Фэнтези

На крыльце переминается с ноги на ногу сосед по палате — вышел следом. Любопытный! На плечах его такой же халат, на ногах похожие опорки. Заметив меня, вихрастый лезет в карман и достает плоскую картонную коробку. Папиросы! Господи, сколько же я не курил?! Он ловит мой взгляд. — Не желаете? — протягивает коробку. — Благодарю! Осторожно беру папиросу, пальцы привычно сминают мундштук. Вихрастый чиркает спичкой. Благословенна ты, первая затяжка! На мгновение все вокруг плывет, но постепенно предметы…

Это он очень хорошо почувствовал в первый же день, когда ему предложили помедитировать в этом зале. Медитация оказалась странной, незнакомой по ощущениям, чуждой по впечатлениям. Происходящее было чем-то вроде путешествия по знакомым местам, но на транспорте, которым прежде не приходилось пользоваться. Давно знакомые объемы и формы магических потоков обретали новое звучание. К тому же срабатывал отражающий эффект. Если магическая медитация вела его прямой, ясной и очевидной дорогой через пространство,…

— Кто же она? — сам у себя спросил парень, разглядывая белую стену перед собой и пытаясь прочесть на ней ответ. Этот вопрос звучал в последнее время всё чаще и чаще, с каждым разом причиняя всё бСльшие страдания. Вот уже две недели Артёму сниться один и тот же кошмар, после которого невозможно заснуть. "Мешки" под глазами и усталость совершенно его не заботили, волновало другое: "Что всё это значит?!" Один и тот же сон: он встречает девушку, захватившую его разум с первого взгляда: тонкие…

Я выполнил свое поручение, почувствовал, что возвращаюсь к реальности, и понял: мои чувства к Ондине были ошибкой. Мне пришлось оставить ее, пообещав, что когда-нибудь я вернусь. Пока я выполнял свою миссию, много всего случилось и на поверхности земли. Ниал стала Всадником Дракона и сразилась с сильнейшим из вражеских всадников, разрушивших Салазар, — с гномом Дола. Ей удалось победить его, но она вынуждена была прибегнуть к запрещенному волшебству, и это усилило легионы духов, которые осаждали…

– Астарот, переключись только на подавление, больше силы! – прогремел голос Бога. Его помощники усилили потоки силы, и само пространство задрожало от напряжения. Метания внутри пентаграммы стали постепенно стихать, престол подавил пленника, и другие ангелы с Богом приступили к завершающей стадии преобразования. Дух начал светиться, и его суть стала постепенно сжиматься в золотистый шар размером с кулак. Завершающая стадия ритуала подходила к концу. Шар завис над пентаграммой и ничем больше не напоминал…

  Но перед этим, действительно можно развлечься. Во мне сильная магия, благодаря чему я теперь, на многое способна.   'Почему бы, например, не припомнить Академии, в которой надо мной смеялись, обо мне? -- я улыбнулась, -- особенно, тем, кто называл меня слабой'.   У меня на этот счет много интересных мыслей, особенно для моих 'дорогих' однокурсников.   Так за своими размышлениями, я подошла к нужной зале и не стуча, вошла. За круглым столом сидело множество людей, а в центре…

— Второе — к твоим услугам, первое — нет. — Нумма пригладил роскошные, с проседью кудри, и Тит не к месту вспомнил, что Спентады к сорока становятся лысыми как колено. Самому Титу, впрочем, было лишь двадцать четыре. — Я пошлю тебя в Скадарию. Тебе что-то говорит это название? — Крепость. Защищает самый удобный из бродов через Перонт. Заложена сто десять лет назад, в начале нынешнего правления перестроена. Работы окончены в 893 году. — Узнаю школу Тита Спентада-старшего. —…

Эту фразу, слово в слово, я услышала от бродячего чародея, встреченного мной на дороге, ведущей от Межинграда к Арре. Точнее — на станции, возле потрепанного жизнью трактира, снабженного неожиданно обширной конюшней для государственных коней. Хорошая была станция, чего уж там, хлебная: часто не часто, а раза так четыре в день по дороге стучали колеса или копыта — в зависимости от того, какой вид транспорта избирали для себя проезжающие. Бывалые торговане — ну или гонцы, хотя эти встречались реже, —…

Был ли повод у них собраться вместе? Пожалуй, с уверенностью можно сказать, что серьезного повода не было. Они давно знакомы, еще со школьной скамьи. И каждая пятница могла послужить причиной сбора. Покурить, выпить пива и просто поговорить. Год назад на встречи приходило больше народа, но шло время и приходили лишь самые стойкие. Мрачная на вид девушка с некой холодностью извлекла из кармана пачку ментоловых сигарет. Она закурила и, прищурив карие глаза, выдохнула ядовитый дым. Ее звали Зоя. …

Синяя линия, называемая «полосой хит-пойнтов», — это визуальное отображение моей жизненной силы. Там по-прежнему оставалось чуть более восьмидесяти процентов. Нет, эта фраза не вполне годится. Я только что на двадцать процентов приблизился к смерти. Я отпрыгнул назад, прежде чем вражеский клинок вновь начал свое атакующее движение. — Хааа… Я сделал глубокий выдох и успокоил дыхание. «Телу» в этом мире кислород не требовался; но там, по ту сторону, в реальном мире мое распростертое тело сейчас…

Внезапно кот поднял голову и чихнул. Чашка Славомиры замерла на полпути, не донесенная до рта, затем аккуратно встала на красное чайное блюдце. Старуха задумчиво посмотрела на помощника: — Тоже почуял? — черный зверь презрительно фыркнул. — Ну да, конечно. Бабка, словно спохватившись, отхлебнула чаю. Свободной рукой почесала длинный шнобель: — Надо бы посмотреть, кто там балует… Да и хозяина нашего упредить не мешает… Спустя пару минут она бодро сбежала по крыльцу и удалилась куда-то в сторону…

— С ней надо по-другому. В следующую минуту я бы болталась под потолком, пришпиленная туда заклятьями Сессен, но чудом успела увернуться. — Тили-тили, трави-вали, это мы уже проходили. Что вам надо, почтенные мои инквизиторы? — Чтобы ты была осторожнее! — вынес вердикт председатель импровизированного суда присяжных, Дар. — Чей бы сфинкс мычал. — А твой бы молчал в тряпочку. — Нашу песню не заушишь, не убьешь! В тот же момент…

— Простите, а куда мы идем? — Точнее, это вы идете, а я еду на буксире. Алин повернулся ко мне и улыбнулся ласково-ласково, мне мама так никогда не улыбалась. — До меня донесли любопытную весть… — эти слова заставили меня похолодеть. Неужели Адмирал Эйрин предал меня? — Ммм…какую? — Давайте вы сейчас скажете, что пошутили и отпустите меня к Кишу ловить кузнечиков? — О том, что мои тренировки пропали зря. — А голосок-то не соответствует выражению лица. Голос напоминал рычание Большого Лира.…

– Не так уж сильно, ваше величество, – вздохнул маршал. – Действительно предпочитаю. – Вот как? Неужели ваше появление здесь и каждый ваш шаг следует рассматривать как ход в войне? – Король прищурился. – Каждый сражается тем оружием, которое у него есть, ваше величество, – развел руками вирдисский маршал. – Увы, судьба не оставила мне иного… Приходится биться тем, что есть. – Судьба? – вкрадчиво переспросил король Илген. – Мне думается, у вашей судьбы есть имя. – Есть.…

— Ушел-ушел! Не тяните же! Совсем невмоготу! — нетерпеливо сказал приятный баритон. Секунда тишины — и азартный мальчишеский вопль "Кий-я!" взорвал тишину и пространство. Гараж внезапно раздуло в стороны. Одновременно посветлело. Лехин всполошенно обернулся к двери. Ее не было. Точнее, нечто неопределенное таяло на глазах, еще и уплывая вдаль. Машина пока стояла без изменений, и Лехин прыгнул схватиться за "дворники". Почему именно за них, сам не понял. За секунду до прикосновения испугался:…

Так они летели и летели, упрямо приминая крыльями упругий воздух и надеясь, что каждый их взмах приближает их к заветному месту. Друзей не смущало даже то, что протекавшая внизу река не была рекой Хуул, впадавшей в море Хуулмере: всезнающий Сумрак уверял, что эта река непременно выведет их к берегу Хуула. И тут Сорен почувствовал, как миссис Плитивер, или миссис Пи, как он звал ее с детства, снова зашевелилась у него на спине. Миссис Пи служила в дупле, где Сорен жил с родителями до своего похищения.…

— Не закончить ли Ньяля? — спросила она. Она взяла тяжелый том с выцветшей зеленой обложкой и прочитала: — В ночь на воскресенье, за двенадцать недель до зимы, Хильдиглум вышел из дому и услышал сильный грохот. Ему показалось, что земля и небо трясутся. Хильдиглум посмотрел на запад и увидел там огненный круг и в нем человека на сером коне. Этот человек скакал во весь опор и быстро пронесся мимо. В руках у него была пылающая головня. Он проехал так близко от Хильдиглума, что тот мог хорошо рассмотреть…

— Ну, давай же, тупая скотина, двигай своей тощей задницей! Кабестан и двадцать штангенциркулей! Разве ты не видишь эти тучи? Мы должны обязательно пройти перевал до темноты! — всякий раз раздражённо говорила девушка, но упрямая кобыла её не слушала. Чёрные, снеговые тучи, тем временем, медленно, но верно, затягивали небо. Скоро, очень скоро, начнётся сильный снегопад, и тогда им придётся плохо, ведь до перевала ещё далеко. Но девушку, похоже, беспокоила не только быстро портящаяся погода, но и что-то…

— Зачем? Эта музыка все равно не вызывает у нее улыбки. Текли месяцы, и, наконец, Тени, не простившие отказа, отомстили мальчишке. Его отравили особым ядом, чтобы он страдал, умирая, медленно и не имея ни единого шанса на жизнь. В тот вечер я как обычно пришел к ним, девочка сама впустила меня, она уже ко мне привыкла… Я сразу почуял, что он умирает, но его глаза сказали мне одно — он знает. Он знает, но хочет сыграть еще хоть раз, но уже не может открыть свой рояль. Я поднял для него крышку…

— Что это? Смотри! — закричал он.— Огонь! Красный огонь! В этой стране живут драконы? Вон еще! Вместо ответа Гэндальф громко крикнул коню: — Скачи, Серосвет, надо спешить, время не ждет! Смотри: горят сигнальные костры, это война. Гондор просит помощи. Смотри: костры на Амон Дине, на Эйленахе, и еще дальше, в стороне, загорелись Нардол, Эрелас, Мин Риммон, Каленхед и Халфириэн на границе с Гондором. Но Серосвет вдруг замедлил бег и перешел на шаг, а потом поднял голову и заржал. Из темноты…