Исторические детективы

Иисус медленно умирал на кресте, однако в этот раз воскреснуть ему суждено не было. Стояла кромешная тьма, однако Доминик Файстенмантель сумел различить надгробные плиты, черными угловатыми силуэтами вырисовывавшиеся перед деревенской церковью. Временами оттуда доносился шелест. Доминик полагал, что это вороны сидели на могилах и с любопытством его рассматривали. В долине Аммергау эти крупные хитрые птицы не были редкостью. Гнезда они вили в горах, но, чтобы поохотиться или поклевать падаль, спускались…

Новое название бульвара нравилось Володе намного больше. Он так и сказал изрядно выпившему сладкого бессарабского вина Краснопёрову, добавив, что хотел бы обязательно с ним поговорить. — Да зайдешь ко мне на днях, делов-то! — пожал плечами жизнерадостный Краснопёров. — Не делай себе беременную голову и не тошни мне на нервы! Подумаешь, за делов! За цей гембель не стоит и простужаться! Выпив, Краснопёров перешел на родную одесскую речь, чего никогда не позволял себе в стенах редакции. Редактор,…

Войдя, я обнаружил одного приказчика. Этот малый сообщил мне, что хозяин плохо себя чувствует и находится на втором этаже, в зале, где выставлены самые ценные предметы. Я поднялся. Страдающий от жестокой мигрени Лю закрыл ставни, надеясь защититься от удушающей жары, и в этой полутьме знакомая комната показалась мне необычной... даже чем-то враждебной. Моим первым побуждением было немедленно уехать, но подумав об ожидавшем снаружи пылающем горниле, я решил на минутку присесть и позволить торговцу…

– Хире Бофранк! – Чего еще? - послышалось изнутри. – Выйдите, я карету вызволю. – А со мной не вызволишь, что ли? Слаб стал? Симпле-фамилиар тяжело вздохнул, подсунул слегу под ось и с кряхтением стал вызволять карету из ловушки. Толстые сосновые стволы, покрытые буро-зеленым мхом, окружали поляну, словно колонны, а мохнатые ветви перекрещивались меж ними на огромной высоте, подобно архитравам. Буро-зеленым же мхом была покрыта и сама поляна, вернее, даже не поляна, а небольшая проплешина…

Конечно, Николеньке доставалось, но очень скоро он уразумел одну простую истину: боль - это всего лишь боль, и кровавые сопли - всего лишь сопли, и синяк - не навеки, и царапина так заживет - через месяц и следа не останется. А вот битый им противник, причем битый щедро, от души, впредь крепко задумается, прежде чем приступать к этим самым заводящим раздор дразнилкам. Не раз и не два опробовал он сию теорию на деле, кончилось же тем, что его, шестилетнего, приметили старшие парнишки. Это было,…

— В чем дело, Глаша? — спросила Анна Владимировна. Оказалось, что кудесник-повар с презрением отверг купленную для вечера телятину и требует другой, более свежей. Что же до той, которую приобрели Анна Владимировна с кухаркой Дарьей, то господин повар придерживается такого мнения: ее вполне можно скормить коту Ваське. Глаша, волнуясь, закончила рассказ и робко покосилась на хозяйку. Щеки Анны Владимировны порозовели: она отлично помнила, что самым бессовестным образом сэкономила на телятине, но…

– И все-таки я бы советовал вам обратить внимание на этот завод. Три несчастных случая за последнее время… Сами знаете, как некоторые газеты могут преподнести все это. – О, прошу вас, – промолвил граф с брезгливой гримасой. – Не надо кормить меня байками о свободе прессы, которой, замечу, я сам и плачу. – Однако что-то необходимо предпринять, – настаивал управляющий. – И чем скорее, тем лучше. Граф потер подбородок. В его глазах мелькнули хитрые огонечки – как у человека, который задумал провернуть…

У внешнего края несут стражу два крылатых существа из серебра, каждое из них опустилось на одно колено и широко раскинуло руки, обращенные к небу. Усики мирты и плюща украшают балдахин с четырех сторон, и каждую венчает созданный из свежих цветов, которые, вероятно, родом прямо из теплиц Версаля, герб венецианской аристократии со свинкой на зеленом фоне. По углам пылают большие факелы в высоких серебряных треножниках, тоже украшенных таким же гербом. Несмотря на роскошь ca trum'a [2] и помпезное…

— Шиллинг за проезд, хозяйка, — сказал возница. — Плати, и мы отправляемся. Его требование застало меня врасплох, хотя я и была готова к этому. — У меня нет денег, — пробормотала я. Возница разразился смехом. — Ты, может, думаешь, что сам я занимаюсь этим исключительно ради удовольствия? У меня кончается эль, — он постучал по деревянной бочке у себя за спиной, — и я должен заработать, чтобы заплатить за телегу. Я видела, как пассажиры по другую сторону бочки выгибают шеи, чтобы поглядеть…

— Мне в четырнадцатую квартиру! — крикнул господин. — К Анне Осиповне Рейнгольд. Дверь приоткрылась. Но не полностью, потому что она была на цепочке. В узкую щель выглянуло круглое, с пышными усами лицо. — А вы, сударь, простите, кто будете? — строго спросил человек с усами, подозрительно оглядывая господина. А действительно — кто? В недавнем прошлом — полицейский, следователь сыскного отделения. После — чиновник по особым поручениям. Тоже — бывший, бывшего Временного…

* * * – Ты все делаешь неверно, – пояснял его мучитель в первый день, когда, стоя на четвереньках в снегу, Курт пытался собрать легкие для очередного глотка воздуха. – Ты все время думаешь о том, что делаешь, а мозги ты должен держать пустыми, как выскобленный пергамент, чтобы вписать в них намертво то, для чего ты, собственно, бежишь. Навряд ли когда-нибудь ты получишь приказ пробежать пятнадцать миль и рухнуть на все четыре точки; ты пес Господень, а не сучка в течке. Приказ будет – мигом перевести…

И студент протянул Гершуни сложенный вдвое листок бумаги. — Что это? Голос путейца окреп: — Прощальное письмо революционной молодежи России. — Ого! Но думаю, сегодня оно не понадобится, — усмехнулся Гершуни и взял листок. — Всякое может быть… — Не нервничайте. Все будет хорошо. — Я спокоен, — трясущимися губами выдавил из себя студент. — Надеюсь, — и Гершуни вышел. Стоял февраль, но солнце светило совсем по-весеннему. Гершуни прислонился…

Все ценности хранились в бронированном сейфе-лифте, изготовленном одной из самых надежных фирм по производству несгораемых шкафов, берлинской компанией «Арнхайм». Огромный, едва ли не с комнату, сейф находился под усиленной охраной тоже на втором этаже, а на ночь его помещали в каменный подвал под высоким напряжением. Код и местоположение ключа к обесточиванию сейфа знали только Карл Фаберже и его старший сын Евгений. Предками Фаберже были французские гугеноты из Пикардии, бежавшие во времена Людовика…

Запись она оставила в пятницу поздно вечером, Влад вышел на свою страницу в субботу утром и ответил, что да! — тоже хочет встретиться. Тогда не будем тянуть, немедленно отозвалась девушка. Завтра, на углу Калужской и Щорса — двух таких тихих, зеленых улочек, а совсем рядом — приличное кафе. Влад ожидал, что девушка позвонит по мобильному номеру, который он указал, ждал и боялся этого звонка, потому что рядом могли быть жена или дочь. Звонка не последовало. Это и понятно: в своем сообщении девушка…

Майор Типлейди быстро шел на поправку и был настолько любезен, что отпустил сиделку сразу после полудня. Однако Эстер не хотелось бы потратить все это время, ожидая в Риджентс-парк (пусть даже и в такой славный денек) особу, забывшую о назначенной встрече. Слишком часто во время войны ей приходилось видеть, как путаница и неразбериха влекли за собой сотни смертей. Необязательность раздражала мисс Лэттерли, заставляя ее подчас выражаться весьма резко. Слишком живое для женщины мышление, да и сами…

— Первые три абзаца пропускайте. Наша преданность императору и без них вне сомнений. Сразу приступайте к делу. Зайдель перевернул первый лист с традиционными словесными реверансами и кратким описанием политической обстановки. — О положении дел в российском авиационном… — Не надо. Дайте сведения о конкретных персонах, которых вы предлагаете разрабатывать. — Извольте. Теодор-Фердинанд Калеп, сорок шесть лет, женат, проживает в Риге, — прочитал Зайдель. — Одаренный и деловитый инженер. Совладелец…

Тэнно вслушивался изо всех сил: не выдаст ли себя незваный гость малейшим шорохом? Вишневые деревца в саду слегка шелестели под ветерком; как обычно, журчала струйка воды, вытекая из фонтанчика в прудике с рыбками, да где-то поблизости без умолку стрекотал сверчок. В доме царила полная тишина. Напрасно он так встревожился. Наверное, просто злой ками [1] спать помешал… Целый месяц весь клан Масамото гудел, как растревоженный улей: ходили слухи, что будет война. Поговаривали о каком-то восстании,…

Впрочем, Родину этот поединок принес не только звуки медных труб, но и любовь бурской красавицы Дианы ван Дрейк. Отважная девушка, признанная одним из лучших и опаснейших снайперов-коммандос, попала в госпиталь на попечение эскулапа после неудачной военной операции. А получила не только излечение от ран, но и защиту от неминуемого трибунала. Сам Георгий тоже не смог устоять перед чарами Дианы. Молодые люди на поле брани обрели хрупкое счастье, приправленное адреналином и удивительной свободой взглядов,…

В общем, жизнь писателя шла своим чередом. В пятницу, задолго до мужского праздника, начальница Платона Надежда Сергеевна по пастушьи молча, вручила своему бычьему стаду по тысяче рублей на рыло, тем избежав его предпраздничного кормления. А последовавший за этим трёхсуточный снегопад, который не отмечался наблюдателями-синоптиками более сорока лет, в преддверии Дня защитника Отечества окончательно побил все зафиксированные рекорды, завалив Москву небывалым 67-и сантиметровым слоем снега. …

– Что происходит? – прошептал Владимир. – Ты знаешь , – прошелестел его двойник. Корсаков вздрогнул и всмотрелся в свое отражение, но оно вновь замолчало, изображая лишь напуганного молодого человека. Правильное, абсолютно нормальное поведение для зеркала. Так что же не так? Почему так страшно? Почему сердце чувствует – что-то не так ?! Владимир повернул голову влево. Отражение повернуло голову влево. Владимир повернул голову вправо. Отражение помедлило, словно раздумывая, а затем…