Научная фантастика

Вдруг за стеной дождя зачавкала грязь. Что-то грузное и неповоротливое пробиралось по болоту. Мрэкр насторожился. Неприятностями в его положении грозило абсолютно все… Вода у островка пошла кругами. В следующее мгновение теплая жижа разошлась, в образовавшемся просвете появилась голова толстого рекна. Это был Жаб. Он коротко взглянул на Мрэкра, потом его внимание привлекли сочные листья плавающих растений. Мрэкр смотрел на жующего соплеменника и чувствовал бессильную ненависть. С появлением Жаба…

Линдочка упорно протискивает между нами лобастую голову, усердно вертит хвостиком и пыхтит жалобно: и мне почеши, я ведь тоже ваша, почему меня не замечаете, мне же обидно! Надо мной ойкнуло, мягкие ладони начали спихивать мою отяжелевшую голову. – Уже шесть часов!. А я еще не красилась! – Успеешь, – запротестовал я. – Еще в носу подстриги… – У тебя там не растут, – уличила Каролина. – Мал еще! Она поднялась, моя голова расслабленно бухнулась на диван. Не поднимаясь, я смотрел, как Каролина…

Под широкой ветвью дерева ютилось восемнадцать обитаемых орехов, пустотелых внутри и прикрепленных к ветви прочным цементным раствором, который добывался из сока уксусного дерева. Здесь обитали восемнадцать членов крохотного людского племени, по одному на каждый орех – вождь, пять ее женщин, их мужчина и одиннадцать детей, которым удалось выжить. Услышав крик Грина, Лили-Йо выскочила из своей хижины и мгновенно вскарабкалась по удобным ветвям лестницей, поднимающимся сразу позади ореха. –…

– Тогда почему – Макбет? – Именно потому, что на Макбете любить некого. Ты в куpсе, что это за планета? – В общих чеpтах. Голубой pяд, два матеpика, жизнь только в океане. – Да. Макбет был откpыт беспилотным скаутом Шекспиp шесть лет назад. Полгода назад веpнулась комплексная экспедиция, исследовавшая семь планет голубого pяда, в том числе эту. Но инфоpмацию о Макбете мы пока пpидеpжали. Куpсанты должны считать, что именно они ведут пеpвое комплексное обследование. Дело в том, что планета для…

Я, честно сказать, давно забыл, что на свете есть такие дороги. Когда-то покрытие было гудроновым, но на многих участках гудрон потрескался, наверное, по весне, когда таял снег, потом трещины залатали каменной крошкой, а она с годами стерлась в порошок, в тонкую белую пыль. Дорога была узкой изначально и еще сузилась оттого, что с обеих сторон обросла густыми кустами, кусты сжимали ее как изгородь, всползали на обочины, и машина словно плыла в тени листвы по извилистой мелководной канаве. Шоссе…

Дедушка Рагнарис помирился с Лиутпрандом, так как Лиутпранд стал братом Агигульфа и заменил Храмнезинда. Лиутпранд подарил дедушке коней. Лиутпранд был большой, толстый. Он был веселый. С ним было весело. Потом Лиутпранд ушел с герулами бить ромеев и не пришел назад. Моя сестра Галесвинта плакала. ВОПРОСЫ К ТЕКСТУ "МОЯ СЕМЬЯ" 1. Каким богам молится дедушка Рагнарис? 2. Как зовут наложницу дедушки? 3. Как зовут родителей Атаульфа? 4. Сколько братьев Атаульфа умерли от чумы? …

У крутого поворота дороги зоркий глаз слуги заметил в зарослях какое-то подозрительное движение. - Хозяин! Засада! - крикнул верзила, резко пришпоривая лошадь и поднимая щит. Однако первый наездник уже и сам успел рассмотреть блеснувшие в предзакатных лучах наконечники стрел и прикрыл лицо щитом. В то же мгновение в воздухе пропело полдесятка стрел. Две из них ударились о щит господина, одна запуталась в складках его плаща, а остальные были отбиты щитом слуги. Не дожидаясь повторных выстрелов,…

Ему запомнился только один. Тихий, давно забытый девичий голос, попросивший его к телефону у него самого. И его собственная реакция: едва услышав ее фразу-приветствие, вскочил с кресла, едва не опрокинув аппарат и, прижав трубку к уху, точно боялся чего-то не расслышать, крикнул так, что зазвенела посуда в буфете. - Господи, Лера, это ты?! Как... какими судьбами? - Я с трудом тебя нашла, - произнесла она в ответ. - Ты же не оставил своего номера телефона. Да, это так. Он начал извиняться, что-то…

Роберт Силверберг Как все было, когда не стало прошлого Перевод С. Монахова День, когда какой-то гад всыпал вызывающее амнезию снадобье в резервуары, откуда питалась система водоснабжения Сан-Франциско, был самым забавным днем в истории города. Пелену тумана, висевшую в воздухе вот уже недели три, в конце концов в ту среду стало относить вдоль побережья к Беркли, и появившееся солнце подарило старому городу самый светлый и теплый день за весь 2003 год. Температура, поднялась намного выше…

Генерал жил в Вилларике, сколько Мария по мнит, а может, и дольше: самая старая женщина р городке частенько пересказывала истории о знаме нитых играх Генерала, слышанные ею от ее бабки.Невероятно. Глупые старые клуши становятся таки ми рассеянными и суеверными. В каждом городке есть большой человек, даже в ;таком замызганном и засиженном мухами местечке, 1как Вилларика, где церковь заброшена и только; кантипа открыта по воскресеньям. Лучше уж, не за;думываясь, называть его генералом, сеньором,…

Тон, которым она произнесла «я хочу», убедил, меня, что она в самом деле хочет этого, но совсем не потому, что это нужно ее спутнику. Какое мне дело до разговора и взаимоотношений курортной парочки? И я снова стал прислушиваться к голосу моря, стараясь понять незнакомый язык волн и прибоя. Пароход, который шел с моря, приближался к берегу, оповещая гудком о своем прибытии. Наконец я поднялся, чтобы идти в гостиницу. Едва сделав несколько шагов, я споткнулся обо что-то мягкое. Я наклонился и поднял…

Громадное сооружение, которое постепенно вырисовывалось в космической пустоте двенадцатого галактического сектора (на полпути между нашей Галактикой и густонаселенными системами Большого Магелланова облака), предназначалось под госпиталь - госпиталь, равного которому не было во Вселенной. В нем предстояло воспроизвести условия жизни сотен различных планет - жару, холод, давление, гравитацию, радиацию, состав атмосферы, которые могут понадобиться пациентам и персоналу. Создание конструкции таких колоссальных…

Мне кажется, можно пойти еще дальше и представить себе, скоро ли он умер после того, как его ранило, сколько времени он страдал и удивлялся, долго ли лежал, прежде чем дух его смешался в сумерках с молчаливым множеством других душ, с миллионами таких, как он, у которых не было больше родины, чтобы ей служить, и кого впереди не ждали долгие годы жизни; их, как и его, внезапно вырвали из мира, зримого и осязаемого, из мира чаяний и страстей... Но лучше подумаем о том, какие же побуждения и чувства…

— Как… Кто вы?! Как вы сюда попали… — На беду, фон стоял в самом дальнем углу комнаты и добраться до него было, пожалуй, непросто. — Вы забыли запереть дверь, — улыбнулся незнакомец. — Я… — Шучу, она была заперта. — Мужчина уселся в кресло и указал на другое. — Садитесь. — Послушайте… — Зовите меня Жак. — Похоже было, что незваному гостю доставляет искреннее удовольствие наблюдать за своим собеседником. — Да садитесь же! — нетерпеливо повторил он. — Будь у меня желание вас прикончить, я давно…

— Говорят, она сделана из краски и холста. — Точно. Потому-то и сдается мне, что она не подлинная. Та, настоящая, — я слышал — была на доске нарисована, в незапамятные времена. — Говорят, ей четыреста лет. — Если не больше. Коли уж на то пошло, никому не известно, какой сейчас год. — Две тысячи шестьдесят первый! — Верно, так говорят, парень, говорят. Брешут. А может, трехтысячный! Или пятитысячный! Почем мы можем знать? Сколько времени одна сплошная катавасия была… И достались нам только…

Все мы тремя солнцами греты и порождены, все отражаем волны, а до дна океана в этих местах километров пять. Так что никак не спрятаться, полеживая на песочке. Океан велик, пересечь его способны только очень большие корабли. А любой из них – это как бы огромная линза – в плане отражения внешних акустических колебаний. И пусть южане трижды нахваленная инженерная раса, даже им не сделать поглощающий слой способный заглотнуть всё. А ведь вокруг шумно. Где-то наверху, вследствие воздействия все тех же,…

Первые шесть из восьми рассказов в этом сборнике имеют местом действия миры Экумены, моей якобы-связной вселенной с дырками на рукавах. Мой роман 1969 года «Левая рука тьмы» начинался с отчета Мобиля Экумены — путешественника — Стабилям, которые сидят безвылазно на Хайне. Слова приходили на ум вместе с лицом рассказчика. Он заявил, что его зовут Дженли Аи, и начал свою повесть, а я записывала. Постепенно, и не без труда, мы с ним поняли, где находимся. Он-то раньше не попадал на Гетен, а вот…

Окользин зябко поежился, глянув куда-то в окно. - Нельзя этого делать, - тихо сказал он. - Это опасно. Я сам из Неглинево. И родился там, и в школе учился, и... Ну нельзя! Ей-богу, нельзя! - Не волнуйтесь, Сергей Юрьевич, - Шатохин удивленно смотрел на инженера, - никто и не собирается устраивать площадку в самом селе. Она будет в трех километрах, и это совершенно не опасно. Ну не могу же я прямо в городе грубель обжигать, кто мне разрешит? А там болото, земля бросовая, совхоз от нее отказался...…

Официантка принесла горячего чаю, но так и не забрала тарелку. Элейн её окликнула; та, нехотя, подчинилась. Кроме Элейн посетителей больше не осталось, и официантка деловито собирала обеденные меню и готовила столы к вечеру. Элейн сидела и задумчиво смотрела в окно. Пелена зеленовато-серого дыма в считанные минуты заволокла улицу, затмив солнечный свет. - Опять жгут, - проворчала официантка. - Этот проклятый запах проникает повсюду. - Что там жгут? - Там какой-то общественный центр. Они…

Они молча поужинали, также без единого слова протерли сковородки пучками травы. Вудин задымил трубочкой, остальные достали мятые сигареты и растянулись возле огня, слушая урчание речных струй, вздохи ветерка в зарослях дудника и унылый писк комарья. Наконец Вудин выбил трубку о каблук и сел. – Ладно. Давайте будем разбираться. Росс выглядел пристыженным. – Я маленько погорячился, – сказал он смущенно. Потом добавил: – Да один же черт, вы и наполовину мне не верите! Вудин покачал головой.…