Фантастика: прочее

Глава 1 Заседание закончилось, и через несколько секунд Ева оказалась дома. Мимо бесшумно проплыли стыковочный отсек и дезинфекционная камера. Она бросила в услужливо появившийся приёмник форменку Службы Космической Безопасности и облачилась в мягкий домашний костюм. Брюки и комбинезоны она всегда предпочитала платьям. Но эта привычка была связана скорее с её работой, где форменные комбинезоны, гермошлемы высшей защиты и катера космического назначения были основной частью её бурной жизни. Собственно…

Вместе с тем, если верить прессе, российские дети массово бежали на войну. И из больших городов, и из деревень, и группами, и в одиночку. Школьники, кадеты, семинаристы… Знакомый мне по «Мойдодыру» Корней Чуковский в одном из печатных изданий писал, что меньшее, о чем они мечтают, это подавать пули, а то и служить разведчиками. Для детей-солдат наград не жалели. Иной взрослый мужик хорошо воевал, но ничем на своей гимнастёрке похвастать не мог. Детишки же иной раз по паре Георгиев имели плюс…

Именно в эти дни послушник одного из Великих Монастырей, тех самых, что сорокадневным постом и молитвами сумели остановить саранчу – она полегла у их стен, превратившись в хитиновый прах, – выйдя ранним утром во двор, обнаружил у приоткрытых ворот спеленатого младенца. Лежал он на аккуратном клетчатом коврике, и удивительным было то, что прошедшая ночью пыльная буря не засыпала его с головой, но как бы обогнула, образовав аккуратный овал, – младенец, как в колыбели, покоился в нем. Но еще удивительней…

– Сормах, каски нужны, – озадачил я комдива. Богатырка на голове, это хорошо… от дождя. Тут же нам совсем другое на голову может с неба прилететь. – Нужны. Ну, в здравомыслии комдива я и не сомневался. – Нужны, – как попугай повторил я за Сормахом. – Вот и добыть их надо. – Добывай, – поддержал мою инициативу комдив. В армии всегда так – инициатива имеет инициатора. – Не мой уровень. Тут тебе карты в руки. Германцы штальхельмов за прошедшую войну наделали – хоть грудничков в них купай.…

Боль полыхнула огненным смерчем, высекая из глаз искры и слёзы. Она достигла своего пика и, когда Сене показалось, что руку ему оторвали совсем – вдруг стихла. Макаров осторожно разжал судорожно сцепленные челюсти и открыл глаза. На ладони синели следы от зубов, а боль в плече исчезла. Совсем. Как будто её не было никогда. Парень недоверчиво пошевелил пальцами, потом несмело приподнял руку. – Могу сказать, что ты была бы отличным травматологом, – выговорил он, расслабляясь. Теперь, когда…

– Ну – с, слушаю вас, барышня. Ах позвольте, не представился – Крайницкий, Викентий Зиновьевич. – Мышь, Олеся Геннадьевна, – ответила она ему в тон. – Сейчас чаю вам налью, а вы обувку скиньте пока и рассказывайте, – располагающе предложил Викентий Зиновьевич . – Да я не знаю, что рассказывать, о чём? – непонимающе ответила девушка. – Ну как же, вы ищите работу, а я ищу помощника, хотя бы временно. Вы же по объявлению, – скорее утвердительно произнёс он, ставя перед ней стакан в подстаканнике,…

– Да, а я ему глаза и нос сделал, – с гордостью сказал мальчишка. – Мама, и меня сфасфаглафилуй- пропищала ангельским голоском маленькая девочка. Мамочка сфотографировала дочку со снеговиком и потом у женщин началась фотосессия. Они фотографировались так, как умеют делать это только женщины. Сначала они снимали снеговика с разных ракурсов- снизу, потом, вытянув руки вверх, сверху , в полупрофиль, в анфас. Затем делали снимки друг друга с детьми. У обоих были дочки. Ну а дальше уже долго фотографировали…

Его развернули и подтолкнули, заставляя сделать шаг. И Рикко шагнул. Раз, другой, третий, четвёртый. Он считал их – шаги, – зная, что если от порога комнаты налево и тридцать восемь, то там туалет, а если направо и двадцать четыре, то двор. Но сейчас его толкнули вперёд. И это было что-то новое, туда они ещё не ходили. – Матти? – спросил он. Хорошо, что говорить им не запрещали, хоть план побега обсуждай. Всё равно убежать было невозможно. – Я тут. Мы прямо идём? – Да. – Значит… –…

– Ой, да какая разница, – отмахнулся от него напарник, захлопывая дверь, – все одно помои, независимо от названия. Кофе готовят специально обученные люди на специальном оборудовании, а то, что тебе продают в забегаловках из кофемашины – бурда закрашенная. – Интеллигент нашелся, – хмыкнул Кирилл, потягивая, действительно оказавшимся паскудным на вкус, чуть теплый напиток. – Да, – с набитым шавермой ртом, утвердительно кивнул головой майор Гречнов. – Пока тебя не было, прозвонил все объявления…

– Что ты хочешь этим сказать? – оторопело вытянула лицо Карюха. – Только то, что сказала. Время не стоит на месте, – добавила Сашка. – Не стоит. – Но мы все помним этот парк! – воскликнула Катюха. – Каким он был, такой и есть! Ничего не изменилось. И карусель та же. – А дупла нет, – потерянно вставил Володька. Настроение у него явно пропало. – Иди ты подальше со своим дуплом! – вырвалось у нее. Больше никто ничего не сказал, но лица у всех вдруг стали сосредоточенными, взгляды более внимательно,…

С девочками мое общение не заладилось изначально. Они любили платья и косметику, а я – детский джинсовый комбинезон с шортами и вечные царапины с корочками от лазания по деревьям; они играли в куклы и дочки-матери, а я вместе с Арсением практически каждый день открывала и закрывала игрушечный магазин под названием «ВасМарс». Отсюда можно догадаться, что фамилия Арсения начиналась на «Марс». Для меня она была сложная, послушайте только: Марстовратов. Поэтому я его называла Арсений, Арс или Марс. …

– Его Высочество не оценит подобной демонстрации. – Так в этом же и прелесть, Лорейн, – я знала её имя, но редко использовала. Может, потому что мы не были подружками. Моя подружка не сдавала бы меня Артамону. – В том, что Арти выйдет из себя. – И устроит пожар. – Не страшно! В море скинем. У него русалка в роду – не утонет. – Если ты попытаешься скинуть меня в море, то я утяну тебя за собой. Моя служанка вскрикнула, услышав голос Арти от двери в спальню. – Ваше Высочество, при всём…

– Казалось бы, куда уж дальше, – разводил руками мистер Том Смоллуэйс, живя среди этих чудес. Но чудеса продолжали прибывать. С первого же дня лавка зеленщика, которую он открыл в самом маленьком из сохранившихся деревенских домов в конце Хай-стрит, выглядела испуганной и затаившейся, словно скрывалась от преследователей. Когда Хай-стрит вымостили, лавчонка оказалась ниже уровня тротуара, и в нее приходилось спускаться по трем ступенькам. Том старался продавать только свой товар – отличного качества,…

Музыкальный звук трубы не походил на резкое звучание пароходной сирены, а веселый возглас совсем не напоминал крика о помощи утопающего. Это было что-то новое, неизвестное. Бальтазар поднялся; ему казалось, будто сразу посвежело. Он подошел к борту и зорко оглядел гладь океана. Безлюдье. Тишина. Бальтазар толкнул ногой лежавшего на палубе индейца и, когда тот поднялся, тихо сказал: – Кричит. Это, наверно, он . – Я не слышу, – так же тихо ответил индеец-гурон, стоя на коленях и прислушиваясь.…

В воздухе витало напряжение, волнующий трепет ожидания – вот-вот в отчий дом был должен вернуться старший сын и наследник одного из монарших титулов Трех. Сам Главнокомандующий, Дам и р В е ссель, в беспокойстве вышагивал от стены до стены в своей приёмной, то и дело поглядывая в окна в надежде заприметить машину первенца. В коридоре, за дверьми кабинетов, лились приглушенные голоса, из покоев единственной дочери владельца особняка доносились звуки скрипки. Юная Ш о нни, одиннадцати лет от роду,…

*** Уфа встретила нас солнечной и жаркой погодой, что было неудивительно для конца июля. Хотя для меня, честно говоря, что Урал, что Сибирь, было одно и то же, и я невольно ожидал, что тут будет намного холоднее чем у нас, но нет. Зной был такой, что ещё чуть-чуть, и асфальт будет плавиться под ногами. За тридцать точно. Дело ещё усугублялось тем, что приехали мы в полдень, в самый пик жары. – И куда нам теперь? – недовольно спросил Баюн, щурясь на ярком солнце. Людей на перроне уже почти не было,…

Капитан задумался, за тридцать лет его службы в полиции ни разу не встречал такого идеального преступника. Его, так называемые магические печати и заклинания настолько точные и ровные, словно их наносил робот, а не человек. Жертвы так же выглядят чистыми и опрятными, на их телах и одежде ни разу не находили посторонние частички указывающие, где и когда их убили. Сердца всех жертв так же были изъяты с хирургической точностью. Первое время, под подозрением были четыре лучших хирурга города. Но из-за…

Раз в жизни Филиуса не происходило ровным счетом ничего нового, то оставалось лишь одно – следить за чужими жизнями. Фильмы он отмел для себя практически сразу, поскольку лица актеров сводили его с ума тем, что они тоже когда-то жили с ним на одной планете, а он не знает ни одного из них. Сейчас бы наш герой отдал все за то, чтобы поговорить хотя бы с одним из них, так что, когда он находил вырезки из телевизионных шоу, где ведущий обращался в камеру, то разговаривал с ним часами, а потом, когда…

– …Ть сегешь. – Из-за зелёной стены, скрывавшей лежащего, поднялся парень в камуфляже. Чернявый, черноглазый, весь ото лба до берцев перепачканный землёй, он выплюнул маловразумительные слова вместе с комом грязи и слюны. – Чур, ты шо так оголодал, что решил подхарчеваться картоплей прямо с кустов? Так сказать, срочно-немедленно вырвать харчево у земли. Зубами выгрызть. – Выдал Трот. Черноглазый лишь оскалился. – Жив. Живы. Ааа. – Он выдохнул. Потом присел и встал, изучая поднятые лямки от рюкзака…

– Чем могу помочь, господа? – обратился он к стоящему впереди хуману. Довольно высокий, коротка стрижка, белая рубашка, приталенный пиджак из хорошей шерсти. Дорогой пиджак, отметил про себя мастер. Мужчина всмотрелся в мастера, и медленно, тихо, немного заговорщицки заговорил. – Мы бы хотели узнать, есть ли оружейные разработки, позволяющие наделять пулю свойствами пробития магического щита уровня «кольчуга», например. Мастер немного удивленно приподнял левую бровь, вглядевшись в глаза оппонента.…