Научная фантастика

- Не расстраивайтесь так, коллега, - Кежич потрепал его по плечу, вставая из-за стола. - Девочки из местной капеллы очень любят слушать рассказы бывалых звёздных пилотов первого класса. Время пролетит незаметно, уверяю вас. - Идите вы к чёрту, - беззлобно огрызнулся Логан, и опрокинул в рот оставшееся содержимое бокала... 2. Коридоры в клинике были прозрачными и длинными. Ян подумал, что если бы ему сейчас вздумалось что-нибудь крикнуть, то стеклянные стены подхватили бы звук звонким эхом.…

- Ого, видать богатая экспедиция с таким-то оборудованием! - вымолвил он, не удержав своего восторга. К счастью, заработавшиеся допоздна члены научной группы были слишком увлечены сегодняшней находкой и не обратили внимания на тихий возглас незадачливого вора древностей. Схватив магнитным полем металлический ворот скафандра, Бун резко потянул напарника обратно за шатёр. - Эй! - прокряхтел Ким, пытаясь сохранить равновесие, и бухнулся на пятую точку. - Как же непрофессионально, - ворчал шар,…

И тут я себе плюсик заработал. Хотя если честно говорить, слегка народ развел. В общем, вывел такую фишку,- кто отличился на работе, или в каких полезных придумках,- получил поросенка на семью. В чем разводка? В том, что выхаживать это создание пришлось им самим. Дело то в чем,- свиноматка порой приносит поросят больше чем способна выкормить. То сосков не хватает, то разработаны не все... Вот и получается отход поросят на первом месяце жизни. А вот если постараться... Вот и старались. Не за дядино…

- Не знаю, - Пий помолчал, не зная с чего начать, - я, собственно шел к тебе, поговорить об этом. - Ну, говори, я слушаю, - Ной откинулся в кресле, глядя не на Пия, а в окно. - Да я понимаю, что ты слушаешь, - Пий, как-то грустно усмехнулся, - как странно..., я шел к тебе и размышлял о том, что вот я - информатор - известный человек, занимаюсь глобальными задачами, уникальными, в своем роде, и, в то же время, я совсем не могу... или не хочу ничего делать. Только ты пойми меня правильно, это не…

- Слышь, эльф, кончай умничать! Не хочешь идти в пещеру, так и скажи. - Мы сами его не возьмем! - выкрикнул Ёон. - Зачем нам золото на четверых делить? Вали домой, Ольвар! Нам больше достанется. - Лучше бы вас сцапали на подходе к Запретной зане! - пожелал на прощание Ольвер, перекинул через плечо школьную сумку и зашагал прочь. Фредерик поежился от такого напутствия. - Думаете, там охрана стоит? - Ерунда! Нет там никого. - Отрезал Коста. - Никто побережье не стережет, сами знаете. В общем,…

— Для него — нет. Гонт был одним из первых. Ты что, не читал его досье? Да Силва поморщился: — Извини. Немного отвлекся. — Он был одним из первых двухсот тысяч, — напомнила Клаузен. — Членом эксклюзивного клуба. Как вы себя называли, Гонт? — Избранные. Совершенно точное описание. А как еще нам было себя называть? — Везучие сукины дети, — подсказала Клаузен. — Помнишь, в каком году тебя усыпили? — спросил Да Силва. — Ты был одним из первых, значит, это случилось примерно в середине века.…

- Всё подготовлено для вашего удобства! - пришедший защелкал пальцами. - Двухъярусные железные кровати с панцирной сеткой, удобные настенные радиоприемники, аккуратные горшочки с искусственными цветами на входе и в коридорах. И главное! - Он самозабвенно задрал глаза в потолок. Важно надул щеки. - Раздельный туалет с ванной в блоке на четыре комнаты. - "Прожектор новой жизни" с достоинством вытащил целый ворох рекламных буклетов и начал водить пальцем по разноцветным картинкам со стрелками и диаграммами.…

– Ты лучшая, – сказал он. – Верь мне. Лучшая в мире спортсменка и лучшая в мире баба. Через четыре дня у меня в койке будет скакать олимпийская чемпионка. Маша закрыла глаза. Вадим был несколько грубоват и в выражениях не стеснялся. Он вообще ничего не стеснялся и не признавал условностей. Зато от знакомого запаха, от тепла сразу притихла тревога. – Финалистки тебе мало? – покраснев, шёпотом спросила Маша. – Мало, – отрезал Вадим. – Завтра ты сделаешь немку, вот увидишь. Порвёшь её на куски.…

Жить Рифмоплету осталось недолго. Даже по нашим мышиным меркам. Уже месяц лежит он на крыше почти без движения. Находит в себе силы подняться только дважды в день. Утром Рифмоплет спускается на чердак, чтобы встретить Хозяйку, которая приносит ему молока. Вечером провожает солнце. Вот как сейчас. Надо признать, его черный силуэт, подсвеченный закатными лучами, смотрится величественно и грозно. Может, за это их люди ценят? За величие? Когда солнце скрывается за лесом, а воздух делается черным, Рифмоплет…

– Ч-чего? – не расслышал Дугги. – Спасибо, – повторила она уже громче. – Сэр, простите, если моя просьба покажется вам неуместной, но мне не к кому здесь обратиться… – Ч-чего? Рыжеволосая поняла, что говорить нужно короче и строго по существу. – Вы не приютите меня у себя дома? Хотя бы на одну ночь? О’Доэрти широко взмахнул рукой, едва не свалившись под газовый фонарь. – К-нечно! – Он уставился на ничем не укрытые ножки зеленоглазой незнакомки, затем благородно отвернулся. – П-шли… те.…

Федерация пришла в ужас от такого заявления, но даже под угрозами Союза она не стала сворачивать проект. Весь мир, казалось, раскололся на две половины, большая из которых поддерживала политику Союза. Прошло два месяца, но Федерация открыто признала тот факт, что не собирается прогибаться под натиском угроз. Спустя ровно шесть недель Союз напал на Карийскую Федерацию. ЧАСТЬ 1 «Ветер перемен» 1 Северо-западная граница Карийской Федерации . Все пространство сотрясалось…

Тому й був він такий спокійний; нічого іншого йому все одно не лишалося. Космонавт увімкнув поворотні двигуни, і планемірно, слухняно зійшов з останнього курсу. Тепер космонавт обчислював на електронній машині, коли зробити наступний поворот і взяти потрібний курс. Він увесь заглибився в розрахунки і вже не помічав, як потекли за ілюмінатором зорі, не думав про час і про те, що міг схибити. Він тільки підраховував, і встиг саме зараз завершив маневр дуже вдало. Космонавт випростався й лише тепер…

Шипів Цезар якось і на мене – коли ми бавилися і я ненароком скубнув його. – Що ти йому зробив? – допитувалася тітонька. Я відповів, що нічого. І подумки втішався, що Цезар не вміє розмовляти. А то дісталося б мені від тітки! Ну, з Цезарем ми помирилися швидко, бо йому без мене, як і мені без нього, не обійтися ніяк. З ранку до вечора гасали ми з ним навколишнім лісом чи купалися в річці, і ви подивилися б, як підбирали хвости всі собаки, що стрічалися нам на дорозі! А коти вилітали одразу…

— Контрольний центр — вісімсот тридцять другому, — почувся з динаміка жіночий голос. — Остання перевірка перед посадкою. Повідомте про стан бортових систем. — Усі бортові системи функціонують нормально, — відзвітував я. — Розрахунковий час до торкання — п’ятдесят секунд. Підтвердьте остаточну готовність смуги. — Готовність підтверджую. М’якої посадки, вісімсот тридцять другий. — Дякую, Центре. Приземляємось. Досягши межі літного поля, лайнер з відчутним поштовхом увійшов у зону негативної…

—  Це шляхові знаки, — спокійно роз’яснював Френклін. — Вводять до ладу нову естакаду. Ради бога, заспокойтесь. Намагайтесь більше думати про Дору та дитину. —  Саме про них я й думаю, — скрикнув Хетуей. — Ті кабелі призначені для напруги у сорок тисяч вольт, докторе, з потужними пристроями управління та захисту. Вантажні машини привезли величезні підпори. Завтра їх почнуть споруджувати навколо міста, вони закриють півнеба. Ми повинні зупинити це, докторе. Вони хочуть підкорити наш мозок! …

Нумеролог звільна кивнув головою. — Ви, сподіваюся, збагнули, докторе Зебатинський, що я не гарантую успіху? Зебатинський попри брак віри відчув разючу гіркоту розчарування. — Не гарантуєте? Що ж тоді в біса ви гарантуєте? — Поліпшення ймовірності. Моя праця має статистичний характер. Оскільки ви маєте діло з атомами, то я сподіваюся, що вам зрозумілі закони статистики. — А вам? — в’їдливо запитав фізик. — Безперечно, я математик і працюю за математичними законами. Я кажу так не для того, щоб…

А от i знамените переддвер'я до святого святих — приймальна зала пана президента Об'єднаного Банку. Тут iз мурашками поштивостi у спинi дожидаються авдiєнцiї мiнiстри «республiки», тут не один уже монарх за показною величнiстю й награною вибачливiстю ховав тремтiння тривоги. Храми, будованi колись на честь бога, могли б умiститись у цiй залi разом iз своїми дзвiницями, банями, хрестами. Так, так, бiржа не любить шкодувати грошей на iмпозантну й доходову рекламу. Всякий, що входиш сюди, падай ниць!…

— Безпосередньої загрози для життя вашої дружини нема, — він помовчав трохи й, видно, вирішивши бути до кінця правдивим, додав: — Проте за майбутнє це ручуся. Семена схвилював лікарський висновок, і він поклав розпитати про все докладніше. Думки ці, здавалося, заполонили Семена геть, проте на краю свідомості водночас майнула й інша думка. — Якщо можна, будь ласка, конкретніше: що їй загрожує в майбутньому? Семен силкувався здаватися спокійним і перебрав міру: запитання прозвучало надто сухо. Здивувавшись,…

Хлопцi тривожно перезирнулися: так i є, розмовляють англiйською мовою! - Що вiн каже? Що? - нетерпляче зашепотiв Коля Рибаков. Англiйська мова завжди йому була сiллю в оцi, - Марiя Павлiвна ледве-ледве трiйку ставить. Але ж Васько Лисичкiн - вiдмiнник! Однак видно, що i Васькове знання чужої мови дуже поверхове. - Запiзнення... загроза... бомба... - шепоче вiн невпевнено. - Не розумiю, Колю: надто швидко говорять. Ага, ось. Провокацiя... Критична точка... Бомба... Двiстi мегатонн... Ще раз…

Ні, мабуть, неправильно було б твердити, що пізніші роки канули в забуття: цей вислів стосувався б скоріше людини, аніж робота. Просто давніші події видавались Овсієві яскравішими і в спогадах посідали набагато більше місця. З найбільшою приємністю Овсій пригадував той день, що був перший із перших. Увечері, коли робота в порту кінчалася, Овсій любив, залізши в затишний куточок величезного пакгаузу, поринути в тихий плин спогадів. Збоку здавалося, старий робот умер. Подеколи до нього стурбовано…