — не врач. Я скрипнула зубами, глотая ругательство. Я врач с двадцатилетним стажем, но в этом идиотском мире даже диплом подтвердить не могу! Никто не поверит моим знаниям — они слишком отличаются от здешних. С таким же успехом можно объяснять Ньютону основы квантовой механики. Если женщин здесь вообще допускают в университеты. В нашем мире, помнится, с этим была большая проблема. — И одного наблюдения недостаточно для выводов, — продолжал Виктор. — У меня батюшка был перед глазами много…

— Господин Чернавский, позвольте узнать ваше мнение по поводу иска? — Удовлетворены ли вы решением судьи? — Станете вы подавать встречный иск? Вот только журналюг мне сейчас не хватало. В мое время совали бы микрофоны прямо в лицо, слепили вспышками фотоаппаратов, а эти заступают дорогу, хватают за рукава и чего-то от меня хотят. И сколько же их здесь? Человек пять, не меньше. Как бы сбежать? Но кроме газетчиков еще и зеваки, которым страсть, как хочется посмотреть — как берут интервью? …

На этом моменте воспоминания начинают туманиться. Становятся какими-то рваными, обрывочными, будто швейцарский сыр. Я помню, как болтали, она рассказывала, что снова беременна, уже третьим, как счастлива. Помню, была рада за неё, хотя сама я так и осталась нетронутой - до универа думала, что встречу там, во время никто не нравился, а после аварии я слишком стеснялась своей неспособности ходить. Иногда я ей даже завидовала, хотелось тоже ощутить, каково это быть любимой, как это быть матерью. Но,…

В Спитаке я всё сделал правильно — раскидал в городе в десятке мест осколки телевизора, завернутые в бумагу, и разослал анонимки в разные инстанции, мол, так-то и так, в городе повышенный фон гамма-излучения, наврал про происки азербайджанцев и потребовал эвакуировать жителей, пока не ликвидируют опасность. Не учел одного! Привычка всё секретить осталась у местных властей, и паники не случилось! Жителям города об опасности местные власти просто не сообщили, хотя почти все радиоактивные заначки обнаружили…

— Знали бы вы, какие замарашки к нам приходили за эти недели… — Женщина качает головой. — суются все. Кривые, косые, молодые, старые. С зубами и без. Девственные, и такие распутные, что клейма ставить негде. Как будто не читают правил… Хотя… Откуда им уметь читать? — Каждая хочет попытать удачу, — добродушно говорит Клод. — Да уж. Я бы тоже попытала удачу, — женщина улыбается и я обращаю внимания на ее большие, как у лошади, зубы, словно сделанные из слоновой кости. — Сколько лет? — Восемнадцать…

И она – висючка на кожаном шнурке – восьмиконечная звезда с голубым эмалевым глазом в центре. Такие глаза на Востоке любят держать в доме или на себе от сглаза и порчи. А вот, чтобы он был вписан в восьмиконечную арабскую звезду… Подхожу, наклоняюсь, чтобы получше рассмотреть. Кромин за плечом сечёт сейчас остальной рынок, ему эта старинная дребедень до одного места. Бедуин, увидев, что вещица меня заинтересовала, хитро сверкнул глазами, протянул в руку. Смотри, мол. И звезда непростая…