Любовные романы

Бобби отвлекся от своих невеселых мыслей. Ну да, он ведь сейчас не в Нью-Йорке, снимает шоу в Южной Дакоте. Стелла ясно дала понять, что больше не нуждается в нем. Ей достаточно было всего одной ночи. Нужно прекратить думать о ней, сконцентрироваться на работе. – Наверное, на сегодня достаточно. – Бобби оглядел трейлер, служивший ему офисом, а порой и домом. Четыре часа пополудни, середина ноября. Солнце заходило, все вокруг становилось по-зимнему серым. Рабочие уже собрали оборудование. Съемочная…

«Мама-мамочка…» Рита отметила, что воспоминания о матери на этот раз не вызывают тоски и печали. Пыльная паутина, забившая голову, фильтровала эмоции и оставляла лишь бесцветные, как карандашный набросок, воспоминания. Вот она приходит к Гришке, видит у него в квартире какую-то тощую блондинку и слышит: «Я устал от тебя и наших отношений». Вот на следующее утро она подходит напоить маму, и видит, что мамы нет. Совсем. Осталось только тело с тяжёлым запахом. Вот она хлопочет с похоронами, и всё делает…

Они рассмеялись, обнялись и включили музыку. Лилиана не была уверена в своих словах и подумала, что алкоголь придаст ей решимости. Именно поэтому она выпила намного больше вина, чем могла себе позволить девушка, выросшая в похожем на тюрьму пансионе в Швейцарии и верившая его суровой директрисе, по мнению которой вино превращало женщин в шлюх. – Ты последняя представительница двух могущественных уважаемых родов, – произнесла мадам с таким отвращением, словно видела своими глазами, как Лилиана предавалась…

– Ты мой хороший, – проворковала герцогиня. – Благодарствую. – Веснушчатое лицо Ангуса просияло от гордости. Макдугал взглянул на молодого лакея: – Ее светлость говорила не о тебе, глупый болтун, а о собаке. Ангус зарделся: – Простите, ваша светлость. – И о тебе тоже, – любезно добавила она. – Ты так внимателен к Рэндольфу. Ангус был на седьмом небе. – Благодарю, ваша светлость! – проговорил он, смерив дворецкого надменным взглядом. В ответ Макдугал так нахмурился, что на лице…

Она часто попадала в Книгу рекордов Гиннесса, создавая за год больше книг, чем кто-либо из ее современников. Когда однажды издатели попросили ее писать больше романов, она увеличила их число с десяти до двадцати, а то и более, в год. Ей тогда было семьдесят семь лет. Барбара Картленд творила в таком темпе в течение последующих двадцати лет. Последнюю книгу она написала, когда ей было девяносто семь. В конце концов издатели перестали поспевать за ее феноменальной производительностью, и после смерти…

Мама моей крохотульки зашевелилась во сне. Накидываю одеяло на ее голую спину – еще перевернется ненароком. Гляжу на дочурку. Глазки у нее – точь-в-точь мои, и фантазерка она под стать мне. Весьма изобретательный ребенок для своих лет, даже немножечко чересчур. Постоянно вещает что-то про принцесс, гоблинов и всяких там феечек. При ней любимый потрепанный мишка. Она носит его везде, куда бы ни направлялась. Ну, разве что кроме школы. Пару раз находил его в собственной «почтальонке», уже в самой…

После их расставания женщина недолго горевала. Лиам знал, что почти сразу она начала встречаться с другим мужчиной. Первым делом нужно будет сделать тест на отцовство. Спустя пару мучительных часов они выбрались из утомительной пробки на шоссе и приехали в больницу Святого сердца. Их встретила женщина в голубой униформе. – После нашего разговора мисс Кленси стало хуже, и ее отвезли в хирургию. Родители сейчас вместе с ней. А мы пока можем побыть с Бонни. Медсестра склонилась над колыбелью и…

– Нет. – Она отодвинула зонтик и отпила из бокала. – Я не танцую. – Не любишь или не хочешь? – осторожно поинтересовался Люк, и девушка фыркнула. – Нет настроения. – Она уставилась на бокал. – Слушай, поболтай с кем-нибудь другим. Я сейчас не в настроении. – Ну, раз так… Он щелкнул пальцами, привлекая внимание бармена, заказал пиво для себя и мохито для Рэя. – Вон тому парню, – уточнил он, показав на приятеля, который, похоже, уже нашел себе компанию. Люк тем временем опустошил полбутылки…

На её всё ещё солнечном пятачке, вокруг немного качающегося пластикового стола, плотно заставленного закусками, выпечкой, чем-то к чаю-кофе и остатками алкоголя уютно расположилась небольшая компания из мужчин среднего возраста – двое гостей и хозяин дома. Среди них также находилась миловидная женщина, она же супруга и хозяйка, зорко наблюдающая за состоянием накрытого стола. Незаметно для других она то что-то добавляла на стол, то что-то убирала с него и при всём при том успевала присоединиться…

- Мам! – справедливо возмутилась я. – Я уже не ребенок! Не надо меня опекать. - Ну, как там? – послышался на заднем фоне голос отца. - Опаздывает, - тихо ответила мама. - Я все слышу… Давайте я позже перезвоню, - выбежав из небольшого парка, предложила я. - Ты точно уверена, что все в порядке? Я быстро осмотрелась вокруг и побежала через дорогу. - Все хорошо… Я уже видела здание университета, когда визг шин коснулся моих ушей. Легкий толчок, и я неожиданно оказалась по другую сторону…

- Он еще и дразнится! - разозлилась я, вскакивая на ноги. В гневе я страшна, сама себя боюсь.- У, я тебя. - Так над вами, убогими, грех не потешаться. Вы же, как куры без голов носитесь. Шуму много, толку мало. Мастер Каратай он такой: злой, вредный, а еще едкий, противный и очень прижимистый. - А вы с воздуха поддержку убогим оказать не желаете? - у меня тоже характер тяжелый. - А то болтать, это знаете ли не мешки ворочать! - Я координирую наступление. - снизошел до…

– Вы сделали все, что могли, – мягко сказала сестра Рут. – Но пришел ее час. Мужчина молча отвел взгляд от постели роженицы и тяжело посмотрел на младенца. Сестра Рут, поколебавшись, повернула девочку личиком к нему. Та захныкала, широко раскрыла глаза, и на какой-то миг черты мужчины смягчились. Но тут их прервали. Дверь рывком распахнулась, акушерка вскрикнула, и в небольшое помещение, заполнив его целиком, вломился наряд полиции. Сестра Рут прижалась к стене, крепко обхватив руками малышку…

– Зинаида, свет Бальтазаровна, – рыкнула я, – ты специально всё подстроила, признавайся? Зинаида закивала головой, как болванчик: – Ага, а чё он совсем страх потерял, думал я всегда буду молчать? Ну понятно! Зинаида периодически, приняв на грудь, строила глазки, по очереди, всем мужчинам нашего дома. Видимо очередь дошла до моего мужчины. А он, паршивец, не оценил. И вот результат. – Ну ты сильна, Зинаида Баклажановна. – Я покачала головой и, обойдя, нашу любвеобильную соседку гренадёрских…

От трехэтажного строения к лесу тянулись тропинки. Когда в Академии шли занятия, во дворе царили только шелест листвы и едва уловимое журчание воды. Но когда уроки заканчивались, на улицу высыпали ученики, создавая столько шума, что его было слышно в соседней деревне. За место под кроной старого дуба разгорались настоящие баталии. Особенно среди магов воды, которые не любили яркий солнечный свет и жару. Фанни пронеслась мимо могучего дерева, одним рывком открыла высокую, тяжеленную дверь, стремительно…

Подражая ему, я откидываюсь на спинку кресла, вытягиваю ноги и складываю руки на животе. – Не торопись. У нас вагон времени. Но на самом деле это не так. После этих выходных наши жизни круто изменятся – и моя, и Криса. В понедельник мы станем старшеклассниками, а значит, начнётся наша последняя осень в лиге. У меня в запасе всего несколько месяцев для того, чтобы понравиться профессиональным бейсбольным агентам, иначе мечта, ради которой я надрываюсь всю свою жизнь, превратится в тыкву. …

Пока ее семейное поместье в долгах, у нее остается единственный шанс доказать, что она настоящая Синклер. И она сделает то, что сделал бы любой Синклер, то есть рискнет и сорвет куш. Клео направилась в небольшую кофейню в зону регистрации, чтобы выпить кофе. Высокие каблуки ее голубых замшевых туфель звонко стучали по мраморному полу. Очередь из гостей, ожидающих регистрации у фонтана со скульптурой, преградила ей путь. Клео заметила, что очередь доходит почти до входа в отель. Просто идеальный…

– На чем вы остановились? – спросил он. – Они попросили еще несколько дней. Мы пытались договориться на более раннюю дату, но они не сдвинулись с места. Мы договорились провести видеоконференцию в пятницу. – Это неприемлемо, я не буду ждать еще пять дней. Перезвони им и скажи, что я хочу переговорить с братьями Исикава завтра. – Да. – Что-то еще? – Алехандро почувствовал неуверенность в голосе собеседника. – Ну… у меня такое чувство, будто они уверены, что полностью владеют ситуацией. Динамика…

В глубине души Клио и сама этого не понимала. Когда она последний раз видела Рейфа Брандона, человека, который должен был стать ее деверем, он старался излечиться от тяжелых ран. Причем речь шла не только о физических последствиях его самого ужасного – пожалуй, даже единственного – поражения в его бойцовской карьере. Тяжелейшим ударом для него стала внезапная смерть отца. Он выглядел подавленным, неухоженным, вульгарным… Но все же не настолько, чтобы очутиться в таком непристойном месте. – Мы…

Повернувшись на бок, я подтянула колени к груди и, прищурившись, посмотрела на циферблат электронного будильника, на котором ярко горели цифры. 02:58 «Срок аренды дома заканчивается в июне…» – лениво подумала я. 02:59 «…А сейчас еще только апрель. В мае можно начать подыскивать новое жилье». 03:00 Задержав дыхание, я прислушалась, мысленно отсчитывая секунды. Пять секунд… Десять… На грудь словно легла какая-то тяжесть. Я продолжала считать. Двенадцать. Тринадцать. Четырнадцать… …

Что есть, то есть. Два года точно прошло после её последнего приезда. Жила я в квартире бабушки и дедушки. Их обоих, к сожалению, в живых уже не было, мне остались стены, осталась мебель, многочисленные книги и стопка альбомов с фотографиями. Это предлагалось называть «памятью» и беречь, я не спорила, но это были лишь вещи и стены, и родных людей заменить не могли. Дедушки не стало, когда мне исполнилось тринадцать, я прекрасно его помнила. Это был интеллигентный спокойный человек, преподавал историю…