Любовные романы

“Дмитрий Семенович, я опаздываю, были проблемы с транспортом” – написал и отправил я сообщение своему начальнику. “Хорошо, не страшно” – тут же пришел мне ответ. Я не переживал. Я был хорошим сотрудником и практически никогда не опаздывал, исправно исполнял свои обязанности и ни с кем особенно не конфликтовал. Я подошел к перрону и тут же подошел поезд. Я сел в полупустой вагон. В нескольких метрах от меня сидела девушка и читала книгу. Она сразу же привлекла мое внимание, но я старался на…

Всё пошло к чертям. С продвижением по карьерной лестнице я всё чаще и чаще не бывал дома. Лиза бесилась. Я извинялся, задаривал подарками. Позже мне это как-то надоело. Сидит на всём готовом и ведёт себя, как истеричка. Неужели не понимает, что из воздуха бабки не берутся? Понимала, ага. Её бред о счастье с любимым в шалаше, вызывал во мне нервные припадки. Затем беременность. И всё. Овуляция мозга. Ребёнок, ребёнок, ребёнок. Я люблю свою дочь. Кристинка лучшее, что у нас с Лизой получилось.…

« Дальше. Дальше! ». И снова ступени, идущие ввысь. Но на этот раз по ним не текли реки крови. А запах смерти оставался позади. Однако это не давало покоя. Наоборот. Неведомая сила заставляла сердце сжиматься от страха. Сердце, готовое разорваться прямо в груди… Одна ступенька. Вторая. Третья. Четвертая. Пятая. Пот стекал по лицу, смачивал ресницы и щипал глаза. Но все это было неважно. Он обязан найти ее . Наконец, показалась заветная крыша. « Она здесь… она должна быть где-то здесь…

После первого глотка по телу тут же пронеслась приятная волна придавшая сил. Теперь их хватало, чтобы попытаться вспомнить, что же со мной все-таки произошло и понять куда я вообще попала? Я не припоминала, чтобы в нашей культуре было такое необычное жилье. Не считая возможно у эскимосов где то на севере. Но я же явно не на севере. Хотя может и там. Ведь я не помнила где была до того, как очнулась. Наконец я откинула плед и немного посидела с краю. И только поднялась на будь то ватные ноги, как…

– Смогут. А теперь скажи мне, что, черт возьми, произошло, потому что мне хорошо знаком этот взгляд, и я знаю – ответ мне не понравится. – Сэмюэль Грей украл три миллиона долларов. Наши деньги. Я вздыхаю и покачиваю головой: – Кто такой Сэмюэль Грей? Почему у него был доступ к нашим деньгам и как он смог это сделать? – Наш агент по недвижимости. Деньги предназначались для покупки еще двух участков рядом с северным складом. Грей думал, что он сможет одолжить наши деньги на неделю для какого-то…

И вот наконец ему улыбнулась удача: в доме на Малой Посадской протекла крыша. Осенью вода затопила этажи и подвал, зимой – превратилась в лед, весной оттаяла, и на стенах выросла плесень, в подвале завелись комары, к маю вопрос Малой Посадской, кочуя между управляющей компанией, неким Фондом и подрядчиком, как приблудный ребенок, которого никто не желает признавать, добрался до суда. Подрядными работами занималось ООО «Добрострой». Из разговоров коллег Архипов знал, что проблемы начались сразу…

– Что дальше, Гена? Она смотрела без испуга, с легким сожалением, отчего парень разозлился. – Засуну тебя в машину, приткну к дверям бани и подожгу. Ты останешься во всем виноватой. Пьяная дура врезалась на машине и перекрыла выход. Сгорят все. Кто там разберется, где – чьи кости? – Как же ты откроешь сейф? Гена усмехнулся глумливо. – Он уже открыт, дура. Не ожидала? Из-за «джипа» выступила тень, высокая чуть мешковатая, привычная глазу – Свирс! Настя улыбнулась: – Рада снова…

– Все равно ты выглядела мило. – Сакович пожал плечами и взялся за металлическую ручку. – Ну, а теперь – прошу. – Он плавно открыл дверь и пропустил Костенко вперед. К счастью, в конференц-зале они оказались раньше директора. Аня поспешно заняла место за черным матовым столом, тянущимся вдоль стены кабинета, а Даниил присел рядом. Сотрудники других подразделений уже штудировали подготовленный материал, суетливо перелистывая страницы в папках. Место в центре, возле плазменного телевизора, пустовало.…

Алёна всегда была очень трудолюбивой и работала много. Она не поступила в институт, а пошла учиться в медицинский колледж и окончила его с красным дипломом. Правда, особенный цвет диплома не принёс ей ничего такого, что отличило бы её от других выпускниц. Её одногруппницы работали так же, как она, и получали такую же самую зарплату, и одной ставки на жизнь им всем не хватало, и приходилось иногда брать ночные смены или подработки. Декретный промчался быстро, дети немного подросли сразу пошли в детский…

Алексу Гордееву. Моему законному мужу. С силой дергаю на себя приоткрытую дверь и появляюсь на пороге его кабинета. Вероника лежит прямо на его рабочем столе, в чем мать родила, а Алекс с приспущенными брюками ритмично движется и издает стоны откровенного удовольствия. – Здравствуй, дорогой! – бросаю я и даже с некоторой долей злорадства гляжу на вполне предсказуемой растерянностью супруга. Тот мгновенно вылетает из Вероники, которая смешно пытается прикрыться первым попавшимся под руку документом.…

– Именно. – Да быть такого не может. Думаю, ты обозналась. – Нет, Свет, не обозналась. Это был он. – И что он тут забыл? Он же давно столичный. Все же, ты ошиблась. И поехали уже, пока я не простыла. А то взмокла вся, а теперь вот на мороз выперлась… – Света посеменила к дверце со стороны водительского сидения. Я же заняла пассажирское. – Знаешь, он почти не изменился, – проговорила я, когда подруга выехала с парковки. – Кто? – внимательно следила Света за машинами, пропуская их, чтобы…

– Ванда. – Леонидия. Подруги назвали свои имена одновременно, но Вениамина это не смутило. Процессия подошла к дому, скрипнула широкая дверь (видимо, очередь смазать эти петли ещё не пришла), хозяин показал подругам на кресла у громоздкого круглого стола, занимавшего весь центр веранды, и обратился к Ванде: – Сейчас обработаем вашу коленку перекисью и смажем йодом. И скрылся в глубине дома. А обе подруги, воспользовавшись временным отсутствием хозяина, завертели головами, рассматривая…

– Ну ладно, подловили, – легко уступила я. – Её я всё-таки люблю чуточку меньше. Кстати, я спросить хотела. Что вы ей такого сказали, что она мгновенно угомонилась? Мужчина только улыбнулся и сделал глоток кофе, показывая, что отвечать не намерен. Я покачала головой и ушла к прилавку. Что бы сегодня предложить моему любимому клиенту? Так, профитроли с заварным кремом, эклеры с шоколадной начинкой… Нет, слишком просто! О, точно. Моё новое изобретение: абрикосовое пирожное с большой кремовой…

Дима бросил на меня яростный взгляд. – Но подождите!.. – начал он. – Это правда? – директор, не слушая Диму, повернулась к Андрею Евгеньевичу. – Да, я запретил это с первого урока. Это травмоопасно и… – Ясно. – Не дав ему договорить, она посмотрела на Коршунова. – В таком случае, Дима, я передам классной руководительнице, чтобы она уведомила родителей о твоем неподобающем поведении. Если вы на этой неделе еще раз что-нибудь натворите, мне придется вызвать ваших родителей в школу. …

Лоан поднялась с места, а слепая няня ощупью двинулась к ней. – Девочка моя… Письмо было зашифровано, кто бы его ни прочел, мог увидеть только несколько ничего не значащих фраз. Истинный смысл могла понять только старая няня Лоан, потому что была ведьмой. Получив послание от Лоан, старая слепая няня провела над листом рисовой бумаги ладонью, и на нем вспыхнули совсем другие слова: «Я, императрица Лоан из рода Гу, и я готова на все, даже на перерождение. Если это спасет моего сына» Всего…

Но все чаще темные тучи затягивали небо, и первые осенние дожди начинали барабанить по крышам и окнам. Эти холодные капли, скользящие по стеклу, каждый раз вызывали у меня щемящее чувство грусти. Они напоминали мне о том, что скоро природа погрузится в зимнюю спячку, и мои лесные прогулки останутся лишь в воспоминаниях. С каждым дождем, с каждой холодной каплей на сердце ложилась тоска. Эти осенние ливни словно отражали мои слезы – горькие, но тихие, по нереализованным фантазиям. С каждой каплей…

Но потом меня охватывает совершенно новый вид беспокойства. Самолет начинает терять высоту. Мои глаза распахиваются. Словно по сигналу голос Тристана заполняет каюту. — Мне нужно спуститься на меньшую высоту. Мы поднимемся как можно скорее. Тебе не о чем беспокоиться. Во мне начинает расти тревога. Такого раньше не случалось. Тем не менее, я полностью уверена в способностях Тристана. Причин для беспокойства нет, поэтому я делаю все возможное, чтобы не переживать. Пока снаружи не раздается оглушительный…

Темно. «Я умер?!» – Люсьен сел на кровати. Осмотрелся. Глаза быстро привыкли к кажущейся темноте. Полумрак отступал, и он рассмотрел белую тумбочку рядом с кроватью, на которой сидел. Серые стены, на полу линолеум неопределенного цвета. «Это больница? А стены белые, в сумерках серыми кажутся. Как я сюда попал? Меня же подстрелили!» Люсьен тщательно ощупал затылок. Никаких лишних дырок в голове он не обнаружил и успокоился. Стал вспоминать, что же случилось… 2. «Аrrow» любви Дождь настойчиво…

– Я не занимаюсь поиском пропавших вещей. Я переговорщик, Сергей Лукьянович. – Я помню, помню, – произносит он с каким-то отчаянием в голосе. – Илья, но я хорошо осведомлен о ваших возможностях и связях. Только вы можете мне помочь. Плачу любые деньги. В пределах разумного, конечно, – быстро добавляет, видимо, из страха, что я запрошу слишком высокую цену за свои услуги. Но я вообще не собираюсь браться за такое дело, поэтому качаю головой. – Илья, я не обращался бы к вам, если бы за эти две недели…

– Это твоя бабушка, – напоминаю в который раз о родственных связях. – Сдай её в хоспис. – За него нужно платить, а в нашей семье я одна работаю и содержу себя, бабулю, ребёнка и тебя. Не хочешь мне помочь? – поднимаюсь в полный рост, пожирая злым взглядом то, что осталось от моего мужа, и всё ещё не понимаю, когда Рома успел так деградировать, превратившись в алкоголика, основной целью которого является пополнение ежедневных запасов алкоголя. – Это моя хата. Не нравится – пошла на хер! …