Классические детективы

— Да нет же! Сейчас она живет в Англии. Кора — ближайшая подруга Элеонор Гранд, которая вышла замуж за эту старую развалину полковника Уорбуртона. Кора живет вместе с полковником и миссис Уорбуртон где-то в районе Кембридж-террас. Как только моя жена замолчала, наша посетительница открыла глаза. Жена погладила ее по руке. — Успокойся, Кора, — сказала она. — Я как раз рассказываю мужу, что ты живешь на Кембридж-террас вместе с полковником и миссис Уорбуртон. — Жила вместе! — горестно воскликнула…

Заметив нас и жест Холмса, инспектор начал проталкиваться сквозь толпу. Подошел, придвинул стул и сел. — Всего лишь рутинная проверка, — объяснил он в ответ на вопрос Холмса. — Однако долг есть долг, мистер Холмс; мне и прежде случалось выуживать в таких шикарных и респектабельных заведениях весьма любопытную рыбку. Пока вы сами в тепле и покое разрабатываете свои версии на Бейкер-стрит, мы, несчастные простаки из Скотленд-Ярда, занимаемся практикой. И никаких тебе благодарностей от пап римских…

— Уже нет! — истерически воскликнула мисс Мюррей. — Полковник Уорбертон мертв, его жена тяжело ранена, наверное, тоже умирает в эту самую минуту! Стоило мне увидеть, как они лежат там бледные, как сама смерть, я сразу же поняла: полковник просто сошел с ума. В него вселилось безумие! Иначе зачем бы он стал стрелять сначала в жену, а потом в себя в этой наглухо запертой комнате? До сих пор не верится, что он совершил столь чудовищный поступок!.. Кора схватила мою жену за руку, впилась в нее обеими…

— А длительный отпуск? — На нем гражданская одежда, но со службы его не уволили, поскольку, заметьте, трубку он набивает табаком из флотского пайка. В обычных табачных лавках такого не купишь. Да, но вот мы и перед нашим домом 221-б, и, хотелось бы надеяться, вовремя, чтобы еще застать посетителя, нанесшего нам визит, пока мы прогуливались. Я с недоумением посмотрел на нашу наглухо закрытую дверь. — В самом деле, Холмс, — воскликнул я возмущенно, — иногда вы заходите в своих предположениях…

Тони уехал в Родезию, где занялся выращиванием апельсинов, Эверил, заставив родителей немного поволноваться, в конце концов успокоилась и стала женой обаятельного процветающего биржевого брокера. Муж Барбары занимал хорошую должность в департаменте общественных работ в Ираке. Все они росли милыми и здоровыми детьми с хорошими манерами. Джоанна подумала, что они с Родни должны быть счастливы. Особенно ее трогала мысль, что они с Родни как родители достойны похвалы. В самом деле, они с большим вниманием…

Зато она говорила о своем муже. Мало-помалу она научилась доверять Флеммеру и поделилась с ним своими тревогами. — Мне кажется, Джо болен. Но не той болезнью, что может определить обычный врач. В нем так много злобы. В молодости он так много ожидал от жизни и так мало получил. — Не так уж и мало, — возразил Флеммер. — Он терпеть не может возвращаться из своих поездок домой. Разумеется, не говорит этого, но я знаю. И ему не терпится уехать вновь. — Вы думаете, у него… — невысказанный вопрос…

Быть может, причуды его воображения отчасти оправдывались тем, что погода резко изменилась и окрасила тайной причуду природы. Неспокойное небо стало из серого багровым, а потом темно-лиловым, и только у горизонта сверкала алая полоска заката. На этом фоне разлапистое дерево казалось сверхъестественным, зловещим, словно допотопное чудище, вылезающее из топи, чтобы взлететь. Но даже если бы спутники Уиндраша питали большую склонность к таким фантазиям, они бы удивились той решительности, с какой он…

— С кем? — воскликнул я и тут увидел того, на кого глядели бычьи глаза Гранта. Стройный человек шел сквозь толпу, ничто в нем не выделялось, но многое озадачивало, если его разглядеть. Он носил цилиндр какой-то странный, чуть изогнутый, как те цилиндры, которые декадент 80-х годов старался обратить в подобие этрусской вазы. Волосы с сильной проседью он, видимо, чуть-чуть подвил, ощущая и ценя красоту серебряного и серого. Лицо у него было узкое, скорее, восточное; усы — небольшие, без проседи.…

— Как вы думаете, — медленно спросил высокий, — публика действительно это любит? — Не знаю, — ответил журналист. — Скорее — нет. Это любит издатель. — Простите меня, — продолжал собеседник, — а вы-то, вы сами? Неужели вам приятно, что от Мэна до Мексики вас считают каким-то грубым громилой, а не мягким, просвещенным, воспитанным джентльменом? — Что ж, — вздохнул журналист, — всех нас иногда не понимают. Все немного помолчали, а потом доктор Джадсон повернулся к своим друзьям. — Господа, —…

Морис Леблан Эдит Лебединая Шея — Арсен Люпен, что вы на самом деле думаете об инспекторе Ганимаре? — Только самое лучшее, дорогой друг. — Только самое лучшее? Тогда почему же вы не упускаете случая выставить его в смешном виде? — Дурная привычка, о чем я очень жалею. Но, собственно, что вы хотите? Так уж повелось. Вот вам славный малый, полицейский, а еще целая тьма славных малых, которые обязаны охранять порядок, которые защищают нас от апашей [1] и даже гибнут за нас, честных людей,…

~n^e`ac`a"e: – ^Od`e"o ~n^e`ac`a"e, :`o^i `e'i"aa'e^e`a, ^e^i`o^id'oth 'i`a`i "id`e~n"e`a"e`e, ~n"e`eo^e^i`i ~n`o`ad`a, :`o^i'a^u aa ae`ad`e`o"u; ^i'i`a 'a'o"aa`o aea~n`o^e^i'e, a~n"e`e aa :`a~n`a "a^a`a 'ia "i^i`o'oo`e`o"u, :`o^i, "i^i ^a`aoa`i'o `i'ia'i`eth, ^i~n"e`a'a"e"ya`o `ad^i`i`a`o. `O`a^e :`o^i `e'i"aa'e^e`a "i^i ~n^id^i^e ^i"a'i^i`i'o "oa'i`o'o c`a ^o'o'i`o 'a'o"aa`o `e~n"i^id:a'i`a. ^A'o"e"u^o "iada^aad'i'o"e a`ua ^i"a'i'o ~n`od`a'i`e"o'o. ^a'i`e`i`a`oa"e"u'i^i "i^i~n`i^i`oda"e 'i`a…

Друзья мало походили друг на друга и внешне. Гирт – большой и плечистый, с тёмными волосами, всегда уравновешенный, себе на уме, с ироничным, а порой и весьма насмешливым взглядом, – невольно заставлял большинство собеседников испытывать легкое чувство стеснения. Юрис Инсберг – небольшого роста, сухопарый, с узким интеллигентным лицом и светлыми, как будто вылинявшими, волосами, в которых заметно поблескивала седина, – всегда бывал несколько замкнут, вроде бы рассеян, и движения его часто казались…

– Сейчас мы побеседуем, сейчас, – сказал старичок. Теперь он казался ей старичком. Это впечатление усиливал вид его болтающихся сзади штанов, на которые она обратила внимание, когда поднималась вслед за ним по лестнице. – Проходите, пожалуйста, – и он распахнул перед ней одну из дверей. Комната была небольшая, со скошенным потолком. Часть ее занимал письменный стол, заваленный бумагами, карандашами и ручками. В серебряной подставке стояла фотография какой-то женщины. За письменным столом до самого…

— В прошлом году у нас из Зоны троих вывели. За час работы на Укрытии годовую дозу получили. Поперлись туда с бодуна и нарвались… — Так потому, наверное, и нарвались на облучение, что с бодуна были? — Как бы не так! С ними был дозиметрист, с ним-то все в порядке! Они шли за ним и получили на полную катушку. В Зоне давно знают: Хозяин пьяных не любит. А эти не верили, вот и получили. Маленький колеблющийся огонек в непроглядной темноте Летней ночи был виден издалека.…

С Алексеем они вместе не жили. Соня предлагала Алексею переехать к ней. После того, как Дима поступил в Московскую юридическую академию и перебрался в столицу, квартира пугала пустотой. Но Алексей убедил не торопиться, проверить отношения. Проверили... Накануне они не договаривались встретиться, но Соня захотела сделать сюрприз. Ключи от квартиры Алексея у нее были. Приготовила ужин - гуляш, салат - и вышла из дома пораньше. Она знала, что Алексей возвращается с работы после семи вечера, и планировала…

— Все нормально, — ответил он, — надо было со второй сменой разобраться… — А Петька-то уже давно дома, — не преминула вставить свое слово теща… — Петька — контролер, — перебил ее тесть, — а наш ведь — начальник. — Есть будешь? — спросила жена, вклинившись в разговор. — Конечно, — ответил за него тесть, — не с гулянки пришел мужик, с работы… — Петька умеет жить, — буркнула теща и ушла в соседнюю комнату, отделенную…

Больше всего на свете она ненавидела ноябрь и вареный лук, но от лука можно было отказаться, а ноябрь надвигался неотвратимо, как смерть, повергая Наталью в уныние. В личной жизни, а она для женщины имеет первостепенное значение, установился полный штиль — не везло Наталье с мужчинами. В этом была некая устойчивая закономерность: если мужчина ей нравился, то уже через неделю выяснялось, что он либо женат и страстно привязан к детям, либо имеет склонность к употреблению горячительных напитков. Ну…

Девушка глубоко вздохнула, подняла руки к солнцу, которое освещало не только дорогу домой, но и, казалось, путь перехода от детства и юности к самостоятельной и взрослой жизни, выдохнула и побежала по склону вниз. Легкости и изяществу ее движений можно было только позавидовать… Директор школы торжественно называл фамилии и вручал аттестаты о среднем образовании выпускникам школы. Лена Миронова с замиранием сердца услышала свою фамилию и подошла. Она не слышала поздравлений, которыми сыпал директор,…

Щелкнул автоматический замок, послышались негромкие голоса, и в зал вошла постоянная клиентка. Женщине было около сорока. Фирменный брючный костюм, стильная стрижка, небольшие чистые бриллианты в ушах и умелый макияж не могли сделать привлекательными крепкую коренастую фигуру и лицо с маленькими, близко посаженными карими глазками и слегка приплюснутым носом. На короткопалой правой руке переливался перстень с сапфиром. — Добрый день! — расплылась в улыбке Лариса. — Очень рады вас видеть! А мы…

Часть 1 Уэйд Баррет сидел в небольшом баре и перечитывал письмо, которое ему недавно вручил почтальон. В последнее время дела у Баррета шли не очень хорошо, он проиграл интерконтинентальный титул Райбэку, и после этого началась череда неудач. Но то, что Уэйд вычитал в письме, смогло его ободрить. В письме было следующее: «Глубокоуважаемый, мистер Баррет, вчера ночью у себя в поместье „Роза ветров“ скончался Ваш дядя Эдгар, своё поместье он завещал Вам». — Вот это новость, — проговорил Баррет и заказал…