Подростковая литература

Книга первая. Вода, кругом вода Члены экипажа звездолёта «Следопыт»: Иван – капитан корабля, Сергей – помощник капитана, Александр – астрофизик, Мио Лян – врач, Люся, – зоолог, Татьяна – психолог, Мухаммед – лингвист, Мэри – ихтиолог, Джек – ботаник, Франсуаза – биолог, Педро- геолог, Теодор – специалист по энергообеспечению, Сигизмунд – инженер по оборудованию, Зигфрид – ответственный за безопасность, Федька – главный бортовой компьютер, класса ФД –717. …

– Я с тобой, хорошо? «А если я отвечу «нет»?» – коварно метнулось у меня в голове, и я мысленно ухмыльнулась, представив, как сотру с ее лица эту самодовольную улыбочку. Но бунтарем я бывала только внутренне – реально же отказать кому-то было для меня тяжелейшим испытанием. – Конечно, – отозвалась я. Небрежный тон – все, на что я оказалась способна. – Да ладно, не дуйся. – Анфиса внезапно приобняла меня за плечи, как старинную подругу, и я, не удержавшись, слегка поморщилась. В то время…

Большую его часть занимал лысеющий дуб. Узловатые корни обвивали собой все, до чего можно дотянуться, а блеклая от жары трава проросла даже сквозь ступеньки, ведущие к дверям в тени навеса. Над перилами висела покосившаяся табличка с номером «№ 37». Само здание было зажато между продовольственным магазином и перекрестком. Высотой в три этажа, из посеревшего от старости кирпича, в стыках которого также росла зелень и темными окнами, напоминавшими глаза слепого. Ни цветов на подоконниках, ни белья.…

Когда я пришел в квартиру, то сразу понял, что сегодня мама работает дома. Она громко ругала по телефону свою помощницу Ирочку. Услышав, что открылась дверь, мама выглянула из комнаты, продолжая свою гневную тираду. В ухе у нее торчал наушник. Она жестами поприветствовала меня и велела мыть руки. Потом махнула в сторону кухни и снова скрылась за дверью. А я, невзирая на ее указания, отправился к себе. Сняв пиджак, я аккуратно повесил его на плечики и убрал в шкаф. Он не понадобится до сентября,…

– Ты отправляешься завтра, – добавил отец, постукивая по деревянному столу с парчовой скатертью тяжёлым фамильным перстнем, – иди и соберись с мыслями. Молодой герцог откланялся и вышел из-за стола. Он вернулся к себе в комнату и устроился в кресле. Оказалось, что отплытие запланировано на завтрашнее раннее утро, поэтому карета за юношей приедет уже сегодня вечером. Следовательно, весь сегодняшний день молодой герцог был предоставлен сам себе. Учитель, вероятно, за свою блестящую идею выхлопотал…

Команды уже на поле. Детский состав «Красных дьяволов» – в красных футболках и чёрных трусах, детский состав «Синей академии» – в синих футболках и белых трусах. Каждый год они встречаются в финале чемпионата. Как ни крути, но победа всегда достаётся кому-то из них – либо «Дьяволам», либо «Академии». С фактами не поспоришь: это самые сильные юношеские команды Милана, в которых хотели бы играть все мальчишки. Именно из них каждый год отбирают лучших игроков для пополнения взрослого состава «Милана»…

Лето у «Луковок» сладкое-пресладкое, потому что оно особенное: через несколько дней Томмазо с друзьями отправляются в Бразилию, где их ждет сказочный отдых. Отдых, который они заслужили. Помнишь, как это было? Шпилька – вратарь, который умеет нырять, как рестлеры. Проказливые близняшки Лара и Сара – защитницы. Прилежный десятый номер, Данте, у которого отличные ноги, – плеймейкер на позиции полузащиты. Албанец Бекан и бразилец Жуан – быстроногие и находчивые нападающие. Томми – капитан команды…

– Это должно было выглядеть как лёгкие блики, – объяснила Эмма, обороняясь. – Я думаю, мы просто передержали краску. – Ты думаешь? – Люк снова хмыкнул. – Она до сих пор ходит в школу в бейсболке? – Я не знаю, – Эмма наморщила нос. Честно отвечать на вопрос ей не хотелось. – Иногда. – Как я уже сказал, тебе не следует лезть в чужие дела. Но Эмма просто не могла не прийти на помощь, когда чувствовала, что в ней нуждаются. Хэрриет всегда ненавидела свои волосы неопределённого серо-каштанового…

– Сила воли? – не поняла Марина. – Да. Сила воли – это то, что помогает не бросить начатое дело, а продолжать во что бы то ни стало. Даже если поначалу тебе будут говорить, что твои рисунки плохие. Но ты всё равно продолжай. Критика всегда останется. В начале пути будет тяжело, но, если ты не испугаешься, не остановишься, не бросишь, а продолжишь, – тогда все получится. – Тогда я буду стараться! – А ещё любое искусство требует огромного желания творить! Мариш, твоё рисование должно приносить…

– Ой, прошу прощения. Тимоти – это джентльмен, с которым я только что разговаривала. Бедняга, он плохо воспринял новость. А вы Матео Торрес, верно? Ну вот и все, конец моей последней надежде. – Матео, прошу вас подтвердить, что это действительно вы. Боюсь, мне сегодня еще многих предстоит обзвонить. Я всегда представлял, что мой глашатай (их официально так называют, это не я придумал) будет полон сочувствия и поможет мне принять новость или даже затянет волынку о том, какая это трагедия,…

Злые языки утверждали, что причиной всему – чрезмерная страсть правительства США к гигантомании. Мол, хотели построить самую большую станцию – и построили… самый большой памятник собственной глупости! Пресса изощрялась в придумывании новых хлёстких заголовков. Над незадачливой фирмой-строителем не потешались только ленивые. Обидевшись всерьёз, сенат США принял специальное постановление, которым запретил допуск на строящуюся станцию любых представителей средств массовой информации и интернет-журналистов.…

Так. В той стороне явно происходит нечто странное и опасное. Сначала оттуда удрал лось, затем свинопотам с семейством, кто следующий? Нет-нет. Не хочу знать! Пожалуй, разумно будет кликнуть друзей и последовать за убегающими лесными обитателями. Э… в смысле двинуться в сторону дома, хотя если я не ошибаюсь, нам со зверушками по пути. Впрочем, с курсом я могу и наврать, из меня тот ещё следопыт – совершенно теряю всякое направление, когда не вижу чётких ориентиров. А откуда в чаще ориентиры? Кругом…

Верка – Ты куда идешь? – Отстань. – Ну куда? – крикнул вдогонку щуплый мальчишка. – Тебе какое дело? – Никакого. И все же, куда? – не унимался он. – Слушай, тебе что, делать нечего? – Есть, – не сбавляя шагу и не отставая, ответил он. – Вот и иди, займись своими делами, а ко мне не приставай, – возмутилась девушка и ускорила шаг. – А тебе что, жаль? – Да, – резко ответила ему. – А что так? – Мне некогда, отстань, – не останавливалась она и зло посмотрела на мальчишку.…

– Да, конечно… Уже и не надеясь заснуть, Ива поплелась в свою комнату. Ива была средним ребёнком в семье и, как ей казалось, средней во всем остальном тоже: средняя успеваемость, средняя внешность, со сверстниками отношения тоже средние. Да и особых талантов и амбиций она у себя тоже не замечала. То ли дело сестра Анжелика, которая младше Ивы на четыре года. Ей с самого рождения прочили мировые подиумы. Анжелика уже успела засветиться в нескольких рекламах на ТВ и выиграть местный конкурс красоты.…

– Здравствуйте, братья и сестры. Кровь моя вашим устам, плоть моя – голодному животу ваших детей. – Начинает обычным приветствием Мэйси свою проповедь, кстати она сама ее придумала. Ее всегда восхищала история сына Божьего, отдавшего себя во имя неблагодарного человечества. Ирония станет явной чуть позже. – Знаю, многие из ваших родных и друзей против церкви Божьей, но не судите слепцов и глухих, ибо не грехом ведомы их мысли, но человеческим заблуждением и слабоволием. Скоро уже никто не сможет…

– «…. это, что мать его только что было?», – он пытался максимально, похоже, изобразить именно голос, а не эмоции, из-за этого сам выглядел достаточно глупо, Остин же выдохнув после продолжительного смеха, произнёс. – Как по мне, то они просто глупые, маленькие школьницы, в чём прикол вообще? Зачем они им нужны? – Может быть, это просто временное помешательство и ничего больше, – размышлял Ксандр. – Ну, с тех пор, как мы переехали к дядюшке в это захолустье, они только и делают, что ходят за…

Кричал на Люську, чтобы не разбрасывала бисер по квартире, или хотя бы пылесосила дважды в день. Бесполезно. Заявив, что она натура творческая, а я, невежда, не понимаю её порывов (какие на фиг порывы), она продолжала метать бисер, засоряя квартиру. Самомнение появилось – выше крыши. Блин, даже смешно. Смастерила сумку и, причислила себя к великим мастерам. Как-то во время очередной ссоры я в сердцах ляпнул, что её поделки никому не нужны, и выставлять их на продажу глупо. Люська психанула. Начался…

Эрик? Серьезно? Что он здесь делает? Хотя безумно благодарна за его присутствие. – Это, наверное, смешной вопрос, но у меня только какие-то огрызки из воспоминаний. И не могу отличить, что было в реальности, а что только привиделось. Как ты сюда попал? – Такому фонарному столбу, как я, раз плюнуть перемахнуть через забор. А входную дверь в дом ты не заперла. И вот он я. – Пожимает плечами. – Так, ладушки, тебе надо как следует поесть. Лежи, а я приготовлю завтрак. Хотя это уже, скорее, обед.…

– Да сейчас же, сейчас, мамочка! Сима обиженно надула губки. Разве она виновата? Разве на нее нужно злиться, что замок плохо работает, а кое-кто опять не взял ключи? Сима бросила взгляд на тумбочку возле зеркала, где лежала забытая мамой связка, и вдруг опасливо отодвинулась в глубь коридора. Ключей не было. Она сама сунула их маме в руку утром, перед работой – звонко чмокнула в румяную щеку и вложила в протянутую ладонь связку. Дверь затряслась сильнее: – Сима, я сказала, открой мне дверь, живо!…

То есть меня. Но при этом я больше не была уже им сестрой, но стала для них дочерью, которую они создали с помощью своей магии и своей любви. Любовь моих матерей оказалась такой сильной, что они стремились защитить меня буквально от всего и неукоснительно, настойчиво продолжали заниматься этим изо дня в день, из года в год. Сеяли вокруг себя разрушения и хаос, разносили в щепки всё и вся, что оказывалось у них на пути и, как им казалось, мешало защищать меня. Их любимую, драгоценную Цирцею. …