Фэнтези

Разверни пакет, там овощи и вино. Купи сыра. Французского рокфора с едким раздражающим запахом. С мягким влажным вкусом. Ешь. Пей вино. Би-Джей Блазковиц открывает глаза и думает: ма-за-фа-кер. Вот так, с русским акцентом. Или со славянским. Его папа приехал из какой-то славянской страны, так что теперь стальное жесткое «р» и это «мазафа-керрр» отдает привкусом родины. Которую он, само собой, никогда не видел. Да и в этот раз, похоже, не увидит. Би-Джей говорит: Боже правый, спаси и сохрани.…

- В этом нет ничьей вины, - попыталась своим скрипучим голосом убедить его старуха, но мужчина ее даже не слушал, а все вглядывался в эти черные, как и у матери, глаза и осознавал, что они всегда будут напоминать ему о его утрате и о том, кто этому виной. - Да, - сдавленным голосом пролепетал он, понимая, что врет самому себе, - ничьей вины… Старуха повернулась и пошаркала к двери. - Дэмиен, - напоследок бросила она. – Мари хотела, чтобы его назвали именно так. По мне так это имя не подходит…

— Ты в порядке? — поинтересовался откуда-то сверху бархатистый голос. — Почти, — заверила я. После того как мне удалось отфыркаться и отряхнуться от этого водопада, я попыталась рассмотреть пришельца, коим оказался высокий, кареглазый брюнет, с идеально — правильными чертами лица и белозубой улыбкой «мечта стоматолога». Я почувствовала, как на моем лице расплывается улыбка, тем более идиотская, что я сидела в луже, похожая на мокрую курицу. — Спасибо, вы мне очень помогли, — снова улыбнулась…

Пролог Ночь, звёзды, загородный коттедж, куда притащили меня друзья, дабы хоть как-то отвлечь от каждодневной работы и обычной рутины, и лунный свет, что придавал окружающей обстановке загадочность и какую-то особую магию. Красота, а главное никакой бешеной скачки и огромной кучи документов, ожидающим меня дома... Эх, а ведь по-другому я и жить то теперь не умею, лишь одна работа и на уме. Но кто ж знал, что сделав однажды выбор в пользу карьеры и полного отказа от какой-либо личной жизни, я уже…

— Мне, конечно, жаль этих игроков, — снова заметил полковник, — но как это связано с нашей непростой ситуацией? — Напрямую, — ответил аналитик. — Именно паладины, являвшиеся основным костяком силовых подразделений, не позволяли кланам жестко воевать друг с другом. Этот класс силы не имеет права биться с обладателем такого же класса, иначе полностью потеряет свои возможности. Такое положение многие годы сдерживало жесткую конфронтацию и насилие, которые мы видим в других виртуальных игровых проектах…

– Твоих рук дело? – спросил Лебедев у Лены, когда вышел из кабинета Крюге. – На этот раз – нет, – честно призналась лаборантка. – Надеюсь, что ничего не произойдет, – с этими словами Игорь попрощался с Леной и ушел. Он еще раз взглянул на радующуюся поездке студентку и пошел по своим делам. Когда вторая группа археологов прибыла на смену первой, те уже успели докопаться до могильных перекрытий. И если бы не нужда в возвращении в университет, первая экспедиция осталась бы посмотреть, что…

— Зачем? — не понял тот. — У меня и так полно бухла! — Но вам же нужно что-то ещё? Вода, еда, одежда? — Одежда у меня есть. — Одни штаны, да и те грязные? — Чего это они грязные? — обиделся пират. — Их, кроме меня, никто не носил! Да кто ты вообще такой, чего привязался?! — Я Гильермо, — терпеливо повторил ящерок. — Я вас очень прошу, дайте мне сделать для вас хоть что-нибудь! Мне надо снять с себя чары! — Какие, на фиг, чары? — Чары, которые на меня наложила эта, извините за выражение,…

И этот порядок стал таковым не без нынешних Хранителей мира — трёх братьев ангелов: Семангелофа, Сеноя и Сансеноя. Они были на этом посту уже давно. Ровно с того момента, как его освободили их предшественники, обучив всему, что знали сами, молодых тогда ангелов. Видимо, так устроен этот мир, что ангелины никогда не приносят потомство более двух детей. Никогда! Исключением являются только будущие Хранители. Их всегда трое, и они всегда братья. Их судьба предопределена с первого крика, с первых трепыханий…

Если вам кажется поведение персонажа странным и мучает вопрос, какого хрена он полез в туман войны, отвечаю: квест на убийство ему выдал хозяин. Да, я забыл упомянуть потому, как это есть в аннотации, что, попав в этот мир, Антон автоматом угодил в рабство к какому-то безмозглому упырю-дворянину и провел на уборке тростника пару лет, а потом врачи-конкуренты продали ему лодку, чтобы он убрался с острова… простите, не та книга. В общем, упырь предложил ему свободу, если он угробит того, кто будет…

- Вечно юный бог Мэйтин, - он спрыгнул с табурета и церемонно раскланялся. - Бог? - зачем-то уточнила я. - Ты? - Разве не похож? Ты имя как сочиняла? “Мэй” - май на английском. “Тин” - подросток. Майский подросток. Ну, вот так как-то получилось. Я медленно сползла по стене. Ладно, кто-то, зная о моем увлечении фэнтези, мог влезть в мой компьютер, найти старые файлы и организовать розыгрыш с терминалом между мирами. Чердак расчистить, соседку подговорить, графа на крышу выпихнуть. Но кто…

Следующая возникшая из пустоты картина была более смутной: няня ведет меня по узкой тропинке общественного парка в Суррее. Она совсем молоденькая. Неподалеку вокруг костра сидят цыгане, рядом стоит их романтическая повозка и пасется выпряженная из нее лошадь. Вечер. Цыгане тихо переговариваются на своем странном и непонятном наречии. Потом они говорят по-английски: «Прощай» – и вечер, парк я таборный костер исчезают. Вместо них появляется широкая белая дорога среди тьмы и сверкающих звезд; она теряется…

— Перестань! Немедленно! — щёки Лилин запылали. — Как ты смеешь так разговаривать со мной! Хоть ты и украшение, но должна знать, что правила приличия это не позволяют! — Когда дело касается тебя, я не могу вспомнить ни одного правила приличия… я никогда не встречал раньше таких золотых волос, в которых ночует солнце… Не видел таких глаз, глубоких, бесконечных, как вечернее небо… Ни одна невесомая сильфида не сравнится со стройностью твоего стана и лёгкостью твоих шагов… А когда ты прижимаешь руку…

- Да ладно? - расстроенно переспросил дядя Петя, и соскочив с подножки, подошёл к сторожу. - Угости, Иваныч, папироской... Я же остался в кабине, видя, что дождь усилился, лило уже не на шутку. "Шприцевать" точно не пойду, неохота мокнуть, да и лень попросту, успею ещё. Звать меня Лёха Мартынов, или просто Мартын, как кличут друзья. Живу и работаю в колхозе "За Родину" N- ской области, вот, сейчас из гаражных слесарей на время уборки перевели в помощники комбайнёра, что было непросто, ибо на…

Жирный гад от души пнул сапогом по ноге, угодив точно по почти зажившей ране. После вспышки боли меня затопила ненависть. Стража уже отвела парней на дюжину шагов, и с тюремщиком я остался один на один. Собравшись, ждал, когда он подойдет поближе. Плюнув мне под ноги, надсмотрщик опустился на корточки в нескольких шагах слева, подперев спиной стену. — Это тебе не купцов щипать, пират, — зло рассмеялся он и потянулся к болтавшейся на поясе фляжке, подставив мне свой бок. Я рванулся, вложив в…

— Ты со мной! — сказала она, устроившись на бархатном сиденье. Её тон не приемлил возражений. — Я буду в седле. Позади, чтобы… — Ты забыл, где я тебя купила? — снова вспылила женщина. — Ты забыл свои клятвы? Заскрипев зубами, орк молча и на сей раз без возражений уселся напротив. Экипаж резво рванул вперед. Рессоры мало спасали от тряски. Но орк и его спутница не замечали ухабов. Их мысли крутились вдали от дорожных неудобств. — Хочешь спросить, почему я не исполнила договор? Когда речь заходила…

Использованные Реннетом "Когти Смерти" позволяли человеку удержать собственную душу в мире смертных, заново восстанавливая утрачиваемую при смерти связь с физическим телом. Иными словами, это сильнейшее запретное заклинание сберегало душу на астральном уровне бытия, не давая окончательно отделиться от бренного тела, которое в это время исцелялось от ран и обретало былую целостность. Можно сказать, маг получал второй шанс остаться в живых и продолжить существование. Некоторые подумали бы, что никакая…

Каждый раз, когда закрываю глаза, я вижу перед глазами красно-серый поток огромных звериных тел, покрытых серебрящейся от крови бурой шерстью, и их желтые безумные глаза до сих пор вызывают у меня лишь страх. В кошмарах я слышу крики. Они молят о помощи своих богов, призывают идти в атаку и зовут пропавших куда-то родителей, но все обрываются одинаково: отвратительный булькающий звук подступающей к горлу крови, а затем тишина. Среди них я узнаю и свой голос. Пожалуй, тот день начинает мне сниться…

  - Да говорю тебе: неспроста все это! - ворчливым полушепотом настаивал один, - лавку этого Оскара Мясника только ленивый не хвалит. Так неужели он мог так ушами прохлопать, чтобы тот окорок у него протух? С чего? И продать эту тухлятину не абы кому, а офицеру Гвардии его величества...   - Ну-ну, - хмыкнул второй, - еще скажи: заговор против короля!    На этих словах внутренне усмехнулся уже и человек, висевший на тросе. "Хе-хе, заговор, - про себя не удержался он от ехидства, - ой, не там вы…

— Меня зовут Конан — киммериец. И я не уверен, что твой Митра рассудит по справедливости и простит душу того, кого уже давно проклял старый пройдоха Кром! Произнеся эти слова, всадник отвернулся от растерянного жреца и парой пинков в бока измученной лошади вдохнул в ее тело новую искру жизни. Глава 1 Солнце закатилось, и в Ушбеше — заморийском городе вблизи туранской границе все приличные люди отправились на покой. В эту ночь на город, носящий разные нелицеприятные прозвища, обрушился…

Ухмыльнувшись, как кот, заприметивший дармовую сметану, Меррик вновь двинулся за ним. Даже лишенный руки он оставался одним из лучших карманников порта и припортового города. Ловко, точно рыба между камней, скользя в уличной толчее, он подобрался к своей жертве. Остальное было делом техники. Четвертью часа позже Меррик сидел в "Занзи" и пересчитывал улов. Денег оказалось немного, но вполне достаточно, чтобы скоротать пару-тройку дней. В этот час в баре было еще малолюдно. Обычные завсегдатаи…