Любовные романы

Да, я вас слышу, мистер зануда. Этот человек никогда не даст мне спокойной жизни. – Да, я вас слышу, Александр Николаевич. – Я аккуратно стягиваю капюшон серого худи назад и прячу провод наушника, торчащего из рукава. – Тогда, может ответите на мой вопрос? – Профессор не оставлял меня в покое. Он знал, что его предмет совершенно не вызывает во мне интереса, и поэтому, словно насмехаясь, постоянно закидывал меня вопросами. Каждый раз это вызывало во мне чувство раздражения: пока я погружалась…

– У тебя, бесспорно, отличный товар, – как можно приветливее продолжил незнакомец после непродолжительного молчания. – А скажи, любезный, сколько ты занимаешься торговлей древностями? Клянусь, я еще не встречал такого разнообразия, да к тому же в столь прекрасном состоянии. И, насколько я могу судить, тут практически нет фальшивок. Эти предметы достойны музея, клянусь честью. Сразу виден глаз знатока, коим ты и являешься. – Мой господин слишком добр к старому Али, – зарделся торговец. – Он не заслуживает…

"Ах, дорогая, вы должны непременно выступить на благотворительном вечере в пользу раненых солдат. Это так патриотично!" Мария улыбнулась, но внутренне вздрогнула. Ей было не по себе от мысли о том, что пока они здесь празднуют, где-то умирают люди. "Конечно, княгиня. Я буду рада помочь". Краем глаза она заметила Михаила, стоящего в стороне с бокалом шампанского. Их взгляды снова встретились, и Мария почувствовала, как учащается её пульс. Михаил, преодолевая внутреннее сопротивление, подошёл.…

– Схватить!!! А второй, это что-то с чем—то, здоровенный детина, с темно—темно—синими волосами, и бешеным взглядом. Застыл, как вкопанный, и на меня глазенки таращит. И тот поспешил незамедлительно выполнять команду колобка. Детина на всех парах, понесся на меня, я аж замерла от страха. Думаю, любой бы на моем месте сделал бы тоже самое. Он резко затормозил возле меня, больно схватив за локоть, сначала дернув вверх и выкрутив его в другую сторону. Замерев в позе ожидания, пока не докатится до…

Мне всё ещё не верилось, что происходящее реально. Мой папа, Александр Николаевич Волк, умер, когда мне было шесть лет, а Свете, моей сестре, – десять. Говорят, произошел несчастный случай на работе: что-то тяжелое упало на голову. В больнице ему стало лучше, он не хотел валяться на койке, решил уйти домой и упал. Ему было всего сорок. Мама моложе его на тринадцать лет. С тех пор она так никого себе и не нашла, посвятила себя воспитанию нас с сестрой. Я думаю, что мама тоже, как и я, разговаривала…

Этот год должен стать особенным, ведь у «Крыльев» появился шанс попасть на чемпионат страны, который стартовал в их Добропольском крае. Отборочные начинались с июля, финал же запланировали на начало августа, и он будет проходить на побережье в городе Совный. Между соревновательными неделями команде надлежало отдыхать и тренироваться в двух спортивных лагерях, расположенных в курортных городах края. Безусловно, новость о спортивном лагере, поездку в который профинансируют Зеленые Сады, обрадовала…

Адептка с трудом сдерживая панику на своем лице и отвращение, опустилась на колени и принялась за «работу». Дальше я уже смотреть не стала и так все понятно, магистр воспользовался своим положением, чтобы удовлетворять свою похоть. Когда «сдача зачета» закончилась, я осторожно вышла из аудитории и направилась в сторону общежития, но потом, подумав, свернула в академический парк. Сейчас идут лекции и параллельно зачеты, без которых не перевестись на следующий уровень, не курс, а именно уровень.…

– Ты прав, – выдыхает она, голос звучит увереннее. – Я сегодня королева. И никто мне этот день не испортит! Выходим в коридор. Джина прёт вперед как танк, а я плетусь рядом, готовый подхватить, если что. Её день сегодня, чёрт возьми, и я сделаю всё, чтобы всё прошло идеально. Двери в зал нараспашку. Протягиваю Джине руку. Она сжимает мою ладонь так, что аж кости хрустят. Делаем шаг. Зал залит солнцем, пахнет цветами. У алтаря – целая клумба из роз и прочей фигни. Гости уже на месте. Фил, Тео…

– Нет! Не надо полицию! – тут же вскрикивает она. – Пожалуйста! Не надо! – Ну, так-то, – довольно улыбаюсь я и подталкиваю ее. – Садись. Тряпка с ведром ждет тебя. Обо всем остальном я умолчу. – Но вы отпустите меня потом? – спрашивает, с надеждой заглядывая мне в глаза. – Конечно, – искренне говорю я. И я не вру. Конечно, я отпущу ее. Вопрос лишь в том, что под словом «потом» мы с ней, похоже, имеем в виду разное. Мы подходим к пассажирской двери. Я открываю ее и тут девчонка разворачивается…

– Мне надо одного человека поздравить, – произношу вслух, продолжая улыбаться. – А потом можно. Пусть поверит. Придурок. – Ну, мне тоже поздравить надо человечка одного, – подмигивает мне, а рука так верно сползает мне на попу. Ладно, потерпим. – Пойдем! – и шлепок по заднице. Сжимаю кулаки, но молчу. Мы заходим в клуб. Оглядываюсь, а куда Диана подевалась? Нигде не вижу ее. – Давай только недолго здесь, – мой новый знакомый наклоняется и шепчет мне прямо в ухо сзади, обжигая своим…

Но для того, чтобы моя мечта осуществилась должен был сложиться целый паззл из счастливых случайностей! – Приехали, госпожа! – крикнул извозчик, затормозив позади ресторана. Расплатившись, я соскочила с подножек, натянула капюшон плаща посильнее и тенью скользнула к заднему выходу. Пройдя через кухню, где повара в белых колпаках колдовали над обалденно пахнущими блюдами, я поднялась по лестнице на второй этаж зашла в крохотную подсобку-гримерку – Как всегда вовремя, Ева! – в дверь коротко постучали,…

«Ой, извини, я не хотела!» – вырвалось у Анны, когда она оказалась лицом к лицу с Никитой. Он был облачён в застиранную футболку и джинсы, с коротким стрижкой, а в глазах его горела игривая искра. Этот парень излучал такую энергию, что даже самоподавленная Анна почувствовала себя немного легче. «Ничего страшного», – ответил Никита с улыбкой. Его уверенный тон и теплый взгляд мгновенно рассеяли напряжение в воздухе. «Главное, что ты не упала!» Анна почувствовала, как у неё по этому поводу…

Но… Не надо об этом думать. Сейчас я на новом месте, в безопасности и новой профессии. А прошлое должно оставаться в прошлом – там ему и место! И о том, что я год проработала в практической медицине, знать здесь никому не обязательно. Зайдя в просторный зал для брифинга, оглядываюсь вокруг. Бортпроводники и бортпроводницы в красивой униформе, которую мне, как стажёру, пока ещё не выдали. Из-за этого я немного чувствую себя белой вороной, но это ощущение быстро пройдёт. Главное – успеть с кем-нибудь…

Каждый, кто ищет заработка одной лишь головой и пером, в начале этой карьеры ощущает себя своего рода социальным изгоем. Он никому не нужен, все его презирают. Его стремления осмеяны, его рукописи возвращаются ему непрочитанными, и о нем меньше заботятся, чем об осужденном убийце в тюрьме. Убийца по крайней мере одет и накормлен, почтенный священник навещает его, а тюремщик иногда не прочь даже сыграть с ним в карты. Но человек, одаренный оригинальными мыслями и способный выражать их, считается худшим…

– А у тебя что? – просмеявшись, спросила Татьяна. – Что с тем красавчиком, с которым ездила на автогонки? Валера же? – П-ф-ф-ф, – фыркнула я. – Вспомнила. Ничего, – махнула небрежно рукой. Валера, конечно, представительный во всех отношениях мужик. С деньгами, манерами, без жены и проблем с потенцией, но такой зануда, что примерно через месяц отношений мне хотелось вздёрнуться, через два – пристрелить этого душнилу. Совместная поездка на Гран-при кольцевых гонок окончательно добила меня. Мало…

Блеквиль сверкнул жемчужно-серыми глазами, но сдержался и никак не прокомментировал изречение ледяного герцога. Деймон же рассмеялся впервые за последние дни искренне. – Ладно, Дерек, не томи. Выкладывай, что на повестке. Саатор прошёл к своему креслу и положив на стол внушительный список, занял своё место. Дрейк же занимать место не торопился, приблизившись к окну за спиной императора, стал рассматривать таящий снег. – Ты приступай Дерек, мне возле окна лучше думается – бросил грифон голубоглазому…

Неужели все? Мысли, одна за другой, стремительно пронеслись в моей голове. Говорят, что перед смертью люди вспоминают всю свою прежнюю жизнь. Не знаю. Я ничего не вспомнил. Все мысли были только о том, что так не хочется умирать, и почему в жизни все так несправедливо. Убийцы открыли огонь. Мы с Наташей все же каким-то невероятным образом успели оказаться за бетонным люком. Посмотрели друг на друга. Наташино лицо было само воплощение ужаса. Уверен, что выражение моего лица мало, чем отличалось…

– Прости, Маш, – с этими словами он подбирает свои гребаные вещи с пола и за считанные секунды делает из квартиры ноги. Медленно разворачиваюсь обратно к уже бывшей жене. Ее глаза продолжают бегать, не желая фокусироваться. – Видишь, ты ему не нужна, – горько усмехаюсь. – Как и мне, – сглатываю и шагаю в ее сторону. Мария пятится назад, пока не упирается спиной в стену. Я подхожу настолько близко, что, кажется, слышу, как колотиться ее сердце. – Знаешь, что я сейчас чувствую, Маш? – произношу…

Мы сразу поехали танцевать в клуб. Я не планировала много выпивать, но в какой-то момент расслабилась и перестала себя контролировать. Короче, в голову мне ударило нормально. Из всей компании я была самая убитая. Когда мы вышли прогуляться по вечернему городу, ребята с обеих сторон поддерживали меня, чтобы я не свалилась с ног. Обратная дорога домой осталась в моей памяти размытым пятном. Помню, что все мы очень громко смеялись и слушали музыку. Потом девочки по очереди начали целовать меня на прощание…

Осторожно пробегаюсь подушечками пальцев по нежной ткани платья. Оно правда, очень красивое. Не совсем моё, потому что даже такая длина мне кажется короткой, но я в нём другая… Такие ему нравятся ведь? Сколько помню пассий Миши, все красивые, лощёные, с идеально гладкими волосами. В груди трепетно стучится предвкушение встречи и его реакция… Увидь уже наконец меня, Миш. Глубже вдохнув, кладу рамку в сумочку и выхожу на улицу. В клуб меня пропускают без вопросов, стоит лишь показать электронное…