Научная фантастика

Где-то в недрах стены послышалось гудение. Электронные недра машины переваривали информацию, текущую по контактам из самых глубин человеческого "я". Юноша - он весь сжался - смотрел на стену в упор, с вызовом. Потом отвел взгляд. Решетов встал спиной, барабаня пальцами о подоконник. Он был уверен, что юноша глядит ему в затылок. Но на этот раз доктор ошибался. Сергей смотрел мимо него - на облака. На их торжественную, неслышимую поступь, которая всегда вызывала в его душе неясное томление,…

Во второй половине дня двадцать четвертого июня я зашел, по обыкновению, к Степану Кузьмичу. Хозяин не повел меня, как обычно, смотреть распустившийся бутон какой-нибудь розы и не стал угощать клубникой со сливками. Он казался озабоченным. - Хорошо, что вы зашли. - Степан Кузьмич взял меня за локоть. - Может быть, вы назовете мне это растение. Он подвел меня к клумбе с посеянными ноготками и снял закрывавшие ее ветки. Я увидел взрыхленную, в сухих комочках землю. Ростки ноготков еще не показались,…

Чепуха! Хотя отчего же? Двадцать лет жизни отдано чему-то, что теперь стало самостоятельным. Независимым, как окрепший ребенок, который рано или поздно заявляет отцу: "Все, ты свободен, живи отныне как хочешь!" Наоборот, в том-то и фокус, что наоборот! И дело не в доводке. Отныне он. Горд, станет тенью созданного. О нем будут говорить: "Человек, который..." Словно этим ом только и ценен. А может, так и есть? Что в нем такого, чем еще он выделяется среди миллиардов людей? Он обыкновенен, тогда…

Он повернулся к спуску. Мальчик не без сожаления, что разговор оборвался, двинулся следом. Научившись лет семь назад работать с домашним компьютером и соответственно с Центральным искинтом, он, подобно многим своим сверстникам, вскоре отвык обращаться к взрослым со сложными вопросами, ибо машина отвечала в том же духе, что и они, только надёжней, полнее, чётче. “Это так, а это не так, потому что… То-то объясняется тем-то и имеет такую причину… Это пока неизвестно, есть ряд гипотез…” Взрослые сами…

Зорьку они проспали, ну да ладно. Их уже сжигало нетерпение. К счастью, сполоснуть кружки и протереть миски песком было делом нескольких минут. — Проклятие… — беззлобно выругался Темин. Сталкивая лодку, он оступился, и нога ушла в вязкий ил. — Почему нам так неприятна эта жижа? — сказал он. — Герр профессор, нет ли у вас, случайно, гипотезы и на сей счёт? — Есть, — отозвался Игин. Он сидел на корме и рассеянно улыбался. — В нас живёт память тех существ, которые триста с лишним миллионов лет назад…

— А это был зверь, — тихо сказала девушка. — Именно! Огромный, потягивающийся, такой, знаешь ли, с полконтинента, очень чужой, изумительный зверь. И добродушный. Он… радовался свету! И опять не то… — Гордин сморщился. — Не могу этого передать, не могу! — Ты очень хорошо рассказываешь, — сказала она убеждённо. — Я вижу все это. Слова — не важно… — Нет, нет. Все бледно, вычурно, плоско… — Гордин вскочил и зашагал по комнате. — Как скуден наш язык! Небо… А, все чепуха, что об этом пишут! Был праздник,…

— Охотно провожу вас до булочной, хотя сомнительно, чтобы там сейчас был свежий хлеб, — сказал он. — Ничего, нужен ещё и сахар… Так в чем же вопрос? — Однажды вы высказали ту мысль, что потребность самореализации так же сильна в человеке, как зов продолжения рода. — Простите, это не я, — мягко возразил писатель. — То же самое было сказано задолго до меня. — Верно. Но вы связали это свойство с всеобщим диктатом эволюционных закономерностей, которые заставляют растение взламывать асфальт, а…

Утро оказалось самым будничным - серым, мглистым. Я поспешил выглянуть в окно. Все как обычно: торопятся люди, спешат машины. Я быстро позавтракал и выскочил на улицу, провожаемый тревожными взглядами жены. В автобусе было свободно, и я занял отличное местечко для наблюдений. Только наблюдать, похоже, было нечего. Уже пять минут я ехал, десять минут ехал, а ничего не случалось ни в автобусе, ни вне его. С досадой я поудобней устроился на сиденье и достал газету. Но едва я ее развернул, как вдруг…

— Взгляни на Гордона. Воитель тверди и неба, а? Скульптора бы сюда! — Пример мужества, ты хочешь сказать? — Я хочу сказать, что развитое чувство опасности для нас сейчас не меньшее благо. — Шепчетесь? — Гордон резко опустил энокль. — А ведь завёл нас Гупта! Дальше пути нет. Ни по земле, ни по воздуху. Что предпримем? — Поплывём, — без улыбки ответил Икеда. — Раз нельзя идти и лететь. — Совет в классическом стиле Востока! Что скажешь, Соболев? — Употреблю ненавистное мне слово. — Авось?…

— Присаживайтесь. Хвостиков бочком пристроился на диванчике, писатель опустился в кресло напротив, предварительно смахнув оттуда груду журналов, и снова машинально проделал со своим лицом ту же, что и в дверях, операцию. — Так я вас слушаю… Взгляд посетителя, этого Александра Ивановича Хвостикова, пенсионера, оторвался от полок, сплошь уставленных произведениями фантастов, голос прозвучал просительно и, однако же, твёрдо. — Скажите, пожалуйста, если не секрет, над чем вы сейчас работаете?…

На кафель упала и затлела горючая слеза. У Сани очки полезли на лоб. — Так вы не пришелец с миссией контакта?! — брякнул он ни к селу ни к городу. — Я — дьявол, — всхлипывая, ответил дьявол. — Ваш, будьте вы прокляты, пленник. Саня дрожащей рукой потрогал свою голову. Голова оказалась на месте. — Послушайте… э… мистер дьявол! Тут какое-то недоразумение… Это вы суеверие! Это вами пугали младенцев! Это вас считали врагом рода человеческого! — Да, я ваш враг. — Дьявол внезапно выпрямился…

Лента, по которой мчались неведомые создания того мира, наверняка имела конец и начало. Решившись, я устремился вдоль нее, то и дело забирая в сторону, чтобы составить представление об окрестностях. Там все выглядело первичным биосом: ломкие, мерзлые деревья и припорошенная кристалликами отвердевшей воды трава, все было странноватой на вид, но несомненной растительностью. Тем не менее, даже в глухих безлиственных зарослях я наталкивался на истлевающие обломки то ли металлических конструкций, то ли…

— Что, скоро починим вездеход? — как будто назло спросил Серегин. — Надоело пешком топать. Огневу захотелось выругаться. Но ответить он не успел. Топ внезапно рванулся — шерсть дыбом, глухое рычание рвалось из-под шлема. — Топ, что с тобой? Ещё не закончив вопроса, Огнев получил ответ. Из-за скалы на людей выкатился шмек, видимо, пасшийся в зарослях эретриума. Паучьи лапы несли животное бесшумно и быстро как колёса, и он мгновенно очутился в опасной близости. Роговидные глаза шмека отливали…

С уважением А.Виноградов, главный лесничий В региональное Управление лесного хозяйства: Уважаемый товарищ директор! Препровождаю Вам мою переписку с тов. Виноградовым. Из нее со всей очевидностью следует, что отдельные Ваши сотрудники не желают считаться с запросами простого человека, не желают загружать себя работой по благоустройству нами им вверенной территории, не желают прислушиваться к мнению и убегают от критики путем ссылок на науку. Кому же неясно, что Холмский лес красивей прочих,…

Свет белого, как бы перекаленного солнца изменил траву, теперь она казалась не зеленой, а... Может ли бронзовый отлив ее листвы одновременно быть мягким, ковыльно-серебристым? Казалось бы, несочетаемое - здесь сочеталось. Впереди, левее чащи древолистов, обозначилось едва заметное всхолмление, и Горин повернул туда с той же бесцельностью, какой была отмечена вся его прогулка, хотя сама эта бесцельность была преднамеренной, ибо ничто так не сужает восприятие, как заранее поставленная задача. Приблизившись,…

После завтрака Риестофер первым делом отправлялся на свой наблюдательный пост. Окно детской смотрело в море, и каждое утро через пролив в обе стороны шли корабли. На подоконнике лежало его снаряжение. Журнал с графами, где он записывал время и опознавательные знаки, папин большой бинокль, четыре цветных карандаша, компас и прочие необходимые вещи. Сидя на высокой табуретке, Риестофер внимательно следил за всем, что делалось в море, зарисовывал и записывал. Не все замысловатые приборы, которые он…

Кто-то должен снаружи закрепить отражатель, пока ракету не затянуло в клокочущий ад. И надо действовать побыстрее. Чем ближе к Солнцу, тем сильнее облучение; тот, кто выйдет наружу, рискует погибнуть. Еще нет скафандров, дающих надежную защиту так близко от Солнца. Буллимар подошел к переходной камере и надел свой скафандр. Его товарищи молчали и старались не смотреть на него. Через четверть часа красная лампочка на приборном щитке сменилась желтой. Корабль летел, вращаясь, дальше, и наружные телекамеры…

Зазвонил белый телефон, висевший на стене. Она сняла трубку и передала ее мне; как только я поднес трубку к уху и услышал длинный гудок, мой взгляд уперся в облака, которые на поверку оказались протечками на потолке зала Ожидания. Я сел в ящике. - Это оно и было? - спросил я. - Демо-версия, - поправил служитель и, скрипя ботинками, подошел к моему выдвинутому ящику. - Телефон выводит вас из системы. А двери позволяют подниматься с уровня на уровень. - Мне понравилось, - сказал я. - С завтрашнего…

И в этот раз музыка стихла чисто, безо всяких шумов. - Прошу извинить меня за это,- произнес голос. Я прижала к себе полотенце и оглядела квартиру. - Я думал, с музыкой будет легко - как и с речью, но оказалось не так,- сказал всё тот же голос. - Кто здесь? - вопросила я. - Тебе нужен короткий ответ или длинный? - спросил голос. Это точно, ад их возьми, были не Майлз и Колтрэйн. Это был парень, но не черный парень, он выговаривал каждый звук, как иностранец. - Кто, мать твою,…

И компилятор вздумал мне перечить. Все препираются. Не мой сегодня день. X.18 Луна в окне - как будто огонёк Раскуренной небрежно сигареты. Сегодня же курить я брошу. X.19 Что я б ни покупал, Всегда беру последнее с витрины. Неужто и удачу я купил? X.20 Кондуктор выдал мне билет счастливый. Его я съел и маюсь животом. А что бы было, не приди удача? X.21 Когда чудовища с кровавыми когтями Из всех щелей ползут неутомимо Я жму на "паузу" - пойти, попить…