Любовно-фантастические романы

? чтобы на человека охранку навесить, или в походе палатку прикрыть, или, скажем, комнату в чужом доме, где какие-то переговоры проходят – это уже только защитные амулеты, и стоят они, как золотой мост с алмазными фонарями. Так что, если у ребят получится, им и репутация обеспечена, и клиенты, и заказы, и попадание в учебники. – Я не буду мешать! – возмутилась я. - Разве я хоть когда-нибудь вам мешала? Винтик, мне же интересно! – Ты у нас умничка, - Вин потрепал меня по макушке, - но Даг считает,…

Некоторые феи и банши вздрогнули при виде короля драконов, испугавшись. Он наклонился к изголовью колыбели, чтобы взглянуть на младенцев, и под недоверчивым взглядом Теутуса поклялся никогда не причинять им вреда. Тараксис, конечно, сияла от радости, ведь она была хорошей подругой Ширра. И вот остался последний правитель, ещё не выразивший своё почтение. Вот только он находился там, откуда сделать это было затруднительно. — Вот ты где, старый волк, — воскликнул женский голос справа от него. «Мелодичный»,…

И вот она опять заняла мое кресло. Почему именно его? Что, в доме других мест мало? Да у нее лежанка одна чего стоит! Нет, спит в моем кресле, а я потом собираю с него шерсть. На все мои жалобы Хлоя отвечала: «Ну, она же животное, не понимает. Не обижай ее!». — А ну брысь! — шикнул я на нее. Та медленно поднялась, выгнула спину, потянулась и только после этого неспешно соскочила с кресла, при этом глянув на меня презрительным взглядом. Да ну ее! То ли дело Гаврик. Я тихонько свистнул. Тут же…

– Ты помнишь, как на старших курсах мы ставили трагедию о Юлии Цезаре? – спросил он вдруг. – Да, – с глубокой печалью отозвался Джегг. И ещё тогда, в юности, он должен был предугадать, что этим всё кончится. Чёрные священники с каждой проповедью, прочитанной властолюбцу, проживают весь однообразный цикл от добрых намерений до веры в собственную избранность и непогрешимость, и это нередко заканчивается для них чёрной меланхолией. Белые же священники подвержены ловушке собственного мессианства.…

– Вот, – Лира протянула ему чашку горячего черного чая. – Он с ромашкой, это полезно. Лицо Пола вытянулось, но не от “полезной” альтернативы. Это был первый раз, когда он услышал голос своей подопечной. С тех пор по вечерам Хэнсен пил только чай. К пятому такому вечеру Пол приволок новенькое кресло-качалку и водрузил его рядом. Ему не пришлось ничего говорить, Лира сама догадалась, усевшись в купленное кресло с чашкой какао. – Красиво, – голос девчушки был пугающе мрачным. Как будто в теле…

Двигаясь медленно, я проверяю каждый новый шаг ногой. Сломанная часть корабля продолжала разрушаться, пока я не уверена, что однажды она может стать совсем непроходимой. Я проверяю, шагаю, затем проверяю снова с каждым продвижением вперёд. Моя нога проваливается вниз и не находит опоры. Мой желудок сжимается от внезапного головокружения. Подтянув ногу к стене, я нахожу безопасную опору и прохожу мимо дыры. С другой стороны, я резко выдохнула, понимая, что задержка дыхания вызвала у меня головокружение.…

Он повернулся к ней, угрюмый и мрачный, несущий в себе что-то, сразу выделяющее его, что-то невидимое, но безошибочно определяемое Системой. Для своего времени он был динозавром. Не слишком страшным, но все же анахронизмом, вызывающим неловкость. Может быть, даже чреватым опасностью. Большие тучи собираются вокруг маленьких частиц. Он доказал в сторону спальни. – Ты хочешь, чтобы она кончила жизнь в безымянной могиле для бедных? Тебе это больше нравится? Это было последним доводом. Ее лицо сморщилось…

Маркхэм не выказал гнева. Напротив, он понимающе кивнул. – Большинство из нас считает так же. Земляне – непоседливый народ. Ты думаешь, мне интересно торчать здесь, за столом, когда разворачивается главное сражение? – Не ожидая ответа, он добавил: – Я не хочу убивать время на тех, кто пошел в добровольцы из-за несчастной любви или для того, чтобы потом хвастать напропалую. Мне нужен опытный пилот, одиночка и непоседа. – Да, сэр. – Кажется, ты подходишь. Пилотское удостоверение у тебя первоклассное.…

– И каков был результат? – Из-за него-то мы и пригласили вас в рубку. Обнаруженное облако находится прямо по курсу. О'Хирн вошла в пневмолифт и, подождав Теслу, нажала на кнопку. Через несколько мгновений они очутились в носовом ярусе корабля, где располагалась ходовая рубка. – Это ваш первый полет, не так ли? – спросила она, стремительно двигаясь по узкому коридору. – Да, мэм. – Вы работали прежде с Системой Внешней Связи и Слежения подобного типа? – В академии мне довелось… – Я…

Рено поднялся, взял глиняную плошку с салом, в котором плавал горящий фитиль, и полез на чердак по крутой внутренней лестнице. Там, прикрыв ладонью огонек, чтобы не погас, да и Ренату чтобы не беспокоить, вошел в комнатушку дочери... В первый миг показалось, что кто-то чужой забрался в комнату Ренаты и стоит у ее кровати, длинный, тонкий, страшный, с черным безобразным лицом, залитым темной пеной, текущей из носа, стоит, не касаясь пола вытянутыми ногами. Огонек прыгал на конце фитиля, и казалось,…

  Лицо Хэл стало озабоченным и напряжённым:   - Ты не знаешь, она действительно имела это в виду... ну, когда сказала Лецри...   Продолжать не было необходимости.   - Без понятия. Я уже больше ничего не знаю. И расскажи мне, чем закончился ваш вечер?   'Про конец моего и вспоминать-то не хочется'.   - Мы... танцевали... - в гамме лица Хэл ощутимо прибавилось красного. - Два раза...   - О-о-о, - Ени старалась, чтобы в её интонации не было ничего издевательского.…

— Пожалуйста, позволь ей быть единственной, — прошептал он. Она держала посох Зимней Королевы и… надеялась. На какой-то момент она даже поверила, но лед охватил ее, словно тысячи стеклянных осколков пронзили ее вены. — Кинан! — Прокричала она его имя. Она бросилась к нему, но он уже удалялся, больше не светясь и не глядя на нее. И она осталась одна — в компании одного-единственного волка — в ожидании того дня, когда скажет следующей девушке, как глупо было любить его, доверять ему. …

— Думаю, если начну пораньше, то смогу посчитать их сам. Он говорил так каждый год, и всегда все заканчивалось тем, что он назначал встречу бухгалтеру, которому приходилось подавать заявку на продление срока сдачи налоговых документов. — Слушай, ты такое получал? — спросила я, показывая ему приглашение. Он с облегчением уронил ручку на стол и взял лист из моей руки. Пробежавшись по нему глазами, он сказал: — Нет. Они не приглашают перевертышей, в любом случае. Может, только…

Пока не станет слишком поздно. Он мог бы создать огненный меч из воздуха и отрубить ей голову, но не станет. Он уже понял и принял тот факт, что не может убить ее. Пока не может. Но и позволить ей свободно жить, как и раньше, соблазняя его и сбивая с толку, он тоже не мог. А значит, он должен забрать ее в свой дом на небесах. Нельзя сказать, что это такое уж страшное испытание для него. Он использует время, проведенное вместе, чтобы показать ей, как нужно жить правильно. А правильно жить, конечно,…

* * * Меня зачали на водяной кровати моего папы или под мерцающими звездами на крыше спального фургона моей мамы, в зависимости от того, кто из родителей рассказывал эту историю. Эти родственные души никак не могли расстаться с семидесятыми годами, вспоминали настоящую любовь, смешанную с наркотиками, какой-то малиновый фимиам и музыку «Грэйтфул дэд». [1] Босая девчонка с нитками бисера, вплетенными в косы, в блузке на бретельках и обрезанных линялых голубых джинсах сошлась с длинноволосым,…

Строггорн много лет упорно сидел за Машиной, стараясь найти наиболее безболезненный путь решения этой проблемы. Было очевидно, что при этом не избежать гибели, физической или психической, достаточно большого количества людей в абсолютном времени. В самом плохом варианте, если бы Земле не удалось получить помощь других цивилизаций, погибли бы все, кроме Вардов, которым при катаклизме ничего не угрожало. Это и было самым простым, но отнюдь не самым разумным решением, которое в любом случае означало…

Маркиз грозно нахмурился, но это не остановило Джастина. В Лондоне все считали его умным человеком, и только отец продолжал смотреть на него как на малого ребенка. – Вы же считаете меня глупым мальчишкой… Почему бы вам не поручить это дело Уильяму? – Потому что Уильям недавно женился, и я не желаю разлучать старшего сына с женой до тех пор, пока у меня не будет двух-трех наследников, которым я смогу передать титул. Равным образом, я не хочу подвергать опасности их обоих! Пусть леди Честити сначала…

Действие Непруха с утра началась: зеркало разбил. Оно на подоконнике стояло, подоконник узкий, а тут на Иване Великом к заутрене вмазали, Ильин дернулся, щеку порезал и зеркало разбил, локтем его смахнул, убогий. Зеркало — хрен с ним, конечно, дешевое простое стекло, а вот примета очень скверная. Ильин верил в приметы, отчего сильно расстроился плюс добриться пришлось наизусть, под сладкий ивановский перезвон, хоть и далековатый, но отчетливо слышный. Он разбудил Ангела, весьма некстати, Ильин-то…

Янифф вздохнул снова. Мальчик пытался… но он не полностью концентрировался на своем ускоренном обучении. Это было сложно. Поскольку он освободил свои способности Чарла, Риджар должен был многое изучить. Народ Хранителей был от природы непоседливым, и Риджар не был исключением. Казалось, что младший сын Крю унаследовал как самые яркие характерные черты с обеих сторон, так и самые сильные способности. От отца - Чарла, возможность быть свирепым и агрессивным в битве, от матери - оборотня, озорную,…

Финн заскрипел зубами, как только новая волна смешанных ароматов нахлынула на него. Они ударяли по его чувствам, предоставляя огромное количество информации о сидящих рядом с его столиком людях. Он ненавидел это. Он не просил этого «дара», или дара острого зрения, которым теперь обладал. Эти изменения в нём вызвало заражение кровью мужа Билли. Кровь Ройса подействовала на него. Он сделал большой глоток пива, когда заметил у бара Беовульфа и Рокси. Волчья Нора принадлежала Беовульфу, и он был вожаком…